Небесные дороги
Шрифт:
– Мне следует убраться отсюда как можно быстрее? – понял намек опасный гость.
– Дело не в этом, господин Зеверио. Из столицы пришло предписание оказывать вам всяческую поддержку и обеспечить скорейшую отправку на остров Руххов.
– Обо мне уже знают?
– Да. Распоряжение подписано лично леди Каарой.
– Почему я не вижу Варио? – сразу вспомнил о летуне Царьков.
– Ему пытаются залечить крыло. Ваш рингун также здесь, он в соседней комнате. Как только сможете идти, мы покинем университет.
– И долго мне тут отлеживаться? Ничего укрепляющего не посоветуете? – Леонид хотел ускорить процесс выздоровления.
– Конечно-конечно, – закивал милорд. – Мы именно за этим сюда и пришли. Приступайте, – приказал он подчиненным, кивнув в сторону столика с колбами.
Помощники принялись проворно сливать содержимое мелких емкостей в одну большую. Царьков насчитал одиннадцать компонентов.
– Выпить нужно все до последней капли, – пояснил седовласый. – Предупреждаю – вкус отвратительный, просто выворачивающий наизнанку.
Лекарство оказалось гораздо забористей напитка Легедио. Леонид думал, что умрет от отвращения, так и не опустошив пол-литровую кружку.
«Ё-мейл вашу через прямую кишку!»
Снадобье запросилось обратно, и, если бы ректор не поднес к носу пациента листок с резким лимонным запахом, Леонида бы точно стошнило.
«Будем надеяться, чем горше лекарство, тем оно действеннее», – утешал себя больной.
– Через полчаса должно сработать, – пообещал милорд. – Пока отдыхайте. Сестра сказала, что присмотрит за вами.
Ректор поискал глазами подростка и, не обнаружив его, направился к двери. Помощники, собрав все колбочки, также покинули комнату.
– Вылезай, чего под кроватью спрятался? – обратился Царьков к мальчишке.
Дикинио тут же выбрался из укрытия.
– Мне сказать нужно.
– Говори.
– Только пусть она выйдет.
– Тариана!
– О, то глаз с меня не сводит, то выгоняет. Не пойду. Мне приказано присматривать за больным.
– А если я тебя очень попрошу?! – с нажимом в голосе произнес пациент.
– Только не надо волноваться, уже ухожу. – Тариана покинула комнату.
– Ты будешь встречаться с принцессой? – спросил юнец.
– Наверное, а что?
– Меня просили передать ей вот это. – Парнишка вытащил из кармана мятый конверт. – Мужика звали Бергино. Он просил прочитать, запомнить и уничтожить конверт. Только я читать не умею.
– Бергино? Так мы же как раз у него дома и нарвались на засаду.
– Ой, а я не знал, – стушевался подросток.
– Что с ним случилось?
– Передал мне конверт, приказал убираться и помер от ран.
– Жаль. Давай, прочитаю.
Царьков развернул лист.
«Ваше высочество!
Сегодня мне стали известны тайные планы заговорщиков. Они собираются окружить столицу, после чего выйти с Вами на переговоры и предложить династический брак, якобы ради предотвращения кровопролития. На это соглашаться нельзя. Замысел врага состоит в том, чтобы после женитьбы казнить тысячи вельмож, прикрываясь Вашим именем. Затем уничтожат и Вас. Главарь заговорщиков люто ненавидит всех, кто каким-либо образом поддерживал род Руххов. Он собирается сбросить остров Вашего отца с небес.
Берегите себя.
Ваш покорный слуга, тумал Бергино».
Леонид разорвал письмо на мелкие кусочки. Информация действительно была слишком важной, чтобы ее хранить.
– Спасибо, Дикинио. Как только увижу принцессу, обязательно сообщу о послании и о том, кто его передал.
– Здорово! Значит, я могу уходить?
– Ты же собирался со мной в столицу.
– Не, не выйдет. Тебя отправят на челноке, а я могу только на воздушном шаре. Седой дядька обещал пристроить здесь. Останусь, посмотрю. Не понравится – сбегу.
«Пожалуй, он прав. Чем дальше от меня, тем безопаснее. Опять же в столице скоро станет очень жарко».
– Договорились.
– Эй, сколько можно болтать? – В дверях показалась голова Тарианы. – Больному требуется покой и уход.
Подростка словно ветром сдуло. Миледи тут же вошла и расположилась на краю кровати.
– Мне послышалось или ректор назвал тебя моей сестрой? – с осуждением в голосе спросил пациент.
– А что?
– Точно помню, что был у мамы с папой единственным ребенком.
– Ты же вроде память потерял.
– Выходит, возвращается понемногу! – не растерялся Царьков.
– И все благодаря мне! Не назвалась бы сестрой, ты бы…
– Тариана! Нельзя быть такой нескромной!
– А кто ты такой, чтобы читать мне нравоучения?
– Тот, кто подарил тебе жизнь.
– Мама? Даже представить не могла, что ты так изменишься за время нашей разлуки.
– Ладно, вернемся к версии старшего брата. Когда приду в себя, напомни, чтобы выпорол тебя в наказание за вранье.
– Может, выберешь другую меру наказания? Более приятную для нас обоих. – Дамочка оголила плечо почти по пояс.
– Секс между близкими родственниками карается Наднебесным, сестричка.
– Ну ты и сволочь, Зеверио, – поправила платье искусительница.
«Она точно решила меня со свету сжить. Тут подняться мочи нет, – мысленно сокрушался Царьков. – Скорее бы уже лекарство подействовало. И куда подевались мои целительские способности?»
То ли напоминание о даре придало сил, то ли действительно пришло время и пойло растворилось в крови, но Леонид ощутил пробежавшую от головы к ногам волну покалывания тысяч иголок, будто его ежиками со всех сторон обложили. Прилив сил оказался таким, что впору захлебнуться. Мужчина даже приподнялся на локтях от неожиданности.