Небесные огни. Часть третья
Шрифт:
Торопов понятливо покивал головой.
***
Антарктида
земля королевы Мод
борт «Швабии»
январь 1939 года
Рев моторов на форсаже, резкий рывок, вытряхивающий душу, и сорвавшийся с катапульты «Дорнье» воспарил в небеса.
Сделав круг над научно-экспедиционным судном, летающая лодка с личным именем «Борей», проходя над прибрежными льдами, направилась в глубину континента. Экипаж в составе командира и пилота Рихарда Ширмахера, бортмеханика Курта Лезенера, бортрадиста Эриха Грубера и фотографа-наблюдателя Зигфрида Заутера приступил к выполнению своей работы.
Сразу за шельфовым ледником у берега немцы обнаружили местность, полностью свободную от снега, где увидели водоемы с незамерзшей водой. Эту территорию полярники назвали в честь командира своего летного экипажа «Оазисом Ширмахера».
– Передавай, через час полета обнаружили левее нашего курса горный массив, – приказал своему бортрадисту Груберу пилот Ширмахер. – Наша высота две тысячи метров, погода отличная.
Мерно гудели двигатели гидросамолета. Четверо членов экипажа внимательно обо-зревали каждый свой сектор наблюдения. Фотограф-наблюдатель непрерывно работал кинокамерой или фотоаппаратом. В прозрачном воздухе внизу проплывала покрытая льдом и снегом поверхность материка.
– Передавай наши координаты, пусть пеленгуют нас. Приблизились к горам высотой до четырех тысяч метров, преодолеть их не хватает мощности силовой установки. Высота нашего полета над уровнем территории двести метров, – сообщил пилот радисту еще через полчаса. – Обозреваемая внизу поверхность сильно поднялась. Разворачиваемся на обратный курс к «Швабии». Температура за бортом семнадцать градусов ниже нуля.
«Дорнье», сверкнув на солнце при пологом вираже, отправился в обратный путь.
– Что с пеленгацией того сигнала, частоту которого дал нам Ричер? – спросил чуть позже Ширмахер Грубера.
Радист лишь отрицательно покачал головой в ответ.
19 января 1939 года немецкое научно-экспедиционное судно «Швабия» прибыло к прибрежным льдам Антарктиды в районе Земли королевы Мод, выпустив в первый полет один из двух имевшихся у него гидросамолетов. Запеленговать радиомаяк, работающий в УКВ-диапазоне, частоту которого руководитель экспедиции получил от Гиммлера, в этот раз не получилось.
В этот же день со «Швабии» поднялся в воздух второй «Дорнье» с собственным названием «Пассат» и экипажем в составе командира и пилота Рудольфа Майра, бортмеханика Франца Пройшоффа, бортрадиста Герберта Рунке и фотографа-наблюдателя Макса Бундермана.
Время было дорого и денечки с хорошей солнечной погодой шли наперечет. На шестом континенте лето короткое – с декабря по февраль, да и то весьма символичное с температурами не выше пяти градусов над нулем по Цельсию. А затем температуры стремительно падают вниз, достигая отметки максимума ниже восьмидесяти в центре материка. Немецкая экспедиция специально прибыла в Антарктиду в теплое время года, подгадав момент.
Целью вылета была попытка пролететь над обнаруженным экипажем Ширмахера Восточным горным массивом и пеленгация загадочного радиосигнала в Земле королевы Мод. Попутно проводилась выброска множества металлических вымпелов с символами государственной принадлежности Германии с целью застолбления обследуемого региона Антарктиды.
Набрав высоту четыреста метров после катапультирования с борта научно-экспедиционного судна, «Пассат» направился внутрь континента по пути первого гидросамолета. Добравшись через полтора часа до обнаруженного ранее горного массива, гидроплан также не смог преодолеть его поверху.
– Попытайтесь облететь массив по окружности, ведя фотосъемку, – предложили со «Швабии». – Параллельно ведите обнаружение источника радиосигнала в УКВ-диапазоне.
– Что еще за УКВ-сигнал?! – обратился с вопросом к командиру экипажа Майру заинтригованный бортрадист. – Откуда он здесь взялся, нам никто на судне толком так и не объяснил?!
– Не нашего это ума дело, – спокойно ответил пилот. – Попутное задание от разведки получил Ричер, вот и ищем.
Светило яркое солнце, кое-где у трещин во льду виднелась дымка.
Летающая лодка начала облет массива.
– Передавай, встали в круг. Ведем фотосъемку, пеленгуйте наши координаты, – диктовал пилот бортрадисту.
Вскоре облетели горный массив.
– Засек передачу радиосигнала в указанном диапазоне! – встрепенулся бортрадист Рунке, прижав наушники к голове руками.
– Сейчас развернусь и пойду обратно, – сказал на это пилот Рудольф Майр. – А ты пеленгуй источник излучения.
«Дорнье» совершил вираж и, снижаясь, пошел над ложбиной, свободной от снега, лежащей в стороне от горного массива.
– Гляди, вон водоем с открытой водой! – хлопнув по плечу механика Пройшоффа, возбужденно произнес командир и обернулся к Рунке. – Засек, откуда идет сигнал?
– Надо пройти поперек прежнего курса, – попросил его бортрадист. – Если возможно, то в сторону горного массива.
Летчик выполнил требуемое.
– Сигнал идет от той группы скал, что расположены около низины с водоемом, – прикинув карандашом на листке бумаги ответил Рунке.
– Будем садиться! – сразу принял решение Майр.
Гидроплан пошел по кругу, снижаясь и заходя на глиссаду посадки. Коснувшись корпусом глади воды, летающая лодка замедлила свою скорость и, выруливая моторами к берегу в сторону скопления скал, уткнулась в лед.
– Неужели так тепло, что вода не замерзает? – спросил остальных бортмеханик.
– В воде водоема могут быть растворены соли, препятствующие ее замерзанию, – заметил на это фотограф-наблюдатель Бундерман, знакомый с геохимией. – Такое в природе бывает.
Спустившись с носа летательного аппарата, трое из экипажа отправились к скалам, а пилот остался у «Дорнье».
Поднявшись к возвышенности, немцы вскоре обнаружили вход в грот, немного присыпанный снегом. Отодвинув его, полярники проникли внутрь, найдя проход, идущий из пещеры под уклоном вниз.
Вернувшись к гидросамолету экипаж доложил обстановку командиру и рацией еще раз стал пеленговать сигнал.