(не) Твоя
Шрифт:
Немного подташнивает. Сглатываю.
Злит, что никто ничего не видел, этот мудак будто испарился.
Глядя на свое бледное лицо, начинаю реветь. Наверняка меня после того, как станет известно что я час отсутствовала меня оштрафуют или уволят.
Снова придется искать работу.
— Эй, ты чего? — какая-то девочка с дредами пытается меня утешить, — все пучком, забей, он тебя не стоит, — моргаю, чувствуя как слезы текут по щекам, пытаюсь улыбнуться.
— Я в порядке, спасибо, — вытираю слезы тыльной стороной ладони.
Плохо, что телефон потерялся. Теперь
Плевать.
Я справлюсь.
Глава 15
Алан
Еду по городу, еле сдерживаюсь. Люди Расула подтвердили что Айлин дома. Проверили комнаты, никого. Звонок дяди застает меня в дороге. Как же быстро ему новости доносят!
— Алан ты где? — стараюсь не показать волнение
— Я у Айлин, — пауза, — только подъехал
— Ты там вообще слетел с катушек! — ну конечно, Ильяз Самуилович, ну какого же хрена, просил же!
— Дядя все нормально, я все улажу, — держу себя в руках
— Надеюсь ты понимаешь возможные последствия своих действий и будь добр решай впредь свои проблемы самостоятельно, не вовлекая семейного доктора в разборки со шлюхами! — дядям первый сбрасывает вызов, тру переносицу, это он еще не знает что Расул снял с постов двоих людей.
Меня отправили смотреть за Айлин, и я благополучно просрал момент, когда сестренка вдруг забыла о чести и достоинстве.
Достаю телефон подружки. Странно, ни одного пропущенного, даже не пытается позвонить на него, может память отшибло?
Листаю ее личную переписку подруг, многое проясняется. В наше время телефон это как личное досье на владельца, не понимаю зачем теперь нужны специальные службы, детективы, если из простого гаджета можно вытащить то что нужно, не прикладывая особых усилий.
Экран загорается и читаю сообщение: «Аленка, зря ты не поехала с нами на дачу, нам тут весело». Какой-то перец подкатывает.
Следом прилетает от сестренки сообщение, в котором она восторженно сообщает что кавалер ей понравился, обещает подробности завтра.
Закрываю гаджет, злой как черт захожу в квартиру сестры.
Она уже успела переодеться, стоит в пижаме.
— Что-то случилось, тут уже были от тебя двое, — внимательно рассматриваю ее лицо, первый задаю вопрос:
— Как прошло встреча с подругой? Почему не дождалась меня? — разуваюсь прохожу в квартиру, рассматриваю все на предмет наличия посторонних в квартире. Если пойму, что сестренка водит меня за нос, и сюда кто-то приходит, я очень разочаруюсь в Айлин. Для меня эта принцесса как ангел.
— Алан все хорошо, ты знаешь, я не стала тебя беспокоить, мы с Аленой на метро добрались, — оборачиваюсь пытаюсь смотреть ей в глаза, она ожидаемо отводит взгляд в сторону.
Совесть еще есть. В глаза врать это уметь надо. Убираю руки назад, чтобы не выдать настолько сильно я зол. Сжимаю кулаки от злости.
— С Аленой значит? — меня передергивает, на лице Линки растерянность. Молчит.
— Когда ты научилась врать сестренка? — демонстративно
Айлин делает шаг назад. В нашей семье ее никто пальцем не трогал. Да и поводов никогда не было, но тут никто и слова мне не скажет если узнают причину!
— Алан, я правда…, - подхожу ближе, поднимаю ее подбородок заставляя смотреть на себя. В ее глазах паника. Я очень хорошо знаю сестренку, она когда нервничает начинает заикаться. Так уже было, когда она притащила в наш дом огромную блохастую собаку, перевязала ей лапу и скрывала ее от всех, пряча в сарае. Когда все вскрылось, рыдала и не могла двух слов связать.
— Значит так, сестренка, — отхожу на некоторое расстояние, складываю ремень пополам. Не могу ее ругать когда она смотрит на меня как оленёнок «бемби». Останавливаюсь около стола и со всей силы херачу по столешнице ремнем.
Оборачиваюсь, Айлин боится когда я в бешенстве, знает, что лучше быть где-то в безопасном месте.
Такой ребенок еще. Какой ей сайт знакомств и мужики!
— Я знаю что ты мне врешь, для меня не секрет с кем ты была, — она снова опускает взгляд в пол, кусает губы, — сейчас ты достаешь свой телефон и удаляешь анкету с сайта, — ее щеки горят, хочет возразить, не даю ей сказать, — быстро, я сказал! — обхожу обманщицу, ударяю ремнем по подлокотнику несчастного дивана. Айлин вздрагивает, семенит мелкими шагами по комнате, достает телефон. Руки трясутся, она пытается нажимать кнопки, вырываю телефон.
— Сюда ко мне подойди! — она стоит на месте, — я сказал подойди ко мне, я не отец, не посмотрю на твои невинные глазки, выпорю ремнем так, чтобы больше не смела позорить семью!
— Алан, не говори папе, я просто… просто хотела, — она начинает плакать. Вот черт! Терпеть не могу когда она ревет. Ее никто и никогда не бил, операция с ремнем похоже провалена, я не смогу. Хотя знаю что надо, но не могу. Она закрывает лицо ладошками рыдает, значит раскаивается, понимает что запуталась.
— Ты что творишь, ты ведь понятия не имеешь сколько отморозков в этом городе! Какие могут быть знакомства за пределами семьи?! — ее рыдания закладывают уши, мне безумно трудно быть жестким с ней, но в данный момент держу оборону. Спуску ей давать нельзя. Она женщина и должна знать слово «нельзя». И уж тем более ставить свои желания выше семьи! Ее всегда воспитывали в скромности, она прекрасно понимает с малых лет что такое честь и достоинство в нашем понимании.
Куда делась скромность, умение достойно держаться в обществе, быть сдержанной в проявлении чувств и эмоций?!
— Алан, я… — ощущение, что своими слезами сестренка затопит квартиру. Когда она становится на колени, берет мои ладони, сжимает их, смотрит снизу вверх, уже знаю, что проиграл, — пожалуйста, Алан, не рассказывай папе, я никогда больше так не сделаю, не обману доверие, я думала…
— О чем ты только думала?! — поднимаю ее с колен, ремень падает на пол, — ты как хранительница «намыса» (прим. автора достоинство), должна быть скромной, сосредоточиться на учебе, — она утыкается мне в плечо, почти вся моя рубашка мокрая от слез Айлин.