Не верь, не бойся, не проси
Шрифт:
– Вам назначено?
– Нет, но я... понимаете, какое дело...
– Самохин старался говорить кратко, по существу, но завяз безнадежно, не зная, с чего начать, а потом, отчаявшись, выпалил: - Короче, рак нашли у меня. Вроде бы. А доктор...
– Да-да!
– неожиданно поняла его и пришла на помощь секретарша.
– Вам надо именно к Константину Павловичу. Только... Позвольте напомнить вам об одной маленькой особенности нашего центра, - улыбнувшись фарфорово, уточнила она.
– Здесь все услуги, в том числе и консультации, платные. Вас это не затруднит?
Самохин торопливо мотнул головой - мол, валяйте, и даже похлопал себя по нагрудному карману
– Одну минуточку, сейчас я все устрою, - пообещала блондинка и легко встала из-за стола. При этом она оказалась высока и невероятно длиннонога. Самохин даже подумал озабоченно, без иронии - не страшно ли ей, милой, с такой-то собственной высоты вниз на землю смотреть? А потом ругнулся про себя: черт знает что! Можно сказать, на оглашение смертного приговора к доктору пожаловал и, надо же, ростом секретарши обеспокоился, засмотрелся... Девица вернулась, прошлась по приемной, раздвоенная сверху вниз, как лестница-стремянка, нацелилась с высоты своей на Самохина, предложила вполголоса ласково:
– Пройдите в кабинет. Константин Павлович готов принять вас немедленно.
Доктор Кукшин оказался мужчиной холеным, с гладким, как белое пасхальное яичко, кругленьким подбородком и чистыми, прозрачно-розовыми ушами. Глаза его, будто в щелочку подглядывая, смотрели оценивающе на вошедшего сквозь узкие очечки. Старинная, воронкообразно расширенная кверху деревянная трубочка для прослушивания больных, торчащая из нагрудного кармана белоснежного халата, странно дисгармонировала с мерцающим калейдоскопом огней компьютера на столе. Доктор поздоровался радушно и, достав трубочку, указал ею на компьютер:
– Да-с, батенька, так и работаем. Сочетаем, так сказать, дедовские, проверенные временем приборы для аускультации с архисовременными методами диагностики...
– И, кивнув пациенту на кресло подле себя, продолжил вдохновенно: - Трубочка эта - она, знаете ли, природная, из липы столетней выточена. Малейшие флюиды, исходящие от организма обследуемого, улавливает и передает прямо в ушную раковину доктору, а через нее непосредственно в мозг. Такие биотоки никакой пластмассовый фонендоскоп не отследит. Дедовский метод, а эффективен по-прежнему!
– Я, понимаете ли...
– начал было Самохин.
Но врач прервал, вытянув руку и на расстоянии водя раскрытой ла-донью перед посетителем.
– Минуточку, голубчик... Та-ак... Сердечко увеличено, границы перикарда расширены... Печень... Желчные протоки сужены, явления холецистита... Ну, это поправимо. Желудок... ну-ка, ну-ка... Складочки слизистой ровные, утолщены слегка - увы, любезный, у вас гастрит, неправильное питание... Ожиреньице... лишний вес. Сосудики кровеносные холестерин-чиком подзабиты... Лёгкие... Что это у нас в легких? Курите, конечно... Опять же излишний вес... В сочетании с табачком - чревато. Пачки сигарет в день хватает?
– Хватает, - смутясь, соврал зачем-то Самохин, высаживающий в сутки по две пачки "Примы" без фильтра.
– И с этим справиться можно, - опять пообещал доктор, пристально, обволакивающе глядя в глаза отставному майору.
– А вот теперь давайте знакомиться. Меня зовут Константин Павлович. Я главный врач этого чудесного учреждения. Впрочем, ничего чудесного, сверхъестественного здесь нет. Всего лишь искусство врачевания, сочетание традиционной и нетрадиционной медицины. Арс лонга, вита брэвис - что в переводе с латыни означает: искусство, в том числе и врачебное, долговечно, а человеческая жизнь, увы, коротка!
Несколько ошарашенный словоохотливостью врача, Самохин кивнул.
– Я кандидат медицинских наук, - продолжил между тем не без хвастовства доктор, - член-корреспондент академии нетрадиционной медицины, бакалавр экстрасенсорной терапии, магистр астродиагностики и прочая, прочая... Буду говорить с вами откровенно, как с человеком, безусловно, мужественным, доктор стал серьезен, слова произносил веско, пристально глядя в глаза пациенту.
– Я могу передать распечатку с вашими данными в онкодиспансер. Уверен, что диагноз злокачественного новообразования в легких с метастазами в лимфатические узлы, печень, другие жизненно важные органы подтвердится. Что вас ждет? Коридоры диспансера, забитые обреченными больными, замордованный нищенской зарплатой и потому равнодушный к чужой беде врач, отсутствие эффективных медикаментов, устаревшая аппаратура. И, как итог, подтверждение печальной статистики - выживаемость больных раком легких составляет жалкие проценты - не более трех. Но есть и альтернатива!
– доктор опять поднял палец-восклицательный знак.
– С моей помощью бороться с раковым недугом и победить!
Самохин смотрел на завораживающий палец доктора и боялся дать разгореться затеплившейся вдруг где-то глубоко в груди, может быть, там, где угнездилась зловредная опухоль, надежде.
– Вы у меня далеко не первый пациент с подобным диагнозом,- ободряюще улыбнулся Константин Павлович.
– И во всех случаях, я особо подчеркиваю - во всех, когда больной шел на полный контакт, доверял безгранично мне, целителю, следовало полное выздоровление. Стопроцентный положительный результат! Это не чудо, не мистика, а искусство, причем вполне научно обоснованное, врачевания. Я могу продемонстрировать вам заключения местных и даже столичных профессоров, подтверждающих после всесторонних клинических исследований выздоровление моих пациентов, страдавших самыми сложными, запущенными формами рака. Однако лечебная работа подобного рода, я бы сказал, штучная, и не может быть применена в массовой практике. И потому, чтобы не создавать ажиотажа, не вселять напрасной надежды во всех страждущих, помочь которым, увы, мы не в силах из-за ограниченных ресурсов, я и мои коллеги не афишируем особо свою деятельность.
Самохин слушал завороженно и чувствовал, как спадает с плеч горькая тяжесть беды. Есть, есть, оказывается, на свете кудесники-доктора, обитающие в таких вот неприметных для глаз большинства закутках, творят там свои чудеса, но - для немногих. И так случилось, что среди избранных оказался и он, простой отставной майор, которых несметно прозябает сейчас по стране, забытых всеми, невостребованных безвременьем, а ему, надо же, повезло!
– А... чем вы лечите?
– смущаясь от собственной подозрительности, полюбопытствовал все-таки Самохин.
– Резонный вопрос, - нисколько не обиделся доктор.
– Мой метод уникален и рассчитан на активизацию всех защитных сил организма. Что такое рак? Медицине давно известно, что злокачественные клетки периодически образуются в теле любого человека. Причем, вполне вероятно, такие ошибки случаются тысячи раз в течение суток. Но в здоровом организме иммунная система немедленно реагирует на этот процесс и мгновенно уничтожает брак, подобно тому, как отторгается и уничтожается организмом всякое проникшее в него чужеродное тело. Так вот, установлено, что злокачественные опухоли развиваются у людей, чья иммунная система подавлена. Вы понимаете, о чем я?
– вскинулся вдруг доктор, не отпуская взглядом, словно на коротком поводке придерживая собеседника.