Не вздумай влюбиться
Шрифт:
Эта мысль слегка отрезвила. Заставила спуститься с небес на землю. А в сердце всколыхнулась тоска.
И как он теперь? Видать, действительно, дефективный среди Адамиди, раз уж не смог завоевать девушку, а сам влюбился с первого взгляда.
Родион отвернулся от девчонки. Еще минуту назад был жутко голодным, а теперь кусок в горло не полез, И Рози почти ничего не съела, так и сидела, опустив плечи, отстраненно отвечала на вопросы, которые ей задавали. Благо, родня не слишком приставала к девчонке.
А после ужина Родион поднялся из-за
Рози прятала взгляд. Родион хоть и старался не смотреть на милое, немного растерянное личико, а все равно глаза так и липли к нему.
Парень вывел девушку на улицу, усадил в теплый салон автомобиля. За окном зверствовала вьюга. И Родя, если уж откровенно, предпочел бы до утра остаться здесь, в особняке. А утром уже ехать в город. Но понимал, что Розалии нужно попасть домой. Там ведь ее братья ждут, наверное. Или не братья все-таки? Он ведь ничего не знает о ней.
Автомобиль крался по заснеженной трассе. Родя плелся со скоростью улитки. Девчонка молчала, он тоже не пытался завести разговор. Но одна весьма настойчивая мысль грызла Родю изнутри.
– Это потому, что я – Адамиди, да? – вдруг резко произнес Родион, когда молчание стало настолько тяжелым, что, кажется, его можно было бы резать ножом.
– А? – вскинулась Рози.
– Я тебе не нравлюсь, потому что я Адамиди? – глядя на Рози, произнес Родион, замедляя ход, а потом и вовсе прижался к обочине.
Не сказать, что он все сделал правильно во время их знакомства. Но ведь и не лажал особо. Или нет?
Розалия отвернулась. Было сложно выдержать этот его взгляд. Казалось, он читал ее мысли, затрагивал душу, отбирал в ее сердце самое важное и главное место.
Потому девушка решила, что нужно это все прекратить. Зачем мучить себя, если все равно они такие разные и несовместимые? Рози была благодарна Родиону за то, что он на сегодня окунул ее в сказку, за то, что позволил ей думать, будто она – как все, а не девочка с врожденным дефектом слуха.
– Нет, – мотнула, наконец, головой.
Не глядя на парня, резко вынула наушник и раскрыла ладонь. Устройство жгло руку четким напоминанием, кто она и кто он.
– Потому что я глухая. Потому что боюсь крови настолько, что даже не могу толком сдать анализы. А про операцию я вообще молчу, – выпалила Рози, надеясь, что Родион ее поймет. А говорить было сложно. И не потому, что она практически не слышала себя. А потому... Потому что было больно.
Рози прикрыла глаза. Готова была поклясться, что Родион что-то говорил. Чувствовала, как кожу шевелит дыхание молодого человека. А было страшно открыть глаза.
Но пришлось. Тяжелые веки сами собой распахнулись, когда ладони коснулось горячее дыхание. Рози видела, как Родион склонился над ее ладонью. Чувствовала, как его губы нежно касаются ее пальцев в легком, но волнующем поцелуе.
Девушка не шевелилась. И даже не смогла разобрать, что именно говорил Родион.
Родиону хотелось орать в голос. Значит, дело не в нем? Это же все меняет! Это же просто отлично!
Да что уж скрывать, Родя в своих мыслях уже выстроил план, как будет потихоньку завоевывать девчонку. Как будет приглашать ее на свидания, на прогулки, будет дарить цветы, подарки, и что там еще любят девчонки? Словом, планировал стать образцово-показательным кавалером. А оказывается...
И его слегка накрыло. Ну как, слегка. Основательно так. Он просто уже не мог оторвать своих рук от ее ладоней, плеч, спины. Обнимал хрупкое и податливое тело, отчаянно проклиная непогоду тесное пространство салона, чертову одежду.
И в какой-то момент все же замер. Рози прижималась к нему идеальной грудью, затянутой в простой лифчик без кружев и рисунков. А Родиона расплющило, придавило к креслу так, что не мог и вздохнуть. Идеальная грудь сводила с ума. Идеальная фигурка убивала наповал. А идеальная девушка вгоняла в его сердце тонны раскаленной лавы.
И вдруг, словно ведро ледяной воды за шиворот, в окно кто-то постучал. И почему-то Родя предположил, что там, за стеклом – отец.
Рози беззвучно всхлипнула, попыталась вернуться в свое кресло. Родя помог с одеждой, но прежде, чем позволить девушке слезть с его колен, обхватил ее лицо ладонями и заставил взглянуть на него.
– Ты моя. Поняла? – требовательно проговорил Родион, не без удовольствия отмечая, что взгляд у девочки – осоловевший, подернут дымкой желания, а нежные губы припухли от его, Родиона, поцелуев. – Повтори!
– Ты моя. Поняла. Повтори, – выдохнула Рози.
– Да, блин! Не то повтори! – рассмеялся Родион, а потом на выдохну прижался лбом к девичьему лбу. – Просто знай, что ты моя, Рози.
Розалия закивала. Говорить было сложно. А еще было невероятно стыдно за то, что она забылась настолько, что сама переползла к парню на колени. И ведь никогда и никому не позволяла такого. Вернее, вообще ни с кем не целовалась. И дело не в том, что у нее три старших брата. А в том, что до Родиона не встретила она человека, в котором хотела бы настолько глубоко и сильно утонуть.
И пока Рози куталась в свой пуховик, Родион вышел из машины. Сквозь хлопья снега, налипшего на стекло, девушка почти ничего не видела. Но спустя пару минут дверь со стороны водителя распахнулась, и Родя вернулся за руль.
Рози украдкой выдохнула. Кажется, все в порядке. Однако почти сразу же открылась и дверь со стороны пассажира. Седовласый, суровый, жесткий, но весьма привлекательный мужчина заглянул в салон.
Рози всем телом вжалась в кресло, понимая, что ее рассматривает сам Константин Адамиди. И это пугало до чертиков. Рози слышала, что этот человек мог заставить исчезнуть любого, абсолютно бесследно. А уж ее, никому не нужную и неизвестную Розалию Чарушину он раздавит одним ногтем, без особых усилий.