Шрифт:
Глава 1
Теплый весенний вечер, опустился на уставший за день от будничных забот город. Многочисленные прохожие, непрерывно снующие по улицам мегаполиса, с удовольствием снимали зимнюю одежду, весело щурились, подставляя лица, первым теплым лучам, заходящего солнца. С плохо скрываемым нетерпением, ожидая наступления нового полноценного весеннего дня, наполненного апрельским теплом и первыми признаками того, что природа пробуждается к жизни, после затянувшейся зимней спячки.
Измученный кошмарами мужчина. Не ждал ничего. Устало перекатывая из сегодня в завтра, свою тяжкую ношу, терпеливо ожидая момент, когда для него всё будет позади.
Когда безжалостная боль, сковавшая сердце, терновым венцом, отпустит и он сможет сделать свой последний вздох, расправить плечи и сбросить с них, так осточертевший, за долгие годы груз вины и ответственности.
Игоря шатало от усталости, он не спал уже трое суток. Видения, которые ждали его по ту сторону сна, пугали и тревожили. Он панически боялся того кошмара, в который неизбежно должно окунуться сознание, стоит только сомкнуть утомлённые бессонницей веки.
Кошмар, который Игорь создал собственными руками, в минуту отчаянья, душевной слабости, и выпустил в мир людей. Его мука и наказание, быть невольным свидетелем преступлений, которые совершают созданные им монстры.
Мужчина прекрасно осознавал, его организм истощён и нуждается в отдыхе. Но одни только воспоминания о снах – напоминаниях, вызывали нервную дрожь. Он с нетерпением посмотрел на часы, перевёл взгляд на бутылку водки, дожидающуюся своего часа на кухонном столе.
За долгие годы борьбы с совестью и кошмарами, Игорь нашёл только одно верное средство противостояния терзавшим его страхам и сомнениям. Упиться до потери сознания и не просыхать несколько дней кряду. И тогда густая, плотная словно утренний туман, завеса алкоголя, окутает разум, делая Игоря нечувствительным ко всему, к старой боли, к воспоминаниям, к мукам совести.
Была у Игоря ещё одна отдушина, его дар и проклятье. Работа! Когда у него появлялось дело, становилось легче, он с головой погружался в работу, до изнеможения обрабатывая и анализированная полученную информацию. Утомлённый работой мозг, отключался сам, погружаясь в серое небытие, сумеречный мир подсознания лишенный сновидений и надежд.
Это вполне устраивало Игоря, как бы он ни ненавидел своё призвание, в работе было его спасение. Но после выполнения очередного задания, он вновь оказывался наедине с самим собой, с неисправленными ошибками, совестью и воспоминаниями, неизбежно ведущих к возвращению кошмара. Вечного напоминания о том, что он не закончил работу и теперь маленькие ручейки крови, страха и боли, стекаются со всего города к его ногам. Он никогда не должен забывать о том незаконченном деле и ответственности, которая теперь лежит на его плечах неподъёмной ношей.
Конечно по мимо основной работы, он старался придумывать множество ежедневных занятий, которые помогали забыть…
При этом неизбежно наступал момент, когда Игорь серьёзно начинал думать, ещё немного и вина отступит, боль пройдёт, он сможет начать новую жизнь. Но даже сама мысль о том, что он может всё забыть, казались Игорю, кощунственной и служили сигналом к тому, что пора возвращаться назад… к пагубному источнику вины и боли.
Игорь отошёл от окна, устало опустился на стул, облокотился локтями о кухонный стол, спрятал лицо в ладонях. Что бы хоть как то отвлечься от назойливых воспоминаний, настойчиво тянущих его в бездну прошлого, прислушался к жизни соседей за стенами квартиры.
В последнее время, он предпочитал без надобности не покидать своё убежище. Делая покупки всего необходимого через сеть Интернет.
Иногда, замкнутый в своей квартире, словно рак отшельник в раковине, мужчина ловил себя на мысли о том, что «жизнь соседей», назойливо проникающая в его крохотный мир, сквозь тонкие стены. Служит для него, единственным напоминанием о том, что он всё ещё жив.
И честно говоря, он не знал радоваться этому или нет. Жизнь для него означала боль и страданья, в то время как смерть обещала покой и забвенье и самое главное долгожданную встречу с дорогими его сердцу людьми, по ту сторону бытия. В то же время, пока он жив, есть надежда, исправить ошибки и обрести долгожданный покой.
А смерть! Если загробная жизнь существует – то гореть ему в аду. В чём Игорь ни на минуту не сомневался, так это в том, что смерть не конец, а только начало.
Убаюканный, монотонным жужжанием соседей за стеной. Игорь задремал и против воли, соскользнул в мир сновидений. В мир, встречи с которым он так долго и упорно избегал. В мир, в котором нашли приют несбывшиеся мечты, надежды и воспоминания. В мир, который встретил его озорным детским смехом и прикосновением нежных губ любимой женщины.
Лёгкий поцелуй жены, заставил Игоря улыбнуться и во сне и наяву. Марта всегда будила его ласковым, полным любви и нежности поцелуем. Она всегда, просыпалась раньше Игоря, пусть даже всего на несколько минут. «… это моя суперсила, – смеялась она в ответ на вопросы мужа, как ей это удаётся, – просыпаться раньше моих любимых мужчин».
Во сне, напряженное лицо Игоря, расслабилось и он сразу помолодел на несколько лет. Слабая улыбка родившаяся на лице, была подобна трепетной свече на ветру, она то угасала, то вспыхивала с новой силой.
Последние три года, он почти не улыбался… только во сне. В месте, где мужчина, совсем не похожий на него, с женой и сыном, готовились провести вместе свой самый лучший день.
Игорь, бестелесным призраком, проник сквозь тонкую грань времени в далёкое прошлое, бессильный уже, что – либо изменить или исправить.
Словно завистливый вор, он тайно следил за крепкой, счастливой семьёй, уютно расположившейся за столиком летнего кафе в щедрой тени пляжного зонта. Угрюмый мужчина, неугомонный малыш и молодая красивая женщина, дружно уплетали мороженное, разговаривая и весело смеясь шуткам, понятным только им троим.
По лицу спящего, словно рябь по воде, пробежала тень беспокойство, глубокая морщина пересекла лоб, Игорь не слышал о чём они говорят. Он словно следил за ними с кормы, уходящего в море корабля и равнодушное ко всему время с каждым ударом сердца, добавляло расстояние между ним и семьёй оставшейся на берегу.
Игорь злился на себе, ведь он обещал, клялся, никогда не забыть тот проклятый – благословенный день. Ни одна минута тихого семейного счастья, ни одна секунда из давно минувшего дня, не должны были выпасть из памяти. Он должен был сохранить бесценную жемчужину воспоминаний, впитавшую в себя весь свет и радость памятного для него дня. Сберечь мимолётные мгновенья быстротечного счастья, ставшими для него дороже всего золота мира.