Не уходи
Шрифт:
– Ты что, меня как товар выставить хочешь? – спросила Лена с напускным недовольством.
– Ты поняла, что я имел в виду, и не надо мне тут. – успокоил Гена, взял нож из ее рук и поцеловал в нос.
– Ладно, кастрация откладывается на неопределенный срок. – заключила Лена и поцеловала его в ответ.
– Люблю тебя. – сказал Гена.
– А я тебя. – ответила Лена и пошла в гостиную проверить Кирилла.
Спустя минуту после ухода жены, Гена еще раз удостоверился в том, что он один одинешенек, и схватил телефон в надежде на то, что ему ответят на звонок.
– Андрюха, здорова. Вопрос жизни и смерти. Дело на миллион и полный звездец. Нужна твоя помощь позарез. Нужен Беркут сегодня. Как что? День рождения Кири, забыл, что ли?!
Что ж, Гена умеет выходить сухим (хоть и не полностью) из воды, или с минимальными потерями. Он положил телефон обратно в карман, и большой камень с громадным грохотом скатился с его сердца. Давно он не испытывал такого стресса. Мужчина понимал, что мог запросто испортить день рождения сына, но также понимал, что визит начальника может стать большим стартом его карьеры, а его карьера – это хороший уровень жизни самой семьи. Разве это плохо? Он готов дать голову на отсечение, что все, что делает – делает для семьи. Да, приходится жертвовать, и жертвовать многим, иногда даже интересами самой семьей, но цель оправдывает средства, кто не рискует, тот не пьет шампанское и все в таком духе. Ради этого, полагал Гена, можно немного и потерпеть. Тем более, все не так уж и плохо. Да, придет Степан Аркадьевич, да, приведет своего невоспитанного сына, но они скоро уйдут, и Гена станет самым лучшим мужем и отцом во всем белом свете. Надо только чуть-чуть потерпеть. Потерпеть и при этом все сделать правильно, иначе это будет напрасно. Мазохизмом он не хочет заниматься, да и никто не хочет, кроме самих мазохистов.
Глава 3
Оживленная городская улица днем наполняется целым каскадом запахов и звуков, и создается атмосфера, попадая в которую, человек чувствует себя частью целого общества, как какой-нибудь муравей, или он может представлять себя героем старой романтической комедии, где посреди бурного потока людей он встретит ту единственную, с которой его свяжет крепкая нить судьбы. Все, от аромата булочной и до сирен скорой помощи вовлекает прохожего в этот повседневный сумбур. Но проникаться этой атмосферой не стоит, ведь если хоть на мгновение остановиться и начать впитывать в себя эту действительность, можно ненароком начать сталкиваться с проходящими людьми, у которых есть дела, и которые не поскупятся на сравнения тебя с какой-нибудь черепахой, тухлой каракатицей или даже похлеще. Этот городской пейзаж не создан для созерцания, но только для того, чтобы занять свое место в толпе людей, идти куда следует и ни в коем случае не сбиваться с маршрута, иначе нарушишь порядок вещей, который нарушать не следует.
Мимо украшенного постерами с новинками кинотеатра, который в это время дня еще не пользуется большим спросом, проходит молодой человек с тяжелой спортивной сумкой на плече. На нем легкая кожаная куртка, потертые джинсы и кожаные туфли. Весьма непримечательно в это время года, но люди, завидев его, невольно уступают ему дорогу. Если смотреть на эту картину сверху, то может показаться, что это не обычный прохожий, идущий на тренировку, а Моисей, который взмахом посоха раздвигает море. Но что же заставляет людей расступиться перед тем, кого в любой другой день и не заметишь? Выражение лица. Его глаза смотрят перед собой и никого не замечают, а уверенная походка локомотива намекает на то, что если оказаться на его пути, то он просто переступит через тебя и глазом не моргнет, поэтому целесообразней будет отойти на шаг в сторону и забыть все это как страшный сон. Брови максимально опущены к носу, задавая новый стандарт хмурости. Губы сжаты тонюсенькой полоской, и если не знать физиологию человеческого лица, то, взглянув на парня, можно подумать, что он где-то их потерял, или променял на возможность максимально хмурить брови. Ах да, еще и грим. Все его лицо было покрыто клоунским гримом.
Теперь можно с точностью представить себе людей, случайно увидевших перед собой такого персонажа. Современная кинематография давно вложила в разум людей идею, что далеко не все клоуны отличаются дружелюбием и радостью. Особенно, если грим сидит на угрожающе-отрешенном лице, и который никак, нигде и никогда не будет сочетаться с прикидом уличного бандита. Парень выглядел так, словно вышел не с работы, а прямиком с киноэкрана, он сбежал из фильма про убийцу – психопата, который сначала веселил людей, а потом с радостной улыбкой на лице лишал их жизни.
Мужчина в черном деловом костюме, уткнувшись в телефон, при помощи бокового зрения лавировал среди потока людей. Лавировал, лавировал, да не вылавировал и столкнулся с парнем-клоуном. От столкновения мужчина потерял равновесие и чуть было не упал, но парень вовремя схватил его за локоть.
– Извините пож… – запнулся мужчина, когда взглянул на причину остановки.
– Вы меня тоже извините. – севшим голосом ответил парень.
Из мужчины вырвалось ругательство, которое не положено слышать приличным людям, он как мог быстро собрался и поспешил по своим делам. Молодой человек, привыкший к такому исходу события, побрел в свою сторону, надеясь не встретить служителей порядка. Потому что такие люди как он, считают многие, этот порядок могут превратить в хаос. Но кто же он? Террорист? Умалишенный фанатик? Грабитель? Ответ можно найти в агентстве праздников и развлечений «Улыбка до ушей». Парень как раз открыл дверь, которая ведет в их офис.
В небольшом помещении за столом в углу сидит мужчина в очках и крутит телефон в руке, пытаясь разрешить важный для себя вопрос. Он снова открыл какой-то журнал и пытался в графиках, линиях и цифрах найти что-то, что поможет ему спокойно лечь сегодня спать с чувством выполненного долга. Но чуда не происходит: как ни садись, как ни крути журнал. И, когда от отчаяния он готов рвать на себе бороду, и лысина уже отполирована вспотевшими ладонями, сама судьба дала ему знак. Мужчина услышал тяжелые шаги, и понял, что спасение сейчас откроет дверь.
Спасение пришло в самом неподходящем внешнем виде и с грохотом уронило спортивную сумку на пол.
– Дима? – удивился мужчина. – Опять народ пугаешь?
– Здравствуйте, Андрей Васильевич. – ответил парень в клоунском гриме. – Они сами пугаются.
– Так может ты будешь снимать грим, прежде чем показываться на люди? Как тебя еще ппсники не загребли?
– Моя удача всегда со мной, Андрей Васильевич. – улыбнулся Дима. – Я хотел поскорее уйти с праздника, чтобы не придушить этого рыжего паршивца. Где это видано, чтобы дети вытирали свои козявки об клоунов?! Если сейчас кинуть костюм в стену, он ко всем чертям собачьим прилипнет.
Андрей Васильевич рассмеялся. Ему всегда нравились аллегории этого парня, и всегда нравилось то, что при клиентах он не позволяет себе даже сказать «блин», но оставшись наедине, начальника забавляет поток изысканных ругательств из уст молодого человека.
– Это не дети, а черти какие-то! Я в синяках хожу, как будто не детские праздники провожу, а в боях без правил участвую! Меня это рыжий засранец укусил! А его дружки восьмилетние чуть не отпинали. Главное, родителям пофиг! Сидят, бухают, словно у них день рождения, а не у их ребенка! – продолжал Дима. И он бы продолжал и продолжал, пока не иссякнет весь запас воздуха. Потом бы он глубоко вдохнул и продолжил дальше.
– Это же дети, ладно тебе. – ответил Андрей. – Если бы не они, то и нас бы не было. Ты деньги принес?
– Деньги? А разве они вам переводом на счет не кидали? – спросил парень.
Наступила тишина. Андрей непонимающим взглядом уставился на Диму, а он выжидающе уставился на своего начальника.
– Тебе сказали, что деньги перевели мне на счет? – повторил мужчина.
– Да, а потом, когда я им сказал, что мы так не работаем, дали наличку. – сказал Дима, доставая три купюры по пятьсот рублей из кармана.