Не тронь добычу!
Шрифт:
— Обещаю, что я этого делать не стану. Мне нужно еще пожить и завершить незаконченные дела. Умирать я пока не собираюсь.
— А глаза говорят о другом. Когда ты окрепнешь, я буду надевать кандалы тебе на ноги.
Соня тяжело вздохнула и печально улыбнулась.
— Ты нашла Богданова?
— Мало того, что я его нашла, но и привезла. Он сидит на террасе и пьет компот моего приготовления из свежей малины.
— Давай его сюда.
Соня встала и направилась к двери.
— Постой. Я нормально выгляжу? Не похож на развалюху?
— Дело вкуса. Мне ты нравишься.
Борис заметно нервничал, ожидая старого приятеля. Он отвык от общения с людьми и плохо понимал, как он должен себя вести теперь, после того, как все его похоронили. Второе рождение больше похоже на проблему, чем на радость. Воскрешение покойников не всех радует. Многих пугает, других раздражает, третьих ставит в тупик.
Валерий Богданов не вошел, а ворвался в комнату. Подбежав к креслу, он долго разглядывал друга, потом хлопнул себя по коленям и сел.
— Выжил! Ну, парень, теперь сто лет жить будешь.
— Рад, что приехал по первому зову, Лерка. Я всегда считал тебя надежным парнем.
— Ты знаешь, Боря, кто в вас стрелял?
— Знаю. Терентьев, Колобков и Пащенко.
— Значит, все-таки серпуховские!
— Они, голубчики. Я даже не думаю, что они нас узнали. Стволы выхватили на ходу, выходя из машины. Шквальный огонь. Мне повезло, голову не задели, а то разлетелась бы, как переспелый арбуз. Рука, ключица, грудь. Одним словом, выжил. Только никто об этом ничего не знает и не должен знать. Только ты один.
— И Кате ничего не говорить?
— А ей особенно.
— Она была у меня в клубе вчера днем. Катя не верит в твою смерть. Она надеется.
— Что же ей еще остается делать?
— Она с подругами ведет свое следствие. Тоже ищут убийц. Я ей рассказал о дельтаплане. Извини. Но я был уверен в том, что она в курсе твоих дел. Однако Катя была ошарашена моим рассказом.
— Значит, не она.
— Что — не она?
— Катя не умеет фальшивить, Лера. Если она удивлена, значит, это не притворство.
— Есть причины для притворства?
— Есть. Одна из троих знает о дельтаплане больше, чем я. Только кто? Олеся или Таня?
— Ты хочешь сказать, Борис, будто сам чего-то не знаешь?
— Таков был уговор между нами. Строгое разграничение обязанностей. План составил я. Но каждый отрабатывал свое звено. И по плану нам нужна была женщина. Это все, что я могу тебе сказать, Лера. Тут много путаницы. Обсудить результаты вылазки мы собирались вшестером на даче. Кто-то должен был выступить с отчетом, а кто-то узнать о деле впервые. С этой целью мы и устроили пикник. Но до откровений дело не дошло. Нас расстреляли.
— Кто вас заказал?
— Этого я не знаю. У меня есть предположения. Но они похожи на бред. Я еще не успел все как следует проанализировать. Сложная головоломка. Требуется методичный скрупулезный подход. Я к этому еще не готов.
— Кате есть чего опасаться?
— Не думаю. Если они ведут следствие, то пусть продолжают. Ты даже можешь сделать ей несколько подсказок. Я тебя научу. Но вместе с тем ее надо предупредить, чтобы она не очень-то откровенничала с подругами. Их надо информировать дозированно. Иначе одна из них станет очень опасной, превратившись из ласковой кошки в ядовитую змею.
— Катя не собиралась мне звонить. Все, что мог, я ей рассказал.
— Позвони ей сам. Скажи, например, что у тебя родилась новая идея, как можно использовать дельтаплан. Она наверняка заинтересуется. Я не думаю, что их следствие идет успешно. Любая зацепка вызовет интерес. Думаю, что и у профессионалов следствия сейчас ничего не получается. Схема выстроена мной безукоризненно. А если учесть, что в нее вмешались другие заинтересованные лица, о которых мне ничего не известно, то они лишь запутали все окончательно. Даже я как автор теперь плохо ориентируюсь в ситуации.
— Тот, кто влез в твою схему, должен был знать о ней, только тогда мог вмешаться и врезаться в нее. И ты об этом не догадывался?
— В этом вся проблема. Он знал, а я и не подозревал об этом.
— Тебя мог выдать только свой. Но ни Олег, ни Иван этого сделать не могли.
— Знаю.
— Может, ты ошибаешься?
— Убит охранник. Мы этого не делали. Но его смерть окончательно спутала все карты. Я не завидую следователям. Кто-то нам помогал. Зачем?
— Путали следы.
— Или нашли козлов отпущения, на которых надо ткнуть пальцем. И потом: нас мог заказать только тот человек, который на сто процентов знал, где находится тайник с добычей. А такого человека не существует. Из живых я один остался. Вот такие ребусы остались после дачного расстрела, Лера. Даже жить хочется ради того, чтобы узнать, чем эта история кончится. А она только началась. Придется себя поберечь.
8
Предварительная разведка показала, что машину оставить негде. В любом месте она будет выглядеть бельмом на глазу. Поселок небольшой, выстроенный в чистом поле. Милые уютные коттеджи, и на каждом участке свой гараж. Деревьев нет, зато столбов много и улицы освещены ярко. Девушки приехали на электричке и сорок минут шли пешком. Когда они добрались до места, уже стемнело. Во всех домах горел свет. В такую погоду в Москве делать нечего, тем более что ехать сюда от города не долго. Двухэтажный коттедж Митрошкина располагался на окраине, что играло на руку взломщикам. Напротив — чистое поле вместо соседей, и никто тебя не заметит из окна.
Трехметровый кирпичный забор трудно назвать надежной оградой. Железная калитка в кирпичной арке — тоже не сейф. На калитку искательницы приключений не обратили внимания. Сработали быстро и четко. Одна встала у ограды, вторая взлетела ей на плечи и тут же оседлала горб забора, то же самое сделала следующая, а потом подали руку последней. Через полминуты козочки были уже по другую сторону ограды.
Возле дома задумались. Решетки на окнах, и дверь серьезная.
Катя глянула на крышу и тут же услышала Танин голос: