Не убоюсь я зла

Хайнлайн Роберт Энсон

Может быть, это и не было искусством, но это было явно больше чем фотография. Картина напомнила Джоанне произведения давно умершего художника, который нравился Иоганну. Как же его звали? Он рисовал таитянок на черном бархате. Литег?

(– Юнис, что мы сейчас будем делать? Уйдем? Кажется, ему совершенно безразлично, здесь мы или нет.

– Босс, ему совсем не безразлично. Видите, как у него на шее пульсирует жилка?

– Тогда что же мне делать?

– Босс, я могу только сказать, что бы я сделала.

–

Я вас об этом и спросил.

– Не совсем. Всякий раз, когда я приходила домой и заставила Джо за работой с моделью, я ничего не говорила и не мешала ему. Сперва я снимала рабочую одежду, затем принимала душ, полностью смывала нательную роспись и косметику. Затем немного наводила порядок – именно немного, серьезную уборку я делала по уик-эндам. Потом я что-нибудь готовила для них, потому что Джо и его модель после окончания работы бывали голодны. Обычно они быстро заканчивали работу. Джо не хотел утомлять модель. О! Иногда он расписывал мое тело всю ночь, но он знал, что я могу в любое время остановить его.

– Вы хотите, чтобы я разделась? Но тогда он может расстроиться еще больше.

– Босс, я вам ничего не советую. Этот визит – не моя идея. Но он видел наше тело тысячу раз, а вам пора бы уже понять, что в наготе нет ничего страшного. Нагота расслабляет. Мне всегда казалось грубым оставаться одетой, когда модель без одежды, если я не была с ней в близких дружеских отношениях. Но вам я не советую делать этого. Вы можете подойти к двери и посмотреть, там ли еще Антон и Фред – а они наверняка там – затем можете открыть дверь и уйти. Конечно, обратного пути тогда уже не будет.

– Значит, придется.)

Джоанна вздохнула, встала, сбросила сандалии, стянула полусвитер, спустила гофрированную юбку и сняла трико с левой ноги. Джо не видел ее, но Гиги видела, и Джоанна заметила удивление в ее глазах. Но Гиги так и осталась стоять в прежней позе.

Джоанна взглянула на нее, приложила палец к губам, подобрала платье, накидку и сандалии и направилась в ванную, избегая (как ей казалось) поля зрения Джо. Там она повесила свою одежду на вешалку и вошла в ванну.

Всего за несколько минут мыло и душ смыли с ее тела черные и алые полосы.

(– С лица косметику тоже смывать?

– Оставьте, на вас ее не так много, как было на мне. Полотенца – в шкафчике под раковиной. По крайней мере раньше там были.)

В шкафчике Джоанна обнаружила одно чистое полотенце для тела и три для лица. Подумав, что будет нечестно использовать последнее большое полотенце, она вытерлась лицевым, посмотрела на себя в зеркало, решила, что выглядит сносно, и почувствовала себя свежей и отдохнувшей после душа.

(– С чего начать?

– Конечно, с ванной. Затем постелите постель; посмотрите, не стоит ли сменить белье; простыни в ящике около кровати, на котором стоит лампа.)

Потребовалось не так уж много времени, чтобы очистить небольшую ванну; порошок для чистки и пластиковая губка были почти на прежних местах. С унитазом ей справиться не удалось: она отчистила его, но ржавые пятна от воды из бачка не поддались. Джоанна подумала, почему цивилизация, которая строит огромные космические корабли, не может справиться с паршивой канализацией?

Или, может быть, это и не цивилизация вовсе?

Она помыла руки и вышла. На постели, по-видимому, спали не больше двух раз; она решила, что не стоит менять простыни, чтобы не показаться слишком уж бесцеремонной. Поправляя постель, она заметила на одной из подушек след губной помады и перевернула ее.

(– Гиги?

– Может быть, босс… но это ничего не доказывает.

– Что теперь?

– Наведите порядок на полках… только не убирайте вещи Джо. Вы можете приподнять тюбик с краской и протереть под ним пыль… но затем обязательно положите его именно туда, где он лежал.)

Некоторое время ушло на полки. Вероятно, Джо заметил то, что она делает, но не подал виду. Картина, казалось, была завершена, но он продолжал работать над ней.

Джоанна собрала грязную посуду в раковину, нашла мыльный порошок и принялась за работу.

Когда посуда была вымыта, протерта и убрана в шкаф, а раковина блестела, как и посуда, она заглянула в кладовую.

(– Юнис, вы всегда держали так много продуктов?

– Босс, я никогда не держала много съестного – но сейчас запас еще беднее, чем был при мне. Джо не беспокоится о таких вещах. В магазин же я его никогда не пускала: он непременно приводил в дом какого-нибудь нового голодного друга, забыв о хлебе, ветчине и молоке, за которыми я его посылала. Посмотрите в холодильнике.)

Там Джоанна обнаружила несколько готовых обедов, почти полную коробку ванильного мороженого, спагетти и пиццы нескольких сортов. Пиццы было больше, чем всего остального, поэтому она решила ее и приготовить. Что еще? Свежих овощей нет… Фрукты? Небольшой банки фруктового салата на всех не хватит, но его можно добавить к мороженому плюс вафли, если они есть. И ломтики лимона. Этого недостаточно для хорошего ужина, но его не из чего было приготовить по-настоящему. Она начала раскладывать брикеты.

Накрыть на стол на троих? Ее либо примут, либо отошлют домой, но попытаться стоило.

(– Юнис, здесь всего два стула.

– На кухне есть табуретка, босс.

– Да, я не заметила.

– Наверняка вы бы не смогли управиться на кухне самостоятельно.

– Может быть, если бы у моей мамы была еще и дочка. Готов поспорить, что за свою жизнь я больше готовил, чем вы, дорогая – хотя то, что я сделал сегодня, нельзя назвать высоким поварским искусством.)

Когда Джоанна все приготовила, Джо сказал: