Не все НПС попадают...
Шрифт:
Но Петьку занимал вопрос…
— А что будет через восемьдесят четыре дня?
Ответила та худощавая, что сидела с края:
— Через восемьдесят четыре дня наступит твоё биологическое совершеннолетие. На твой персональный счёт поступит финальная сумма — выпускные, так скажем, деньги. Но дальнейшее государственное финансирование прекратится.
Ему стало не по себе. Даже троечники знали, во сколько обходится содержание малолетних клиентов «Надежды», в курсе экономики периодически встречались задачки с данными…
— Мы немного скопили, — сказала
— Да перестаньте, Антонина Пална! — всплеснула руками полная, — Сколько там этих накоплений! А тянуть троих на две страховки, чушь полная!
Последняя женщина, до сих пор очевидно скучавшая и приглашённая в комиссию, скорее всего, ради должного количества, слегка раздражённо дёрнула плечами и разлепила упрямо поджатые губы:
— Да что вы его пугаете? Сколько уже — двадцать четыре выпуска передо мной прошло — ни один не бомжует, каждый нашёл работу по душе, — она неожиданно весело подмигнула Петьке, — Хочешь в космофлот, парень? Галактические монстры, битвы с арахнидами? Внеземные цивилизации?
— Это же ф… — слова «это же фантастика» застряли у него в горле. Но тётка поняла.
— Ну да, фантастика. Мы же в вирте! — глаза у неё стали хитрые, — А хочешь попробовать быть кораблём? Говорят, прыжок через пространственно-временной туннель уносит похлеще, чем…
— Света! — решительно вмешался Иван Андреевич, — Кончай моего курсанта агитировать!
Светлана сложила руки на груди, довольно ухмыляясь:
— А что такого? У нас весело, вариаций уйма, да и зарплата вполне приличная, начать хоть завтра стажёром можно. А то вогнали совсем в тоску пацана.
— Светочка, правда, — лицо полной дамы стало озабоченным, — Пусть посмотрит другие локации, не совсем же поджимает…
— Да я ничего, что засуетились-то… Но ты, парень, если надумаешь — прямо в отделе кадров говори, что Светлана Сергеевна лично тебя приглашала, понял?
На этом комиссия внезапно закончилась.
02. ШАГ В НАСТОЯЩЕЕ. ДЕНЬ НУЛЕВОЙ. ПОНЕДЕЛЬНИК
ДОРОГА
Иван Андреевич решительно поднялся:
— Ладно, дамы и господа. Думаю всем всё ясно. Предлагаю воду в ступе не толочь, время для нас сейчас — золото. Мы с Петром Николаевичем двинем в головной учебный центр…
— Как, прямо сейчас?! — испугалась мама.
— Так будет лучше, поверьте мне. Дайте парню утрясти информацию в голове, без ваших слёз и страданий. В следующие выходные он с вами пообщается, это я вам обеспечу.
— Правда, Тоня, — отец успокаивающе положил маме руку на плечо, — Ты сейчас только хуже сделаешь. А через неделю сядем спокойно, поговорим по душам…
— А вещи?
Куратор усмехнулся:
— Вы, я гляжу, в своём детском секторе совсем от вирта отвыкли. Часть переместится автоматически. Предметы, не идентифицированные как личные, заберёт, когда будет вас навещать. В крайнем случае, пошлёте письмом с прикреплением.
Петька ошалело хлопал глазами.
Всё в том же состоянии обалдения он обнял плачущую мать и сумбурно бормочущего что-то ободряющее отца, автоматически принял сунутую кем-то папку с историей болезни и на плохо гнущихся ногах вышел вслед за Иваном Андреевичем в коридор. Здесь всё ещё было тихо. Собрания секций, должно быть, ещё не закончились.
На выходе из вестибюля снова стояла классная. Ждала — понял он.
Ираида шагнула ближе и обняла его, совсем как мать:
— Удачи, Петя! Всё будет хорошо, я уверена. Если будет нужна помощь — не стесняйся, пиши. Всё, что будет в наших силах…
Он неловко кивнул и вышел на яркое солнце двора.
— Пошли!
Куратор махнул рукой в сторону школьной парковки. На спец-местах выделялись три навороченных машины, причём одна из них…
— Ух ты! На настоящих колёсах!
Иван Андреич довольно ухмыльнулся и вынул из кармана округлый брелок:
— Я тут в качестве столичной шишки, могу себе позволить, — брелок пискнул, машина моргнула фарами и вроде как слегка, едва заметно качнулась.
Больше ничего не произошло.
— Слева садись. Ручку немного вверх и дверь на себя, тут никакой автоматики нет, чистое ретро.
Вот это да! Такие только в музее транспорта видеть доводилось. Неужели настоящий наземный электромобиль? Начало двадцать первого, не иначе.
Петька устроился на сиденье, непривычно закрыл дверь, примерился к подлокотникам. И вздрогнул от неожиданно громкого звука заработавшего двигателя.
Куратор перехватил его взгляд.
— Никогда не слышал, чтоб электромоторы так работали, — пояснил Петька.
— Это дизель, сынок!
Иван Андреич любовно огладил руль:
— Кадиллак Эскалэйд, конец двадцатого века, американская классика! Тяжёлый. Рамный. Натуральная кожа, настоящие деревянные вставки в панели — никакой имитации, все дела, — внутри машина была под стать внешнему пафосному виду — просторная, и даже такой здоровый дядька как новый Петькин наставник ничуть не чувствовал себя стеснённым в движениях, — Они больше бензиновые были, а мне нравится, как дизель звучит. Выпускался ещё до всех нефтяных кризисов, так что жрёт он, как лошадь, — автомобиль, тяжело урча, выехал с площадки, — но нас, как ты понимаешь, это мало волнует. Опция «бесконечное топливо», очень рекомендую. Стоит не так дорого, но полностью себя оправдывает. В разы меньше идиотских ситуаций.
Последние фразы снова напомнили Петьке об открытиях сегодняшнего дня, и эйфория от знакомства с «настоящей старинной» машиной куда-то исчезла. Какая уж тут натуральная кожа, если всё — иллюзия…
— Ну и ерунду ты думаешь, — наставник как будто подслушал его угрюмые рассуждения, и Петька зябко поёжился, — Да не читаю я мысли, можешь не бояться. Просто за эти годы столько таких разговоров переговорено, я уж и со счёта сбился.
Автомобиль вырулил на тихую окраинную улицу и бодро поехал вдоль ряда участков, в глубине которых стояли двухэтажные коттеджи. На площадках рядом с некоторыми играли дети.