Не всё так просто под луной, особенно для женщин
Шрифт:
– Константин, помогите подключить чайник. У меня вилка в розетку не втыкается.
Константин пошёл помогать Миле, а Дарья вышла на улицу.
Новый чайник закипел быстро. Дарья вернулась раздосадованная.
– Ну что? Поговорила? – спросила Анжела.
– Нет, – ответила Дарья. – Не захотела попасть под горячую руку. Как я поняла, там начальник охраны подчинённым разнос делает.
– Так получается, это тоже не хозяин, а охранник? – спросила Анжела.
– Получается так… – ответила Дарья и пошла мыть руки.
– Интересно, чего они там так охраняют? – поинтересовался
– Пойдите и спросите у них, – парировала Анжела.
– Да я так… Кто я такой? – ретировался Константин. – Просто любопытно стало.
За столом повисло неловкое молчание. Чай допивали в тишине.
– Ну я, пожалуй, пойду?.. – неуверенно спросил Константин, отставив пустую чашку. – Спасибо за угощение.
– Ой, а как же дача? – вскинулась Мила. – Вы же хотели?..
– А вы сходите в правление, – посоветовала Дарья.
– Давайте я вас провожу? – вскочила Мила.
Дарья с Анжелой переглянулись.
– Только, пожалуйста, недолго. Работать нужно, – сказала Дарья.
– Конечно, конечно, – чирикнула Мила, выпархивая из дома вслед за Константином.
Глава 8
Посуда была уже помыта и убрана, рыба для ужина замаринована, ноутбук водружён на стол, открыт вордовский файл, а Милы всё не было.
– Смотрю на Милу и волей-неволей убеждаюсь, что в чём-то наш Эдуард Валентинович прав, – задумчиво сказала Анжела.
– Если в чём-то и прав, то только в отношении Милы. А нас в нашей литературной студии четырнадцать человек, и почти все женщины! И все разные! – возразила Дарья. – А он всех под одну гребёнку гребёт… «Пишущая женщина, что говорящая лошадь»… Сексист! Ненавижу!
– Да, это было обидно, – согласилась Анжела.
– А Милу понять можно. Девушке скоро тридцатник, а всё одна. Ничего, попорхает и вернётся. А пишет она замечательно!
– Представляешь, слышала, как наш Эдуард Валентинович говорил мужикам, что, мол, посмотрю я на грудь Татьяны или на бёдра Натальи Александровны, и не могу читать их произведения, – поделилась Анжела. – Хотя в одном я с нашим руководителем студии, пожалуй, соглашусь.
Дарья вопросительно посмотрела на подругу, и та продолжила:
– Вот представь, наша Мила выйдет замуж за Константина. Дети пойдут… Создание семейного гнёздышка… И вот на несколько лет наша Мила выпадет из литературы.
Дарья задумчиво покивала.
– Я ведь сама начала писать, только когда на пенсию вышла.
На некоторое время в комнате повисло молчание.
– И всё-таки, – прервала паузу Дарья. – Это нечестно! Нам гораздо труднее. Нам так многим приходится жертвовать ради творчества. А он, видите ли, даже прочитать не может, потому что у нас грудь и попа. Сказать бы: сам что путное написал?..
– Предлагаю, – оживилась Анжела, – как напишем детектив, издать его под мужским именем и дать ему почитать. А потом как бы случайно проговориться и посмотреть на его рожу!
Женщины засмеялись.
Дарья, вытирая слёзы и успокаиваясь, сказала:
– Всё хорошо, но роман сначала надо написать. Где там наша Джульетта?
– Можем начать и без неё, – пожала плечами Анжела. –
– На чём мы там остановились?
– На морское побережье приезжает вся из себя, такая в белом женщина-детектив, заходит в оранжевое бунгало, а там труп учёного блондина.
– Ну что, давай писать?
***
Машину из проката Эмилия Торес оставила на стоянке мотеля и пошла пешком по берегу моря к нужному дому. С одной стороны, ей хотелось как можно меньше привлекать внимание обитателей посёлка, а особенно обитателей оранжевого бунгало, видневшегося невдалеке. А с другой стороны, ей было так приятно идти по прохладному влажному песку, омываемому набегающими волнами.
Дорогие босоножки белого цвета от кутюр она несла в руке. На плече висела пляжная сумка с развевающимся на ветру пропущенным через ручки голубым прозрачным шарфом. Ветер ласково развевал белое платье в синюю полоску. Длинная юбка с разрезами время от времени открывала загорелые стройные ножки. Тонкую талию перехватывал кожаный поясок цвета индиго. Пышные волосы, сверкающие на солнце расплавленным золотом, ниспадали на высокую грудь.
– Как думаешь, Миле понравится? – спросила Анжела.
– Думаю, да! – согласилась Дарья. – А если нет, долго нам её переодеть, что ли?..
Эмилия как бы гуляла, наслаждаясь видом моря и набегающих волн на золотистый песок. Время от времени переводила взгляд на домики прибрежного посёлка, в основном респектабельные, находящиеся в отдалении друг от друга. Интересующее её оранжевое бунгало уже хорошо просматривалось за пальмами.
Приблизившись к нему, Эмилия достала из сумки фотоаппарат и с увлечением начала фотографировать чаек, барашки на волнах, морскую звезду на песке, выброшенную прибоем, пальмы, дорожку к бунгало… И оглядывалась по сторонам как бы в поисках человека, который сфотографирует её на фоне лазурного моря.
Вокруг никого не было, и Эмилия, изобразив на лице лёгкую досаду, направилась к оранжевому бунгало, держа фотоаппарат так, чтобы его сразу было видно.
– Хеллоу! Есть здесь кто-нибудь? – промурлыкала она, открывая дверь и заглядывая внутрь.
Ответом ей была тишина.
– Э-эй! – Эмилия шагнула и вздрогнула, наступив в холодную лужу. – О, чёрт!..
– Какой «чёрт»?! – возмутилась Дарья. – Она же нерусская!
– А что, у нерусских нет чертей, что ли? Ну пусть скажет: «О, майн гот». Жалко, что ли?
– А что, она уже немка, – не сдавалась Дарья.
– Конкретизировать не будем. Пусть шпрехает по-русски, но с иностранным флёром.
Эмилия на цыпочках пошла дальше.
– Эй, кто-нибудь! – крикнула она снова, заглянула в кухонную зону, прошла в спальню, сдвинула раздвижную перегородку в ванную комнату и снова чертыхнулась.
На полу в луже перетекавшей из ванны воды с пробитой головой без признаков жизни лежал тот, кого она искала, – всемирно известный учёный, исчезнувший из дома в неизвестном направлении месяц назад и заподозренный женой в измене.