Не укради, не убий
Шрифт:
Расстроенная я поехала обратно тем же путем, как сюда, потому, что не знала, разобрали уже бревна на той дороге или нет. Да ещё заблудилась в Петушках в темноте. Пока до дома добралась, у меня руки уже дрожали, бензин был почти на нуле».
Зазвонил телефон того, второго, Кости, он вышел в коридор, а когда вернулся и что-то прошептал на ухо Щукину, тот опять стал злой.
– Хватит врать! Вашу машину видели недалеко от дома Юркова в Мельниково около 19 часов.
– Что вы на меня кричите! Какую-то машину видели – что с того? Если бы я и приехала в гости к бывшему мужу, кому какое дело?
– Так вы подтверждаете, что были вчера в гостях у бывшего
– Нет! Нет и нет.
– Тогда я вынужден вас задержать на 48 часов.
Как задержать? Кого, меня? Посадить в камеру?
– З-за ч-ч-то?!
– По подозрению в убийстве Юркова Виктора Петровича.
День был неудачным с утра. Павел Щукин едва не проспал на службу. Отключал будильник на время отпуска, да и забыл его включить. А все потому, что он должен был выйти в понедельник, но его поставили дежурить в субботу. Не позавтракав, побежал на работу, и у самого подъезда наступил в лужу, которая всегда стоит в ямке за дверью. Даже после самого маленького дождика. Зачерпнул ботинком, носок промочил, брюки заляпал. Некогда было переодеваться, и так примчался минута в минуту. Костя Яровой радостно приветствовал шефа.
– С выходом, Пал Саныч!
– Привет, Костя! А ты разве не выходной?
– Надо же вас ввести в курс дела.
– А что за дело у нас? Неужели всего одно?
– Дел, как всегда, полно. Но самое свежее – вчерашнее убийство в Мельниково.
– Докладывай.
В пятницу, 29 июня, убит Юрков Виктор Петрович в собственном доме в поселке Мельниково, улица Центральная, дом 20. 1986 года рождения, не судимый, официально не работал. Убит ударом в голову твердым острым предметом в висок, смерть наступила сразу, время смерти примерно в 19 часов вечера. Обнаружил тело курьер доставки еды. Он позвонил в полицию, но машина долго объезжала место аварии на трассе, там лесовоз перевернулся. Сам курьер как раз успел до аварии проехать. По графику еду должны были привезти утром, но сломалась машина у курьера. Уговорили клиента перенести доставку на вечер, на 19:30, Юрков настаивал на точном времени. Курьер сначала другие заказы развез, потом ещё стоял у дома минут 10. Ровно в 19:30 вошел, дверь дома была открыта. Хозяин лежал в компьютерном кресле, мертвый.
Опрос соседей показал, что Юрков жил один, и вообще был малообщительным. Но коммунальные платежи вносил исправно, аккуратно стриг траву вокруг дома газонокосилкой на колесах. Редко уезжал из дома, хотя кто его знает, за двухметровым забором не видно и не слышно. Соседи его род занятий определить затруднялись: «на бирже играет», «фрилансер», «по Интернету торгует» и даже «киллер». Не сказать, чтобы совсем уж нелюдимый, гости к нему изредка приезжали, обычно, на хороших машинах, как мужчины, так и женщины.
Если ограбление, то необычное. Украден жесткий диск компьютера. Может быть, были наличные деньги, но банковские карточки, швейцарские часы, цепочка на шее, телефон – на месте. Возможно, преступника спугнули, не успел порыться в шкафах, на второй этаж не поднимался, на лестнице пыль, следов нет. Предположительно, хозяин дома сам впустил убийцу, у него на двери домофон с камерой. Замки не сломаны. Или убийца имел свои ключи.
Была ли это женщина? Вполне возможно. Удар в правый висок нанесен сзади человеком невысокого роста. Орудие убийства осталось на месте. Маленькая бронзовая статуэтка на кубическом основании. Женская фигура, изображавшая стоящую греческую богиню, удобно ложилась в ладонь, как рукоятка молотка. Угол кубика, как раз совпадает с раной. На орудии отпечатков
Семейное положение – разведён. Но дом не похож на берлогу холостяка. Жилая комната первого этажа служила прихожей, гостиной, кабинетом, спальней и кухней, в зависимости оттого, в какой угол зайти. Легкой перегородкой был огорожен только санузел с душевой кабиной. Судя по фотографиям, в доме было чисто, прибрано, на присутствие женщины указывают мелкие детали: расческа на туалетном столике, домашние туфли-сабо на полочке у двери. На кухонном столе были две чайные чашки, одна с мелкими розочками, другая – темно-синяя с золотом.
Странный телефон оказался на столе Юркова: дешевая кнопочная модель, сим-карта почти пустая, от силы – дней 10 ею пользовались. На Юркове не зарегистрирован. Из списка номеров в памяти телефона особенно заинтересовала следователя бывшая жена – Кривцова Вера Ивановна. Юрков звонил ей 2 раза, и 2 раза она – ему.
– Вот оно! «Ищите женщину». Вопрос, где искать? Небось, удрала, скрывается.
– А ты, Костя, позвони ей.
– Бесполезно!
– А вдруг повезёт?
Костя набрал номер.
– Надо же, телефон в сети. Но она телефон могла выбросить.
– А давай поспорим, что она ответит. На пирожки.
Битых полчаса телефон не отвечал, но когда ответил, Яровой проиграл. Как ни юлила, как ни хитрила Вера Кривцова, Щукин вытянул из неё обещание приехать в Комитет, ничего не объяснив при этом.
– Так, значит, она у вас теперь вне подозрений?
– Кто тебе сказал?
– Ну, раз отвечает на звонки, значит, не скрывается.
– Это может означать, что она нас с тобой глупее себя считает. Преступник часто не скрывается, чтобы отвести от себя подозрения. И она, и курьер, и соседи, и друзья и подруги – всех надо проверять.
С первого взгляда бывшая жена Юркова категорически не понравилась Щукину. Во-первых, имя – Вера Ивановна, как его бывшая тёща. Во-вторых, эта Вера Ивановна приехала на машине, черной, чистенькой, сверкающей, как после мойки, «Тойоте Лэнд Крузер». Эта машина оказалась один в один, как та, которую отсудила у Павла его бывшая жена, Ирина. У Щукина, смотревшего из окна, даже сердце заныло, он так долго мечтал о машине, скребся из последних сил, искал подержанную, но не слишком убитую. Нашел – и так мало поездил! Обида на жену из-за машины всплывала каждый раз, как она не давала встречаться с дочкой, Полинкой. За весь отпуск 2 раза брал дочку: в зоопарк сводил, да на пляже искупал. Как она радовалась! А завтра Ирина опять придумала отмазку, хотя по закону каждый выходной разрешено видеться. Сказала, что не даст ребёнка – специально на стрижку записала. Вот они, бабы! И эта – из того же теста. Машину, небось, отсудила у мужа, покойного. А потом мало показалось, стала требовать денег, на бензин, к примеру. Слово за слово – схватилась за ножик… Нет, за что она там схватилась? За статуэтку с каминной полки. Тьфу-ты, ну-ты! Камины у них, статуэтки… Обозлилась, схватила эту штучку – бац прямо в висок!
Тут Вера Ивановна вошла в кабинет с видом королевы, одетая с иголочки, все самое модное, и прическа нарочито небрежная, маникюр-педикюр разноцветный: половина ногтей желтая, половина зелёная. И прямо с порога начала грубить и качать права, что её отвлекают от работы, а все – из-за ошибки дэпээсника. И злыми серыми глазами так и зыркает, волчица – одно слово.
«Да что за наглость такая? Я ей – «право», она мне – «лево». И не слушает, и на вопросы не отвечает. Пытается сбить с толку? Оскорбленную невинность разыгрывает. Ничего, и не таких раскалывали».