Небеса не для нас
Шрифт:
В моем сердце словно повернулся кусочек льда. Мысль о родителях стала еще мучительнее, мою душу наполнила тревожная печаль, а вопросов стало больше, чем было до этого. Ангел и человек… что свело их вместе? Настоящая любовь или непреодолимая страсть? И что, о Господи, что же с ними случилось?
— Но как я оказалась в приюте? Если они любили друг друга так, что не могли сопротивляться чувствам несмотря ни на что, почему тогда они отказались от ребенка?
— Учти, что их любовь была вне закона. Думаю, их сам Бог покарал за противостояние его
Я провела руками по лицу. Все, что он говорил, было так ужасно, чудовищно, намного хуже, чем я могла себе представить. В моем воображении возникла картина трагической любви, окончившейся смертью, любви, в том числе ко мне, их ребенку, и от этих мыслей мое сердце словно на части раскалывалось. Когда я считала, что они бросили меня, я обижалась на них, ощущала себя ущербной, но почему-то выносить это чувство было легче, чем эту новую муку потери.
— Знаешь, я хорошо понимаю, что ты сейчас чувствуешь.
— Правда? — я с сомнением приподняла брови. — С тобой тоже произошло что-то подобное?
— Ага, тоже, — усмехнулся Макар. — Перед уничтожением моей планеты родители отправили меня на Землю, чтобы я рос под желтым солнцем.
Замечательно, он снова плюет мне в душу!
— Спасибо за поддержку, — прошептала я с яростью и уже собиралась пройти мимо него, но Власов остановил меня, придержав за руку.
— Прости, Ева, я пошутил. Просто мне самому нелегко об этом говорить. Дело… в моей матери, — произнес Макар через силу, и его лицо стало замкнутым.
Моя злость сразу же прошла, я видела, то, о чем он хотел сказать, было очень важно для него. Сможет ли он поделиться со мной чем-то настолько личным? Заглянув ему в глаза, я сжала его ладонь, чтобы ему было легче открыться мне.
— Ты успела многое узнать о моей семье, такое, о чем больше никто не знает. И мой отец… — он сжал зубы, и его лицо напряглось еще сильнее. — Мои единокровные братья говорят, что моя мать хотела забрать меня из этой семьи, но отец ей не позволил. И она просто исчезла. Что с ней произошло, я не знаю, точно так же, как ты.
— Макар, это ужасно… Ты действительно понимаешь, что я чувствую.
Мы держались за руки, смотрели друг другу в глаза. Между нами установилось какое-то хрупкое взаимопонимание, трепетное, но нестойкое. Я боялась как-то оскорбить его своей жалостью, но одновременно хотела показать ему, что он не один.
Мое сердце рвалось ему навстречу, в этот момент мне хотелось быть с ним так сильно, как ничего и никогда в жизни не хотелось. Макар приблизился ко мне, его дыхание коснулось моей щеки.
— Ева…
Я закрыла глаза. Моя душа увеличилась в тысячу раз, ее наполнила любовь, бесконечное нежное чувство, и одновременно мое тело словно опалило жарким огнем…
— Ева, вы с Власовым достойны друг друга. На этом с меня хватит, — внезапно прозвучало совсем близко от нас.
Открыв глаза, я повернула голову на звук этого голоса. Перед нами стоял Витя.
Глава 14.1
Руки парня были скрещены на груди, в глазах стояла смесь из боли, злости и обиды. Мы должны были встретиться возле столовой, у меня совсем вылетело это из головы. Повернувшись вокруг своей оси, Витя быстрым шагом направился прочь.
Я поняла, что не могу этого так оставить - я должна была сказать ему, что не хотела обманывать его, совсем не хотела! Кинувшись за ним по коридору, я сумела догнать его только возле лестницы.
— Витя, подожди, дай мне все объяснить!..
— Что объяснить? Что ты хочешь мне сказать? — парень резко повернулся, и я чуть в него не врезалась. — Что ты ни в чем не можешь отказать ему? Что ты лгунья? Что вы продолжали встречаться за моей спиной все это время? Что ты, точно так же, как и он, не думаешь ни о ком, кроме себя? Знаешь, как мне надоело придумывать тебе оправдания?
— Витя, все не так! Мы, правда, не разговаривали больше недели. Я не хотела тебя обманывать, но мы с ним говорили о наших родителях, и нас это так сблизило…
— Значит, с ним о родителях ты говоришь? И вас это сближает? Ева, когда мы только познакомились, я подумал, вот девушка, красивая, умная и порядочная. Спроси меня, что я думаю о тебе теперь!
Прозвенел звонок. Окинув меня холодным взглядом напоследок, парень направился к своему классу. Обернувшись, я увидела Макара, он смотрел на меня, прищурив глаза. Ни слова не говоря, он развернулся и пошел в кабинет французского языка.
Я сжала руки в кулаки. И как я оказалась в этой ситуации?! Эти парни обливают меня презрением, и все выглядит так, будто я заслуживаю этого! Никак не выберу, с кем мне быть и с кем встречаться, пытаюсь на двух стульях усидеть, всем лгу и всех обманываю.
«Ева, когда мы только познакомились, я подумал, вот девушка, красивая, умная и порядочная. Спроси меня, что я думаю о тебе теперь!», видно он считает, что осталась одна красота, а с умом и порядочностью я давно распрощалась. С этим мнением было трудно поспорить.
Вернувшись в класс, я прошла к своему месту, ни на кого не глядя.
«На этом с меня хватит», сказал мой парень прежде, чем уйти от меня. Ну, хватит, так хватит, подумала я со злостью. Мы с ним начали встречаться в тот памятный день, когда Макар продемонстрировал всем мои трусы. Не знаю, с чего он взял, что я порядочная, по-моему, все мое поведение в тот период кричало об обратном. Мне уже тогда не удавалось сопротивляться Власову, что бы тот ни творил.
Эта злость владела мной весь урок французского и всю следующую перемену. Дойдя до класса алгебры и геометрии, я села на свое место, даже не взглянув при этом на Витю. Но когда началось следующее занятие, я, наконец, вспомнила, почему дорожила нашими отношениями. Вспомнила обо всем хорошем, что происходило между нами на протяжении этих недель.