Не женское дело (Тетралогия)
Шрифт:
Непонятливых не нашлось. А Галка, все же с трудом верившая, что пиратов удастся удержать от окончательного разграбления города, подошла к д'Ожерону и Ментенону. Оба француза угрюмо молчали, и их можно было понять. Оказаться обманутым своим же начальством, да еще присланным лично королем… Одним словом, неприятно.
— Господа, у нас мало времени, — негромко сказала Галка, снова взглянув на паруса у горизонта. — Как вы понимаете, вся загвоздка в официальном статусе де Шаверни. Он ведь пока еще адмирал.
— Мадам, как официальное лицо и представитель власти, я могу объявить бунтовщиком любого офицера, если на то есть веские основания, — церемонно проговорил д'Ожерон. — А они у меня есть. Но для оформления соответствующей бумаги потребуется время.
— Пока достаточно вашего устного распоряжения. А бумагу сможете выписать, сидя
— Да, мадам. — Ментенон тоже был, мягко говоря, недоволен. — Если вы дадите мне немного пороха и ядер.
— Возьмете с «Иль-де-Франса». Все? Тогда отплываем, и немедленно.
— Мадам. — К этим троим подошел капитан «Генриха». — С вашего позволения, я бы присоединился к вам. Никто не знает мой корабль лучше меня.
— Естественно, — мрачно усмехнулась Галка. — А заодно вы бы не против его вернуть, пока не поздно. Добро, грузитесь на «Гардарику». Поднимаем якорь, как только все команды окажутся на своих бортах!
«Я буду беспощадна, если кто-то здесь посмеет пойти против меня. Я порву всех, но сделаю то, что задумала. Или сдохну…»
Но как ни спешили пираты, раньше чем через час они с якоря не снялись. Паруса тем временем почти исчезли из виду. Но там шли два нагруженных по самое некуда, поврежденных линкора, а здесь… Шесть кораблей с полупустыми трюмами и набитые очень злыми пиратами. Д'Ожерон уже на борту «Гардарики» официально объявил де Шаверни бунтовщиком, своей властью лишил его адмиральского звания и передал Галке соответствующую бумагу. И на клотике красно-белого флагмана Тортуги свое место под французским знаменем занял адмиральский вымпел.
— Ирония судьбы, Эли, — сказал Джеймс, поднявшись на квартердек. — Пиратка, назначенная адмиралом, ловит адмирала, объявленного пиратом. Есть над чем посмеяться.
— Все это было бы смешно, если бы не было так грустно, дорогой. — Галка не ждала ничего хорошего, и настроение у нее было соответствующее.
— Эли, ты не уверена в победе? — тихонечко спросил муж, взяв ее за руку. За огрубевшую маленькую руку, почерневшую от загара.
— Джек. — Галка судорожно сглотнула, выдав этим свой страх. — Если там в городе… хоть что-то… хоть с кем-то случится… Убей меня, пожалуйста. Иначе я не остановлюсь, сама начну убивать налево и направо.
— Все будет хорошо, милая, — постарался успокоить ее Джеймс. — Поверь, как верю я.
Галка честно попыталась улыбнуться в ответ. Не получилось. Но огонек веры уже зажегся, немного рассеяв тьму, поселившуюся в ее душе.
Шесть кораблей на всех парусах спешили навстречу своей судьбе.
Часть IV
Право на будущее
Влад сидел в своей комнате, обхватив голову руками. Рядом, на столе, стыла чашка кофе и лежала в фарфоровой вазочке горстка бисквитов. Нетронутых. Комнату в доме дона Альваро, куда Влад перебрался после спешного отплытия пиратской эскадры, еще вчера занимал господин д'Ожерон. Она была шикарно обставлена резной золоченой мебелью и устлана коврами. Но выспаться на этой широченной кровати ему сегодня совершенно не удалось. То есть Влад за всю ночь не сомкнул глаз, да и лег только под утро. Хорошенькое дело поручила ему Галка, нечего сказать! Поручила… Сам напросился. Как говорится — назвался груздем… В общем, дел у Влада было теперь невпроворот. Он не обладал Галкиным авторитетом, он даже не был пиратским капитаном. Единственные люди, на которых он мог твердо рассчитывать, — это команда «Экюеля», которая уже знала и уважала его не только как брата капитана Спарроу, но и как собственного офицера. На французов с «Иль-де-Франса» надежды мало, да и смотрят они на пиратов свысока. Все надежные люди ушли вместе с «Гардарикой», «Амазонкой», «Перуном» и «Сварогом» вдогонку за Шаверни. В Картахене остались только ненадежные. Опасность подстерегала сразу с двух сторон — пираты, едва только почувствуют слабину в начальстве, сразу же начнут грабить город, а прижми он слишком сильно своих головорезов — могут сами испанцы обнаглеть. В любом случае в городе начнется резня. У самого Влада остается только узенькая дорожка посередине, и нужно умудриться пройти по ней, балансируя, и дождаться возвращения Галки. А то вернется эскадра в Картахену, а на месте города — одни головешки… Ну это, положим, крайний вариант, однако доводить дела до такого состояния никак нельзя.
Первое,
Снова собрав людей и снова объявив о категорическом соблюдении комендантского часа для мирных жителей, и подтвердив, что за мародерство полагается смертная казнь, Влад с неспокойным сердцем отправился в дом дона Альваро. Он решил туда переехать в силу нескольких причин. Во-первых, алькальд продолжал оставаться главным лицом в городе. Если и ожидать каких-либо демаршей со стороны испанцев, то исходить они могут как раз именно от самого энергичного и деятельного человека — алькальда. И хотя Владу очень нравился дон Альваро, который к тому же дал слово чести вести себя благородно с победителями… Но победителей в городе теперь осталось мало. Искушение могло оказаться слишком большим. Даже для благородного человека. В общем, Влад решил, что если алькальд будет находиться от него в непосредственной близости, это в любом случае облегчит их взаимопонимание. К тому же дом дона Альваро был очень удобно расположен, от него добраться в любую часть города можно за пятнадцать минут. Ну и самая главная причина, самая скрываемая, конечно, даже от самого себя — присутствие в этом доме Исабель.
Влад гнал от себя мысли о ней и, действительно занятый, загруженный делами, мог достаточно долгое время о ней не думать. Но стоило только немного расслабиться и отвлечься — все. Она приходила незримо и неслышно, закрывая ему глаза своими тонкими, теплыми пальцами, снимая боль с раскалывающейся от напряжения головы. Всякий раз Влад встряхивался, чтобы избавиться от наваждения, и тер пальцами горячий лоб, которого — вот только что так явственно — касались ее руки. С ума сойти: Исабель ему теперь приходится официальной невестой, а они уже несколько дней не только не разговаривали, но и вообще виделись лишь мельком. Но это все потом, потом, потом. Когда закончится весь этот кошмар, когда вернется Галка, когда парни поймают этого версальского проходимца де Шаверни, когда вернут и поделят ценности, когда удастся сохранить город и благополучно из него убраться. Боже мой, как долго еще до Кайонны! Кажется, что все это в каком-то зазеркалье — и Исабель, и будущая свадьба, и Тортуга. Словно это в другом мире, не менее фантастичном, чем его забытый и перечеркнутый двадцать первый век! В общем, Влад привел самому себе тысячу аргументов, и перебрался в дом алькальда с чистой совестью, искренне себя уверив в том, что это все — для пользы дела. Ну что же, несмотря на некоторый самообман, подобное переселение действительно оказалось полезным.
Как раз накрывали столы для ужина. В столовой собрались все домочадцы: алькальд, Мартин, донья Мерседес, Исабель и сам Влад. Исабель видела, что ее жених выглядит взвинченным и усталым, поэтому сидела тихо, только робко улыбалась, когда они могли оказать друг другу какие-то мелкие услуги за столом. Влада трогала ее забота, но отключиться полностью от проблем у него не получалось, да он и не собирался забывать о делах. Ужин проходил в обстановке молчаливой и напряженной. Донья Мерседес привыкла не вмешиваться в мужские дела, и она очень хорошо знала по своему мужу то выражение озабоченности, которое не сходило сейчас с лица Влада. Мартин тоже наблюдал за современником молча. Наблюдал и оценивал. Влад чувствовал себя под всеми этими взглядами, словно под перекрестным огнем, но держался. Сейчас слишком много зависит от его умения контролировать ситуацию. Дон Альваро сочувственно смотрел на молодого человека, на чьи плечи легла столь большая ответственность — и тоже молчал.