Не убегай от любви
Шрифт:
Девушка застыла, не в силах сдвинуться с места от стыда и обиды, мечтая только об одном – провалиться сквозь землю. Ощущение пугающе знакомое. Такое уже произошло с ней однажды. Давным-давно на нее, еще ребенка, смотрели с таким же гневом и презрением… и Ан хотелось тогда умереть.
Бен взорвался от ярости и возмущения:
– Какого черта вы позволяете себе так говорить с девушкой? Вы об этом еще пожалеете! Собирай вещи, Анабель, мы едем в Англию…
Его прервал Петер.
– Нет, она не поедет в Англию, она останется здесь, на вилле «Хелена Белла». Скажи ему, Анабель!
Управляющий изумленно уставился
– «Хелена Белла»? Но вы не хозяин виллы! Что вы такое говорите?
– Я и не говорю, что я хозяин. Я сказал, что остановился там, и это отнюдь не вашего ума дело!
Кругленькие черные глаза округлились еще больше.
– Вы друг самого?..
– Да, – отрезал Петер, давая понять, что не хочет, но вынужден продолжать навязанный ему разговор. – Я работаю с маэстро – мы с ним старые друзья. Он пригласил меня пожить на вилле и вскоре собирается присоединиться ко мне. Я больше чем уверен, что он будет возмущен, когда услышит, как вы обошлись с моей кузиной.
– Кузиной?.. – переспросил управляющий потерянным голосом. – Эта юная особа – ваша кузина?
– Да. – Петер повернулся к Анабель. – Собирай свои вещи, дорогая. Мы немедленно уезжаем.
Управляющий что-то мямлил. Лицо его побагровело, на лбу выступили крупные капли пота.
– Нет, прошу вас. Теперь я понимаю, что произошло какое-то недоразумение. Семейная ссора… Ну да, конечно, это совсем другое дело. Я подумал, что у мисс мужчины в спальне и…
Он искоса посмотрел на гостью, краснея еще сильнее и разводя руками извиняющимся жестом. Только сейчас Анабель поняла, за кого ее принимают; это было еще хуже того, о чем она подумала сначала. Девушка залилась краской.
– Умоляю, простите меня! – Управляющий сложился пополам в глубоком поклоне. – Мне очень жаль, синьорина, если я оскорбил вас. Это все из-за ошибки портье, из-за него у меня сложилось неверное впечатление… и жалобы… Вы знаете, в таких гостиницах, как наша, необходимо с большой осторожностью относиться к постояльцам – мы не можем позволить себе рисковать репутацией отеля. Надеюсь, что вы останетесь здесь и дадите нам возможность загладить непростительную ошибку.
Девушка беспомощно пожала плечами. Анабель все еще была подавлена случившимся, но надо быть честной, сказала она себе, свои резоны есть и у управляющего. Он всегда лишь защищал репутацию своего владения. Это тихое цивилизованное место. Атмосфера тишины и спокойствия действовала умиротворяюще. В конце концов, именно это понравилось Ан больше всего с той самой минуты, когда она вошла в вестибюль. Понятно, почему персонал гостиницы не хотел бы, чтобы это спокойствие нарушали скандальные шокирующие сцены.
Она успела несколько минут назад заметить выражение на лицах людей в коридоре. Большинство гостей были людьми среднего возраста. Эта гостиница и рассчитана в основном на них. Здесь не приветствовали детей, с криками бегающих по коридорам, не поощряли громкую музыку в номерах; в ресторане гостиницы не было кабаре. Управляющий расценил ее молчание как согласие.
– Благодарю за ваше понимание, синьорина. – Он поклонился. – Если я могу что-то сделать для вас, то, пожалуйста, обращайтесь в любое время, и я сделаю все, что в моих силах. – Итальянец заискивающе повернулся к Петеру. – Я большой поклонник оперы, синьор, и много раз ходил на постановки маэстро. Он настоящий гений! Должно быть, это так интересно – работать с ним.
Анабель почувствовала, что где-то внутри начинают возникать пузырьки истерического смеха, и сглотнула, чтобы не рассмеяться. Мгновение назад этот тип был готов вышвырнуть ее со скандалом, а теперь отчаянно пытается уговорить остаться, и отнюдь не потому, что они с Петером двоюродные брат и сестра, – связи «кузена» сделали этот маленький фокус.
– Вилла «Хелена Белла» – одно из самых красивых зданий в окрестности, – тараторил навязчивый собеседник. – Вы остаетесь здесь на все лето?
– Да, – холодно кивнул Петер. – У меня здесь рабочие каникулы. Я разрабатываю проект декораций для новой постановки маэстро и расписываю стены в его маленьком театре. Вы там бывали?
– Да, конечно, несколько раз, ведь в целях благотворительности вилла открыта для посетителей раз в неделю. Я отлично помню театр – прелестный, очаровательный, совсем как маленькая шкатулка. – Управляющий закатил глаза. – Так, значит, вы расписываете стены – как интересно. Могу я полюбопытствовать, а что вы рисуете?
– Сцены из популярных опер и пейзажи с озером, – ответил Петер с суховатыми нотками в голосе, подсказывавшими Анабель, что он тоже отлично понял причину, по которой управляющий так старательно пытался перевести разговор на другую тему.
– Как интересно. Я обязательно постараюсь посмотреть эти фрески после того, как вы закончите работу, – лил елей управляющий. – Вы сказали, что маэстро присоединится к вам позже? Конечно, он обычно проводит здесь лето.
– Да, он собирается приехать, чтобы поработать со мной и музыкальным директором над планами к следующему сезону.
Петер говорил вежливо и дружелюбно, но когда Ан встретилась с ним взглядом, то увидела насмешливые искорки в его глазах. Петер незаметно подмигнул ей, и девушка отвернулась, кусая губы, чтобы не засмеяться.
Толстенький управляющий вкрадчиво поинтересовался:
– Может быть, когда маэстро появится, вы выберете какой-нибудь свободный вечер и будете гостями нашего отеля? У нас замечательный повар – он приготовит восхитительный ужин для маэстро. Окажите нам такую честь.
– Я обязательно скажу маэстро о вашем любезном приглашении, – бесстрастно ответил Петер.
Впервые Анабель осознала, к какому кругу теперь принадлежит Петер, как изменился его взгляд на многие вещи, как далеко он ушел от того застенчивого, молчаливого паренька из общего детства. Они оба происходили из самых обычных семей, где родители выбивались из сил, чтобы сводить концы с концами.
Теперь же Петер вращался в совершенно других кругах. Да и глупо было бы предполагать, что он останется прежним. Тот задумчивый маленький мальчик превратился в искушенного, опытного мужчину, привыкшего вращаться среди сильных мира сего, познавшего вкус лести, привилегий и подобострастия.
Девушка внезапно ощутила укол горечи. Петер другой. И по сути своей далеко не так близок ей, как хотелось бы. Их дружба принадлежала иной жизни, иному времени.
Управляющий гостиницей взглянул на Бена, и выражение его лица снова изменилось – в голову пришла новая мысль. Несомненно, итальянец уже сделал выводы и безоговорочно принял сторону Петера. Сверкнув черными бусинками глаз, он нерешительно спросил: