Не убий…

Юсупова Ирина

Потом началась какая-то суета знакомств и узнаваний. Он уже совершенно не жалел, что не пошел на рандеву с Леной – встретил здесь давно потерянных из виду институтских ребят, пару коллег по лаборатории, в которой они когда-то давно трудились на пару с Ильей.

Конечно, новоселья, в его классическом варианте, длинноногие подружки Ильи организовать не смогли – даже стола, как такового, не было. Просто в огромной гостиной, отделанной в салатовых тонах, в одном из углов был сделан не то фуршет, не то еще что-то похожее: закуски стояли везде, даже заполняя всю крышку громадного тоже салатового рояля ("И где

он откопал-то такой?"). Потом везде стали образовываться группки по интересам – сидели на множественных диванах, креслах и пуфиках, заполняющих эту комнату. И он все время, удивляясь сам себе, искал глазами Марину.

Она пришла вскоре немного посвежевшая и порозовевшая – видно умылась. Густые светло-русые волосы с красивым мелированием были теперь распущены по плечам. Илья, который все это время, летая от одной группки людей к другой, временно обосновался у них, страшно возмутился:

– Кисуля! Тебе жалко платье дать человеку? – и грозно посмотрел на черненькую.

Несчастная Кисуля, широко открыв синие глаза, уже приготовилась оправдываться, но Марина ее опередила:

– Прекрати, мне ничего не надо, – она так и была в своем джинсовом костюме, только куртку сняла и осталась в одной, тоже джинсовой, но тоненькой рубашке. – Грязь, как ты правильно заметил, кусками не падает. А чужую одежду я не люблю.

…И опять это было словно в унисон с его мыслями. Он и сам никогда бы не одел чужого.

Да и смотрелась она здесь, среди этой, вообще-то довольно нарядно одетой публики, совершенно нормально – видно была из тех редких счастливиц, которые умеют преподносить одежду на себе, а не наоборот.

Илья, между тем, рассказывал что-то веселое из своей американской одиссеи и он, невольно заслушавшись, иногда смеялся – Илья был рассказчик от бога, да и одиссея сама того, конечно, стоила.

Марина сидела с ним рядом на одном не то маленьком диванчике, не то большом кресле, в которое буквально впихнул ее Илья, предлагая послушать свой рассказ, и он, с удивлением понимал, что от этой близости у него даже встает вся его мужская натура. "Ерунда какая-то", – думалось весело. Вообще настроение поднялось, и он удивлялся сам себе, неужели от знакомства с этой странной неулыбчивой и неяркой женщиной?

Слева от него стоял столик со всевозможными закусками и он, воспользовавшись этим, начал потихоньку ухаживать за Мариной и организовывать с ней свою, приватную, так сказать, беседу…

И вроде бы она охотно отвечала на его вопросы, и он уже знал, что когда-то она работала у Ильи в его полиграфической фирмочке, тогда, когда они уже разбежались из лаборатории каждый в свою сторону, но когда еще тот не уехал в Америку. Все так. Но сама ничего не спрашивала, и это немного задевало, ведь ему было чем похвалиться!

Тут, словно прочитав его мысли, очень помог своим вопросом Илья:

– Слушай, старик! Что это мы все обо мне? Ты-то как и где? – они, в очередной раз поменяв окружение остались сейчас втроем: они с Мариной так и сидели на диванчике, а Илья сел прямо напротив них на пуфик. – Хотя, думаю, неплохо! Такие тачки как у тебя и такие часы, – он показал взглядом на его руку, – стоят прилично.

– Сеть элитных парфюмерных магазинов в Москве, – сказал он скромненько и скучая.

– Серега! Дружище! – пробасил Илья, округлив глаза. – Но это очень серьезно! Я-то собирался спасать тебя от мафии! Да ты сам мафиози хоть куда!

– Да, брось, – хмыкнул он. – Но те, кто надо мной… да, пожалуй.

…И опять его укололо равнодушие Марины… Любая женщина должна была бы заинтересоваться, ведь все-таки парфюмерия! Она же просто внимательно, но совершенно равнодушно слушала их диалог. Может, у нее вообще нет никаких отношений с косметикой и парфюмерией? Сейчас ее лицо было по-прежнему начисто лишено каких бы то ни было ее следов. Он улавливал лишь только тонкий аромат дорогого мыла, которое вряд ли она принесла с собой, скорее всего воспользовалась тем, что было в ванной.

…А Илья, в свойственной ему непоследовательности уже перекинулся на Марину:

– Ну а ты? Все еще в нашей Менделеевке?

– Да. Где же еще? – она пожала плечами. – Теперь мне уже ничего больше и не нужно.

– Брось, – как-то хмуро сказал Илья. – Ты еще очень даже ничего! Вот и Серега скажет…– и кивнул в его сторону, не ожидая, впрочем, никакого ответа. – Ты только не думай, что все прошло! Жизнь ведь такая длинная еще! А как работа?

– Защитилась. Год назад. Я писала тебе, хотя и поняла давно, что писем ты не читаешь.

– Ну, молоток! Это мы как-нибудь отметим особо и отдельно! – сразу воодушевился Илья. – Все-таки почти коллеги! – и, обернувшись к нему, объяснил: – Марина с тонких технологий.

…Вот оно что… Ученая. Почему-то, и это больно кольнуло… Ведь и он мог бы… И тема была и работа… Но тогда бы не было всего остального! А, может, и не поздно еще? Тридцать шесть скоро… Какие его годы?

…Но только вот, надо ли?…

–…Сергей?

…От этого голоса его просто скривило… Алла была как всегда великолепна. Идеальное лицо, выполненное профессиональным визажистом, фигура, над которой, по-видимому, без устали трудились человека три, не меньше, наряд… он призадумался, прикидывая,… да, пожалуй, стоящий всех денег, которые лежат у него в кармане. Но он помнил только как удачно избежал романа с ней, когда был в Италии. И который раз похвалил себя за это. Это была женщина-вампир, способная высосать из человека не только все его соки, но и все его состояние.

– Сереженька, и куда это ты пропал? – улыбаться она умела не хуже фотомодели – с полностью открытым ртом и так же полностью открытыми при этом глазами… – Совсем друзей забываешь!

– Работа, работа… увы, – он тоже вежливо улыбался, но старался всем своим видом показать при этом, что у него разговор с другим человеком и что прерывать этот разговор он не собирается. И Илью, как назло, уже кто-то утащил в свой кружок.

– Ну, сейчас-то, я думаю, ты не на работе? – уж если Алла чего-то хотела, то шла напролом. И сейчас она подошла к нему и, полностью игнорируя присутствие другого человека, положила руку ему на плечо и заглядывала в глаза. – И мы, конечно, потанцуем? – она лукаво кивнула в сторону соседней комнаты, откуда давно уже звучала музыка и смех… – Я тебя приглашаю!

– Тоже – увы, – он развел руками, а потом взял за руку Марину. – Ты опоздала!

И испугался…

Что сейчас Марина или возмутиться, или скажет, что вообще не танцует, или просто растеряется, не ожидая этого.

Но та, полоснув по нему быстрым умным взглядом, чуть усмехнулась и встала, уже сама удерживая его руку:

– Да, мы как раз собирались.

Теперь Алла сделала вид, что только сейчас и заметила ее. И посмотрела так, что за такой взгляд можно было бы и схлопотать. Удивление, насмешка, недоуменное разглядывание,… непонимание…