Не закрывай глаза
Шрифт:
мельче.
На прошлой неделе офицер Сойер призвал меня смириться с тем, что Райан может не вернуться домой. Я уверена, что на самом деле он хотел сказать, что я должна смириться с тем, что он может быть мертв. Я наорала на него и повесила трубку, но после ночи, проведенной за заливанием подушки слезами, я проснулась с ощущением, что перспектива возвращения Райана стала практически невозможной.
Через два дня я заставила себя попрощаться с ним, хотя это было последнее, что мне хотелось
Я никогда не перестану надеяться, что однажды он появится на моем пороге, как это было до инцидента, но если я хочу не сойти с ума, мне придется смириться с тем, что его больше нет.
Прежде чем выйти из дома, я отпускаю руку Талии и захожу в гостиную. Мой взгляд останавливается на пространстве между диваном и телевизором, на месте, где раньше стояло инвалидное кресло Райана.
Я прижимаю руку к груди, когда в сердце расцветает боль. Я отчаянно пытаюсь услышать звуки и шумы, которые раньше ненавидела, отчаянно пытаюсь почувствовать запахи, которые раньше вызывали у меня отвращение. Но от Райана не осталось ничего, кроме плохих воспоминаний, за которые я держусь так, будто они хорошие. Это все, что у меня есть о нем.
Мне все равно, сколько раз они говорили мне, что я не виновата в его смерти. Я им не верю.
Мое решение отправить его на реабилитацию было принято не только ради него, но и по моим собственным эгоистичным причинам. Я хотела вернуть свою жизнь. Даже несмотря на всю боль, которую он причинил мне, я не могу представить себе жизни без него. Мой мир вращался вокруг того, чтобы сделать все возможное, чтобы его жизнь была комфортной. После его ухода в моем сердце осталась лишь черная, зияющая дыра.
— Пейдж, — шепчет Талия, и я поворачиваюсь, чтобы последовать за ней из гостиной. В прихожей я замечаю свое отражение в маленьком круглом зеркале, висящем на стене. Я едва узнаю себя. Мои волосы, собранные в хвост, выглядят безжизненными. Кожа бледна, словно ее много месяцев не касалось солнце, а мешки под глазами свидетельствуют о бессонных ночах.
— Пойдем, милая, — говорит Талия, беря меня за руку. — Дилан ждет.
Я киваю и беру корзину, наполненную лепестками белых роз, которую оставила у двери.
В детстве у нас с Райаном были соседи с садом белых роз. Мы любили наблюдать за их цветением. Иногда Райан крал несколько цветков, чтобы принести их мне домой. Неважно, как часто мама наказывала его за это. Он все равно это делал, потому что они поднимали мне настроение.
Нам требуется менее двадцати минут, чтобы добраться от квартиры до причала, ближайшего к месту, где были найдены кроссовки Райана.
Дилан стоит на палубе своей яхты, льняные брюки цвета хаки и белая рубашка развеваются на утреннем ветерке, волосы треплет ветер.
Яхта жемчужно-белая, с названием «Бакстер» золотыми и черными буквами на одном борту. Это та самая яхта, на которой я была несколько раз за последние дни, когда Дилан помогал мне осматривать океан в поисках
— Иди сюда, любовь моя, — говорит Дилан, когда мы поднимаемся на палубу.
Талия забирает у меня корзину, и я иду в объятия человека, который непрерывно поддерживал меня после исчезновения Райана.
Крепко обнимаю Дилана, вдыхая его мужской запах, прежде чем тот унесет ветер, и прижимаюсь к его плечу, сдерживая слезы.
После того, как мы разрываем объятия, он нежно целует меня и идет за штурвал.
Я благодарна за то, что и Талия, и Дилан не пытаются вовлечь меня в разговор. Они оставляют меня стоять на борту, держась за перила, мой конский хвост раскачивается ветром из стороны в сторону, вода брызжет мне в лицо.
Они понимают, что мне нужно побыть наедине, чтобы погоревать единственным доступным мне способом. Дилан продолжает вести судно, ожидая, когда я велю ему остановиться. Я понятия не имею, куда мы плывем, но если полиция не смогла найти Райана, то он должен быть где-то глубоко в океане.
Наконец, я слышу за своей спиной кашель и оборачиваюсь.
— Давайте остановимся здесь, — кричу я сквозь шум ветра. Дилан, кажется, не услышал меня, поэтому Талия стучит ему по плечу. Он оглядывается на меня в поисках подтверждения.
Я киваю, и он сбавляет скорость, вскоре яхта покачивается взад-вперед на волнах.
Талия протягивает мне корзину с лепестками роз. Я держу корзину одной рукой, а другой тянусь внутрь и загребаю горсть. Подавив рыдание, я перегибаюсь через перила и разжимаю пальцы один за другим. Нежные лепестки, как снежинки, летят вниз в воду, и уносятся в никуда.
— Прощай, Райан, — шепчу я. — Прости. Я люблю тебя.
Я беру еще одну горсть шелковистых лепестков и разбрасываю их по поверхности воды. Они выглядят такими юными и невинными, захватывающее зрелище наблюдать, как они уплывают. Они слишком красивы, чтобы использовать их в качестве символа смерти.
Я стою перед бескрайней ширью моря и ощущаю, как внутри меня все умирает. Впервые с момента исчезновения Райана я чувствую, что он действительно мертв. Боль от потери почти осязаема. Мне больно от того, что у меня даже не было возможности попрощаться с ним. Больно от того, что я не могу коснуться его и обнять в последний раз.
Но он оставил ясное послание. Он хотел наказать меня.
После того, как я попрощалась с Райаном, рядом со мной появляется Талия и тоже прощается с ним. Дилан тоже прощается, хотя он не знал Райана.
С пустой корзиной я опускаюсь на мягкую скамью. Я не плачу, но мои щеки горят, как будто под кожей бушует огонь.
Талия и Дилан стоят рядом, давая мне время переварить все, что произошло, собраться с мыслями, прежде чем я вернусь в свою жизнь, жизнь без Райана, жизнь, которую я не знаю, как жить. Куда мне идти дальше? С чего начать?