Не забирай мое счастье
Шрифт:
— Я горою правду, ей вкололи просто успокоительное, никакого яда в шприце не было! — хрипит его мерзкий голос.
Александр слаб, я столько времени шарился в его голове, что не каждый устоять может. А он сука ещё и базарить умудряется. Ян рассказал о том, что Тая успела поведать об отце, и она действительно права. Злобин болен. Таких как он, мы сразу изолируем от общества.
И почему сука я еще тогда не просек этого? Почему не увидел его изъян двадцать лет назад? Черт!
— Тебя бросят в камеру одиночника, без общения,
— Лучше убей меня! — молит хрипло.
— Нет, сука! Жить пока будешь. Зная, что где то там сын твой ходит, живой и здоровый…
— Я не хотел, я…я…не знал! — всхлипывает отчаянно. Поздно!
— Даже если бы и знал! — щиплю в его лицо. — Ничего бы не изменилось, думаешь Ян из-за меня не пытался связаться с тобой? Нет блядь! — бью по больному. — Он уже тогда на подсознании понимал, что ты ненормальный… Что ты не стоишь его внимания! — хлещу фразами, уничтожаю морально.
Знаю жестоко, но когда он планировал покушение Таи, уверен, его жестокость так и перла…
Не стану его щадить. Добью суку окончательно.
— Ублюдка, который нанес Таисии травму, кровью захлебнулся, — рассказываю скалясь. — А знаешь, кто это сделал? Знаешь, кто его убил? М? — спрашиваю ядовито. Тот мотает отрицательно головой. — Ян! — отвечаю ликуя. — Я сам позволил ему сделать это, потому что на него невозможно смотреть. Он чахнет от того, что Тая не приходит в себя. И для того, чтоб хоть как-то его взбодрить, мне пришлось пожертвовать твоим сообщником… — отхожу от него на метр и кидаю через плечо. — Если Тая не очнется — ты следующий, и поверь, он жаждет этого даже больше чем я.
Выхожу из камеры, и не обращая на его ругательства внимание, сваливаю на хрен из базы «Лиги».
Он заслуживает больше, чем страдать…
Отныне ад — его дом!
Ян
— Алина, мне кажется, из меня жизнь утекает, просачивается сквозь душу… — признаюсь сидя на полу у кровати Таисии.
Три дня. Сука три долбаных дня я не вижу глаз своей половики. И эти же три дня, я сам не могу прийти в себя.
Она просто блядь не просыпается. Дышит. Спокойно дышит. Но никак не просыпается…
Столько всего перепробовали ведьмы…бля…. Уму непостижимо.
И в гипноз меня вводили, и какую-то хрень в меня вливали и даже пытались кровь мою перелить в организм Таисии — ни хера не сработало…
— Она очнется, я чувствую это… — кивает, улавливая мой взгляд.
— Когда? — голос срывается от бессилия. Обхватываю лицо руками и сжимаю его, в надежде хоть немного взбодриться. Хоть немого расшевелить нервные окончания. Устал сука, не могу…
— Еще немного потерпи Ян! — просит Алина — милое создание. — И вообще, тебе нужно сил набраться, покушать, помыться, выспаться на худой наконец…
— Мне нужно
— Так! — Алина подрывается и хватает меня за руку. — Вставай! — командует. — Пришло время, мне тебя с ложечки кормить!
— Не смеши! — издаю реальный смешок.
— Давай, если сам не начнешь есть, я точно кормить тебя возьмусь. — злиться начинает.
А ведь она настроена серьезно. Знаю, что своего добьется, проходили уже.
— Хорошо! — соглашаюсь, поднимая вверх руки — Сдаюсь! — Она ведь не отстанет, если я не повинуюсь.
— Вот и молодец! — улыбается. — А после — в душ. Там в пакете, вещи чистые.
Мамочка, ей богу! Ей кстати идет материнство, почему-то только сейчас осознаю это.
Сделал все как и просила Алина. Поел, помылся, переоделся в свежее белье, даже побрился бля. Признаюсь, ощутил немного бодрости. По сравнению с вчерашним кровавым днем, чувствую себя живее.
— Все нром? — спрашивает Тимур, зайдя в палату. Мы сейчас в Москве, в клинике под руководством «Лиги». До сих пор не верю, что Темный притащил меня в логово оборотней, которые двадцать лет назад, активно искали меня.
— Ни хера! — признаюсь, лежа на кровати вместе с Таей. Последнее время, только и делаю, что лежу и слушаю ее спокойное сердцебиение.
— Вставай, пройдемся! — кивает в сторону выхода.
Не хочу оставлять ее одну, но понимаю, что действительно нужно развеяться, кофе выпить, а то чувствую что залипаю.
— Есть новости? — спрашиваю, делая глоток крепкого кофе.
— Не особо… — качает головой.
Тогда на хера меня позвал? Папашу что-ли включил? Пф!
— Зато вновь со Злобиным разговаривал, — спокойно сообщает, а меня аж передёргивает, слыша эту фамилию.
Сука, а я еще планировал Таю этим позором замарать… Никогда не заикнусь по поводу смены фамилии. Даже настаивать не буду.
— И? — хмыкаю тут же.
— Клянется, что кроме успокоительного, ничего не вкалывали.
Клянется он! Ублюдок недоделанный мать вашу…
Молчу. Не комментирую мысли вслух. Противно даже мыслить, не то что говорить…
— Когда Тая очнется, я не хочу чтоб ты распространялся, по поводу убийства того волка, — его пальцы нервно барабанят по столу в ожидании ответа.
Я бы в любом случае не стал о таком трепаться. Даже зная, что она уже видела такой исход операции, работая на «Лигу». Но одно дело, когда суд вершит, член организации, руководствуясь законом. Другое дело, когда в качестве карателя выступает собственная половинка, во имя мести.
Не стоит ей знать об этом. В особенности, как я дико озверел в момент убийства, как потерял контроль, вгрызаясь в горло изверга, который посмел причинить вред моей паре.
Самое страшное, что я совсем не жалею о совершенном. Ни грамма. Убил бы его еще тысячу раз, за каждую сука секунду, проведенную моей малышкой без сознания.