Не возжелай
Шрифт:
– Какой терроризм? Что за дичь, начальник?
– Путепровод на тридцать восьмом километре разрезали. Вдруг твоя работа?
– Какая работа? Авария там была!
– Ну вот, про аварию знаешь.
– А кто не знает? Я что, к вам сюда с луны свалился? Или я на Марсе живу?
– Это не ко мне, это к следователю… Отдыхай пока.
Лейтенант сам лично сопроводил Дорофея в камеру для временно задержанных. Своего изолятора в участке не было, а статья у него серьезная, поэтому завтра – этап в город. И дорога дальняя будет,
Дорофей лег на жесткую скамью, забросил руку за голову. Одно утешает – статья у него реально серьезная. А если еще ему и диверсию на газопроводе пришьют, братва в зоне реально его зауважает. И все забудут о его прошлой статье. В конце концов, его же не продырявили…
Не хотелось, конечно, уходить на этап, но жизнь – она штука подлая, и раз уж она подставила подножку, нужно падать правильно, так, чтобы не сломать себе шею. А зоновскую жизнь Дорофей знает, ему не привыкать. Тем более что в этот раз он будет жить в куда более комфортных условиях…
Успокаивая себя, он не заметил, как заснул. А разбудил его скрип открываемой двери.
– Дорофеев, на выход! – Сержант провел дубинкой по прутьям решетки.
Дорофей думал, что его снова поведут на допрос, но ему вернули вещи под подпись и выставили за порог.
Дорофей вышел на улицу, полной грудью вдохнул воздух свободы. И задал себе вопрос: что же случилось? Кто сотворил чудо? Пацаны? Может, они наехали на тетю Тоню и она забрала заявление? Но тогда где пацаны, почему никто не встречает?
Деньги у него были, да и без них найдутся желающие подбросить его к дому. Он вышел на дорогу, и возле него остановился не первой молодости «БМВ» темно-серого цвета. Опустилось правое переднее стекло, и Дорофей увидел бритоголового типа с мощной, как у быка, шеей. Он кивком показал на заднее сиденье.
– Садись!
– Да ладно… – Дорофей подался назад.
Но наткнулся на стену. Странно, позади ничего не должно было быть. Он обернулся и увидел еще одного амбала. Он стоял у него на пути как скальная глыба, и тело у него твердое как камень. Отсюда и ощущение стены.
– Садись!
Дорофей кивнул, открыл заднюю дверь и увидел парня менее внушительного телосложения и более располагающей внешности. Но металлический блеск в его глазах не позволял расслабиться.
– Ты же здесь в авторитете, – кивком показав за окно, с кривой усмешкой сказал парень. – А ведешь себя, как будто в штаны наделал. Присаживайся.
Дорофей с опаской подсел к нему.
– Дверь закрывай. Или очко играет?
Дорофей закрыл дверь, повернулся к парню и посмотрел ему в лицо, давая понять, что ничуть не боится его.
– Какой-то ты шугливый, Дорофей… Или осторожный?
– Осторожный.
– Ну, если трубу взломать не побоялся…
– Трубу?! На тридцать восьмом километре?!
– Не побоялся же.
– Да это не я!
– А менты на тебя думают.
– Нет у них доказательств.
– Но ведь думают… И народ
– Кто вы такие?
– Твоя крыша.
– Кто?!
– Ты крутой, а мы еще круче. Поэтому можем делать тебе крышу. И помогать тебе во всем. С Герасовой поговорили, начальнику вашему занесли… Говорят, ты уже всех тут, в поселке, построил?
– Ну, есть движение, – не удержался от бахвальства Дорофей.
– Вот и хорошо, двигайся дальше… Сколько ты там с комбината собирался снимать?
– Я собирался снимать?.. Нисколько!
Дорофей вспомнил, как всю ночь и все утро полз по лесу к дороге. Змеей извивался, связанный по руками и ногам, но полз. Причем на животе, с выжженной в нем язвой. Но это страшное прошлое в любой момент могло стать таким же кошмарным настоящим. Если он имеет дело с теми же самыми людьми, которые устроили бойню в шашлычной. Может, они устроили ему проверку на вшивость?
– Это ты хитро придумал, через телку снимать, – одобрительно кивнул парень. – Ты этот козырь не выбрасывай, пусть будет. Шустов местную девчонку обидел, он должен ответить за свой кобелиный беспредел…
– Я не знаю, кто ты такой.
– Зови меня Хруст. Я из города. И мы против Москвы, которая пытается установить здесь порядок.
– А если ты за Москву?
– Ты будешь делать то, что я скажу, – жестко отрезал Хруст. – Или тебя снова закроют. А в Алтанайском СИЗО узнают, как тебя в зоне петушили…
– Не петушили! – встрепенулся Дорофей.
От сильной встряски в душе, казалось, перевернулся ушат с ледяной водой.
– Не важно, что было, важно, как скажут уважаемые люди.
– Не было ничего!..
– Знаю, что не было. Иначе бы мы на тебя не поставили. А мы даем тебе шанс выбиться в люди. И взять комбинат под свой контроль… Думаю, пятьдесят штук в месяц будет мало. Проси двести!
– А они потянут?
– Все зависит от того, захотят они тянуть или нет. Если ты будешь вести себя как король, они захотят, если нет… Ну ты понял.
– Ну, я-то могу как король…
– Вот и хорошо. Только давай договоримся, что каждый свой шаг ты будешь обсасывать с нами. Чтобы не сосать потом чужую лапу… Ты меня понял?
Дорофей кивнул. Да, он понял, что ввязывается в какую-то большую игру против комбината. В игру, где для него, возможно, отведена роль жертвенной пешки. Но вдруг ему повезет? Вдруг его пешка сможет стать ферзем? Вот тогда он заживет!..
Рабочий день закончился, пора на отдых. Дорога тянулась, петляя, через горы, вдоль русла бурной реки. Пейзаж за окном чудный, но на душе неспокойно. Олег помнил, как однажды уже попал в засаду на этом пути. С ним сейчас куда более солидная охрана – шесть человек, все с оружием. Да у него у самого пистолет, если вдруг что, будет отстреливаться.