Не вспоминай меня

Эйлер Майя

Калитку и дверь в дом открыл не иначе как чудом, не разуваясь, прошёл в спальню, и уже там опустил Катю на кровать, стараясь действовать бережно и осторожно. Но видно, не смог, потому что она вновь вскрикнула, стиснула зубы и вытянулась как солдатик, смотря в потолок пустым взглядом. Чёрт, видеть бледное лицо с красными пятная на щеках, искусанные в кровь губы, пальцы, судорожно сжимающие покрывало… Нет, не таким я видел наши дальнейшие взаимоотношения.

– Мне вызвать скорую?

– Нет, – прохрипела Катя. – Там, в шкафу, пакет с лекарствами. На второй

полке. Ты его сразу увидишь.

Она оказалась права. Небольшой чёрный пакет с таблетками и мазями, который я тут же притащил к её кровати.

– Что именно?

Она назвала препараты, количество, и я, действуя быстро и сосредоточенно, отсчитал нужное, принёс с кухни стакан воды, помог ей приподняться и выпить всё.

– Тебе точно станет легче? – спросил осторожно.

– Ещё нужно спину помазать, – Катя вдруг покраснела. – Но это я могу и сама. Только разденусь…

– Успокойся, я всё сделаю, – оборвал её.

Смотреть, как она мучится, я не собирался. Всё равно уже решил, что накажу её, как только она встанет на ноги. И буду это делать до тех пор, как она не запросит пощады.

Но потом. Сейчас главное – это Катино здоровье.

– Ты? – пискнула она, и стала похожа на ту девчонку, которую я представлял утром.

Почти невинная и дохрена соблазнительная даже с заплаканными глазами. Со своими колдовскими зелёными глазищами.

Глава 7

Катя

Я сошла с ума. Определённо. Это всё происходит не со мной. Точно.

Я замёрзла в том сугробе и теперь ловлю глюки, потому что не может Стас себя так вести. Бережно, заботливо, твёрдо и уверенно. Мужчина, который чуть ли не кормит с рук, подносит ко рту стакан, когда нет сил поднять голову, это что-то из разряда фантастики. Даже Саше было плевать, когда я болела, а ведь он говорил, что любит меня больше жизни. А здесь посторонний мужчина, который, правда, считает себя моим мужем…

– Мне придётся раздеться, – сказал ему, не веря, что Стас собирается мне помогать.

Нет, понятно, что он – мужик, не против посмотреть на обнажённое женское тело, но сейчас мне ни в коем разе не до секса, я помереть хочу от одуряющей боли. И всё же…

– Я же сказал, что помогу. Кать, тебе хреново, ты, ко всему прочему, в том сугробе ещё и застудить себе что-то могла, так что давай без тупой самостоятельности, окей?

– Хорошо.

Ему-то хорошо, а я, кажется, попала в параллельную реальность и перестала соображать.

Стас осторожно, постоянно останавливаясь, начал мне помогать. Сперва медленно расстегнул куртку, помог мне сесть, вглядываясь в моё лицо, отслеживая малейшие изменения мимики, чтобы не упустить момент, когда мне станет больно. Стянул один рукав, второй, скинул куртку и отбросил её прямо на пол, взялся за свитер, аккуратно подтягивая его вверх.

– Тебе придётся поднять руки, – извиняясь, произнёс он.

– Всё хорошо, это не больно, – чуть слукавила я.

Больно не было, но напряжение мышц

разлилось по телу неприятной слабостью, от которой хотелось плакать. Всё понимаю, осознаю, что сама виновата в своих проблемах, головой нужно было думать. И тогда, когда выбирала Сашу, и теперь, вляпавшись в историю со Стасом. Хотя в нынешнем моём положении думать не о чем, боль просто разливается по телу, лишает возможности мыслить адекватно. Я не девочка, но так хочется вернуться, чтобы почувствовать себя беззащитной в объятиях сильного мужчины.

Свитер отлетел в сторону, Стас нахмурился, разглядывая много повидавшую майку, растянутую и выцветшую от времени. Ну, я не собиралась его соблазнять, так что постаралась не показывать своего смущения. Мне плохо, и Стас должен это понимать.

– Что? – выдохнула, отводя взгляд.

– Тебе дорога эта майка?

– Майка? – не сразу осознала его вопрос. – Нет, она старая… А что?

– Тогда не буду просить прощения.

– За что?

Отреагировать всё равно бы не успела. Треск ветхой ткани, и моя майка превратилась в клочья, опавшие осенними листьями на пол. Да, Стас решил вопрос кардинально, не стал заморачиваться, боясь причинить мне боль.

– Бельё не надо, – пискнула неуверенно, прикрылась руками.

Стас смотрел на меня так… непривычно. Голодно. Пугающе. Мужчина уже сделал для меня много, но я боялась, ведь мы с ним здесь наедине, меня никто не защитит, не спасёт, реши он проявить свою силу. Но что-то во мне дрожит от предвкушения, верит, что Стас никогда не пойдёт против моего желания. А уж в том, что оно у меня не возникнет – я начинаю сомневаться.

– Осторожно ложись на живот, я вотру мазь. Постараюсь быть нежным.

Не краснеть ещё больше!

Очень медленно вытянулась на постели, подложив руки под голову. В ожидании первого прикосновения даже позабыла, из-за чего оказалась здесь, почему не готовлю ужин, а валяюсь в кровати. Замерла в нетерпении, не осознавая этого.

Лёгкое поглаживание словно удар тока пронеслось по телу, вызвав у меня стон. Стас подумал, что это от боли, и я не стала ему говорить о том, чего сама не ожидала. Это было чистое, ничем не замутнённое удовольствие, горячим потоком влившееся в кровь. Последним мужчиной, единственным мужчиной, кто прикасался ко мне, был Саша, и даже его ласки не действовали на меня так, как невинное касание почти незнакомца.

– Я буду осторожен.

Второе прикосновение чуть грубой мужской ладони, и я с трудом сдержала очередной стон.

Его руки скользили по коже, и это было совсем не больно. Вовсе нет. И стоны, которые так тревожили Стаса, были не от боли. Боже мой, я знаю этого мужчину сутки, да и не знаю, в общем-то, скорее придумала себе благородный образ, что успешно поддерживается действиями Стаса. Я могу сколько угодно убеждать себя, что не млею под его руками, рассыпаясь горячими углями, что он не беспокоит меня как мужчина, как новая ошибка, ловушка, в которую я ступаю, понимая, что творю. Осознаю, понимаю – и всё равно смело падаю в пропасть.