(не) Желанный муж для госпожи

Тимофеева Анюта

– А я просто очень любопытный, хорошо слышу, и умею делать выводы, - хмыкнул тот.

Мы говорили, не особо понижая голос и не скрываясь, поэтому я не удивилась, когда в разговор вмешался Рик:

– Я понял, конечно, что вы хотели узнать, но ваши парни все уже рассказали, госпожа. Больше добавить практически нечего. Только очень прошу, чтобы вы не рассказывали это своим подругам. Секретность в большей степени связана с тем, что имидж планеты может пострадать, когда туристки узнают о таких страшных обитателях.

–

Да нисколько не страшных, очень даже симпатичных!
– развеселилась я. Страшное событие почти превратилось в веселое приключение.

– А если один на один, без оборота, то кто победит?
– себе под нос, но так, чтобы я гарантированно услышала, пробурчал Рем.

– Не сейчас и не здесь, - сделала я строгое лицо.
– Ремир, тебя покусала муха кровожадности? Не остыл ещё?

Рем покаянно опустил голову, скрывая улыбку.

Но вот полицейский зря понадеялся, что избежит расспросов, потому что мы займёмся друг другом.

– Торжественно клянусь не сплетничать о вас, никому ничего не рассказывать, или рассказать только ту легенду, которую вы придумаете!
– пообещала я.
– Но вы ещё ничего и не рассказали, поэтому... Как это - оборотни? Здесь в полиции только оборотни служат? И вообще как это?

– Надо было стирать вам память, - вздохнул Рик.
– А я поддался обаянию красивой девушки... Хотя я женат!
– гордо сообщил он. При этих словах мои парни, кажется, выдохнули.
– И память стирать не умею! Нет таких технологий! По крайней мере, они мне не известны!
– засмеялся он.

Ну, и хорошо, что женат, я рада за ту девушку. Хм, или волчицу? В общем, гарема из двух человек мне точно хватит, и Рик просто обаятельный и приятный собеседник. Почему-то думаю, что не со всеми он такой открытый, пережитое все же сблизило нас.

– Расскажу, куда же деваться!
– изобразил он мученика.
– Но прежде всего, просто потому, что верю в вашу порядочность, скажу, что некоторые считают очень возбуждающим развлекаться с оборотнями, и один мой коллега это очень хорошо знает. Ещё и поэтому прошу не откровенничать.

Я прониклась. После того, что видела, как вседозволенность развращает изначально не слишком хороших людей, я его поняла. Почему-то вспомнилась писательница славянского фэнтези, и легенды об оборотнях на цепи в ее книге.

В вертолете обнаружился ещё один человек... то есть, не совсем человек. Тот самый чернявый парень, которому попало за "рассекречивание". Кит, кажется, его звали?

***

– Скажите мне, наконец, что вы узнали?!
– не выдержала я.
– Кто все это организовал? Я понимаю, что потом все скажут официально... Скажут же?
– обратилась к Рику.

– Здесь проблема есть, - поморщился Рик.
– Потому что это исполнители. Конечно, их допросят ещё раз, но вряд ли что-то узнают новое. А тот, кто контактировал

с заказчиком или посредником, пока говорить не может. И, скорее всего, заказчик себя не выдавал. Это мне говорит предыдущий опыт.

– Н-да, не стоило надеяться, что все так быстро разрешится, - разочарованно вздохнула.

– К сожалению, да, - подтвердил Рик.
– Но я бы попросил вас вспомнить, кто мог знать о вашей поездке.

– Дома, вы имеете в виду, кто дома знал о нашей поездке?!
– с ужасом переспросила я. С ужасом, потому что подозревать близких людей - это хуже всего. Мы же думали, что это какие-то посторонние неизвестные бандиты. Это страшно, но подозревать домашних - гораздо страшнее! Или мужчины уже догадывались, но молчали, чтобы меня не расстраивать?

– Да все знали, мы же не прятались, - обречённо продолжила я.
– Любой мог увидеть, что собираемся на прогулку, и направление увидеть. Я до этого говорила, что хочу съездить сюда, прогуляться.

– Простите, что я вас расстроил, - ответил Рик.
– Конечно, ещё будут изучены все следы, не сбрасывайте со счетов работу экспертов. Но чудес пока не обещаю, простите.

– Да что уж там, - махнула я рукой.
– Мы ведь вначале решили, что это просто обвал. Только потом, когда людей увидели, забеспокоились.

– Здесь не бывает обвалов, - заметил Рик.
– Если бы опасность была, дорогу бы просто закрыли. Здесь люди постарались.

– Да я уже поняла, - я попробовала отвлечься от невеселых мыслей. И лучше всего для этого подходило...

– Пока мы здесь неофициально, ведь там, в полицейский участке, наверняка все будет под запись? Вот пока расскажите, ну как это - быть оборотнем? Это же... сказка! Так не бывает! А покажите, как вы превращаетесь!
– при этих словах на несчастных полицейских с кровожадным интересом взглянули все трое: и я, и оба мужчины.

И тут Энрике вдруг искренне расхохотался, вытирая слезы, выступившие от смеха:

– Вот так я с девушкой своей познакомился, теперь - женой! Она тоже очень хотела узнать, как мы превращаемся! И тоже не испугалась, когда узнала! Вы не представляете, как приятно общаться с нормальными девушками! Без... ну, ладно, не буду об этом.

– Вот с женой и общайся!
– прокомментировал Ремир, и тут же увял под моим взглядом.
– Я о той, другой девушке забочусь!
– возмутился он, хотя хитринка в глазах промелькнула.

– Заботься, заботься!
– разрешила я.
– Вот как только рука заживет, так и на задницу сразу сесть не сможешь! Чтобы так не беспокоился о чужой нравственности.

– А почему только он не сможет?
– хмыкнул Марк, потом откровенно заржал.
– Почему все внимание ему?

– Ладно, уговорил!
– согласилась я.
– Оба не сядете неделю! Есть будете стоя!