Не ждите первого звонка!

Бойко Александр Федорович

Средний возраст возникновения инфаркта и инсульта у мужчин находится в пределах 40 лет (т.е. в возрасте молодости).

Я не врач и медицинские рифы старательно обхожу стороной. Но, используя данные статистики и общение со специалистами, рассуждаю так. Если средний возраст инфаркта снижается из года в год, то ослабление (а иногда — серьезная болезнь) сердца возникает не слу­чайно. Теоретически она не может проявиться у здоро­вого, исключая стресс невероятной силы. Но если это так, значит, сердце должно быть «подточено». Не правда ли, страшное слово? Что-то невидимое, неслы­шимое, практически не ощутимое из года в год ежедневно подтачивает сердце изнутри, и в один из дней оно сдает...

Французский врач Рене Лериш мудро заметил: «Бо­лезнь — это драма в

двух актах, из которых первый разыгрывается в угрюмой тиши тканей, при погашенных огнях. Когда появляется боль или другие неприятные ощущения, это почти всегда второй акт».

Если нарисовать круг и попытаться распределить факторы риска в порядке их зависимости, то получится, что они мощно и цепко держат здоровье в своих объятиях. Это доказано тысячекратно! Я — тренер. Пытаюсь найти начальное звено, способное разомкнуть эту цепь, и не сомневаюсь, что это Движение. Слова прек­расной песни «сердце, тебе не хочется покоя» освобождают меня от перечисления цифр, отражающих количество пере­качанной сердцем крови за сутки, за год или за всю жизнь. Все, кого интересуют эти данные, найдут их в специальной литературе и восхитятся мудростью природы, создавшей этот удивительный орган размером с кулак. Мы созданы, чтобы переносить гигантские нагрузки, но практически не двигаемся. В результате мышечная система (40 про­центов массы тела!) не только детренируется, но и осла­бляет нервную и сердечно-сосудистую системы.

Двигательная активность резко снижается к 30 годам. И в этом нет ничего удивительного: в возрасте от 20 до 30 решаются многие жизненные проблемы: Учеба! Работа! Семья! В жизни все взаимосвязано, и, зацепив за одну ниточку, ведущую к фактору риска, мы незаметно вытя­гиваем на поверхность вторую... Например, начал бегать — стал меньше пить и курить, а потом и бросил совсем. Это не теория — практика сегодняшнего дня! (Я знаком с бывшими «алкоголиками» из тех, кого подбирали на улицах и «привечали» в вытрезвителях.) Неудивительно, если в организме начинают бороться два образа жизни — хороший и плохой. Какой-то из них должен победить, равновесия не получается. И наоборот, если молодой парень начинает пить и курить, набирает излиш­ний вес, рано или поздно прозвенит для него Первый Звонок. Таких примеров предостаточно, стоит лишь огля­нуться по сторонам. Значит, надо думать, искать и нахо­дить правильное решение — применительно к себе.

Но часто слышишь: зачем? Я и так здоров. И могу горы своротить. Да, можешь. Пока! Молодость — состояние радостного нетерпения, все хочется испытать и попробовать. Но, к сожалению, это состояние временное. Где же грань между хорошим и плохим, между целе­сообразным и тем, без чего можно обойтись? Определив ее, нужно сделать выбор. И чем раньше, тем лучше.

А ссылки на дедушку, который курил, пил и прожил до 90 лет, вряд ли могут быть приняты всерьез. У дедушки была другая жизнь, вряд ли похожая на нынешнюю. Если уж ссылаться, то лучше на одного английского ветеринара, утверждающего, что у лошадей крайне редко бывают сердечно-сосудистые заболевания. И все потому, что лошади не курят, не пьют, придерживаются вегета­рианской диеты и много занимаются физкультурой...

1. ДВИЖЕНИЕ

Если бы представилась возможность наблюдать за человеком в течение всей его жизни и отснять докумен­тальный фильм, то затем, разделив его на части (раннее детство, детство, юношество, молодость и т. д.), можно было бы увидеть разное отношение каждого к движе­нию — в соответствии с возрастом.

Растет маленький человек. Движение — его жизнь. Он хочет двигаться, но старшие, особенно бабушки, кричат: «Стой, куда побежал!», «Успокойся, посиди на месте!» А человечек настолько мал, что не может возра­зить им: «Я не могу сидеть на месте, во мне что-то дви­жется».

Вспоминаю покойного профессора Александра Дмит­риевича Новикова, заложившего основы науки движения. Ведущий теоретик физического воспитания, он оказал на меня большое влияние. Я безмерно уважал его и любил. Но вот он стал дедом. Выходя во двор института физкуль­туры (по улице Казакова, 18), кричал внуку Никите: «Не бегай, а то вспотеешь!» Как не бегай?.. Не вспотев, он не устанет, не разовьется. Эта общечеловеческая транс­формация Ученого в Дедушку настолько меня поразила, что прошло тридцать лет, а я все помню, как будто это было вчера. Разве не сам Александр Дмитриевич про­возглашал на лекции: «Я двигаюсь — значит я живу!»? Но этого мало, и Движение необходимо всем нам при ощутимой нагрузке. Это он говорил утром, а вечером это же отрицал. Не правда ли, странно?..

Если в детском саду дети примерно равны и трудно их разделить на активных и неактивных, то оглянитесь, как изменились эти дети в школе. Мальчишки бегают друг за другом на переменах, а девочки стремительно перерастают возраст голенастости, начинают округляться и плывут по коридорам этакими павами. Это им надо перевыполнять все существующие нормы Движения, сделав жизненной привычкой.

Откуда же берется нежелание двигаться? Я всег­да начинаю с детей. Родителям настоящим (или будущим) надо сейчас воспитывать это стремление, а иногда и позже, когда возникает основание для беспокойства. Вспомните автобусные остановки по утрам. Сколько на них детей, которым до школы идти два-три квартала! Им никто не скажет: «Иди! Привыкнешь — всю жизнь будешь вот так же выстаивать». Но рядом стоят взрослые, в том числе их родители, и так же терпеливо ожидают. Никто и никогда не смотрит на часы, чтобы убедиться, сколько он простаивает. Параллельно никто не под­считывает, за сколько пройдет это же расстояние.

Подойдя к остановке, оглянитесь: если в поле зрения нет транспорта, рискните пройти одну остановку. Возмож­но, сядете на следующей, но зато обязательно похвалите себя за то, что не топтались на месте бесцельно!

Сегодняшние взрослые — это вчерашние дети. Как от взрослых требовать сегодня, если их не научили вчера? Если бы не научили — отучил и... Говорим, разъясняем, требуем. Но, кроме того, придумали телевизор. Теперь можно сидеть перед ним часами, отвыкая двигаться. Так жить легче. Кому? Им или нам? Нам! И теперь призыв ученого — кардиолога профессора Р. Оганова внед­ряется в практику сегодняшнего дня: «Мы точно знаем: сердцу 14— 15-летнего человека полезны циклические нагрузки почтальона, но учителя сомневаются в педаго­гичности такого заработка». Вот это и есть ограничен­ность педагогической мысли (и родительской — тоже!), неспособной постичь одновременное влияние движе­ния и на воспитание, и на оздоровление.

Все начинается с детей. С каждым годом они растут, но двигаются все меньше и меньше. Оттуда, из безмя­тежного детства, начинают произрастать ранние инсульты и инфаркты — это неоспоримо.

Оппонент из числа молодых — особенно тех, кто может неожиданным вопросом сразить любого лектора (или автора), — разумно возразит: «Все ваши призывы к оздоровительному (или спортивному) движению бессмыс­ленны: девочки, а затем женщины практически ничем не занимаются, но в среднем живут на восемь лет больше, нежели мы, мужчины».

Все правильно: заниматься нашим женщинам некогда. Где-то к 20 годам (в среднем) женщина, став матерью, вовлекается в такой жизненный круговорот, какой нам, мужчинам, никогда не выдержать. Встать, бежать, сготовить, убежать, отвести, забежать, успеть, принести, прибежать, сготовить, убрать, постирать... Банальные напоминания, когда бегом действительно заниматься некогда. Но эти пробежки с двумя «авоськами» мужчины лишь в старости заменяют двумя легонькими гантелями. А женщина безостановочно движется всю жизнь. И это движение, которое не учтешь, накапли­ваясь из года в год, по-видимому, создает достаточный и значительный запас двигательных ресурсов. Это объяс­нение всем понятно и всех устраивает. Все гораздо слож­нее. Женский организм более пластичен, более приспо­соблен к жизненным трудностям. Не говоря о том, что в других странах женщины живут дольше, хотя ряд бытовых неудобств, характерных для нас, их не волнует.