Небесный фермер. Среди планет. Космическое семейство Стоун (сборник)
Шрифт:
Сглотнув, он послушался.
– Сними наволочку, быстро!
Он стащил наволочку, умудрившись изрядно помять подушку, и подал ее мне, но руки мои были заняты.
– Положи сверху мне на руки, – сказал я.
Это была обычная подушка из мягкой пенорезины. Я выдернул одну руку, за ней другую, а потом придавил подушку коленями и ладонями. Подушка слегка вмялась посередине, и я испугался, что ее сейчас разорвет, но она выдержала. Горлопан опять начал орать, а капитан Харкнесс продолжал просить хоть кого-то в отсеке Н-12 сообщить ему, что происходит.
– Тихо! –
Мысль эта пришлась по вкусу многим, и трое ребят тут же начали претворять ее в жизнь. Горлопану дали по шее, потом кто-то врезал ему в живот, и все навалились на него.
– Теперь всем замолчать, – сказал я. – Если Горлопан попробует пискнуть, стукните его еще раз. – Я попытался набрать в грудь воздуха. – Эйч-двенадцать слушает!
– Доложите обстановку, – ответил голос капитана.
– В корабле дыра, капитан, но мы ее заткнули.
– Каким образом? И насколько она большая?
Я рассказал ему, и, собственно, на этом все и закончилось. Чтобы до нас добраться, потребовалось некоторое время, поскольку, как я позднее узнал, в первую очередь изолировали герметичными переборками наш участок коридора, а это означало, что требовалось вывести всех из помещений по обе стороны от нас и напротив. Но в конце концов двое в скафандрах открыли переборку и выгнали всех, кроме меня. Потом они вернулись, и одним из них оказался мистер Ортега.
– Можешь встать, парень.
Голос его казался странно далеким из-за шлема.
Другой присел, продолжая удерживать подушку вместо меня.
Мистер Ортега держал под мышкой большую металлическую заплатку с липкой прокладкой с одной стороны. Мне хотелось остаться и посмотреть, как он будет ее ставить, но он выгнал меня и закрыл дверь. Коридор снаружи был пуст, но я заколотил по герметичной переборке, и меня пропустили туда, где ждали остальные. Всем хотелось знать, что происходит, но никаких новостей для них у меня не было, поскольку меня прогнали.
Вскоре мы ощутили странную легкость, и капитан Харкнесс объявил, что вращение корабля будет ненадолго отключено. Вернулись мистер Ортега и его напарник и направились в рубку управления. Вскоре вращение отключилось полностью, и меня страшно затошнило. Все разговоры капитана Харкнесса с теми, кто вышел наружу, чтобы заделать дыру, передавались по внутренней связи, но я их не слушал. Когда тебя тошнит, вряд ли тебя будет хоть что-то интересовать.
Потом вращение восстановилось, аварию устранили и нам позволили вернуться в наш кубрик. Он выглядел точно так же, не считая пластины, приваренной в том месте, куда попал метеорит.
Завтрак запоздал на два часа, и занятия этим утром отменили.
Вот так случилось, что я во второй раз попал на капитанскую аудиенцию. Там присутствовали Джордж, Молли и Пегги, а также скаут-мастер нашей палубы доктор Арчибальд, все ребята из моего кубрика и все офицеры корабля. Остальные наблюдали
– Капитанская аудиенция – наказания и поощрения! – крикнул первый помощник.
Все вытянулись в струнку. Вышел капитан Харкнесс, и отец подтолкнул меня вперед.
Капитан посмотрел на меня.
– Вильям Лермер? – спросил он.
– Так точно, сэр, – ответил я.
– Зачитываю вчерашнюю запись из бортжурнала, – сказал он. – «Двадцать первого августа в ноль семь ноль четыре стандартного времени, во время свободного полета в соответствии с планом, корабль подвергся удару мелкого метеорита. Сработала система безопасности, и получившее пробоину пространство, отсек Эйч-двенадцать, было изолировано без серьезной потери давления в остальной части корабля. Отсек Эйч-двенадцать – кубрик, в котором в момент аварии находилось двадцать пассажиров. Один из пассажиров Вильям Джей Лермер соорудил импровизированную заплатку из подручных материалов и сумел удержать достаточное для дыхания давление до прибытия ремонтной команды. Благодаря его сообразительности и незамедлительным действиям были спасены жизни всех находившихся в отсеке Эйч-двенадцать».
Капитан поднял взгляд от бортжурнала и продолжил:
– Заверенная копия данной записи вместе со свидетельскими показаниями будет направлена в Межпланетный Красный Крест с соответствующими рекомендациями. Другая копия будет выдана тебе. У меня нет иной возможности тебя вознаградить, кроме как выразить тебе свою благодарность от всего сердца. Я знаю, что говорю не только от имени офицеров, но и от имени всех пассажиров, а в особенности родителей твоих товарищей по кубрику.
Помедлив, он поманил меня пальцем, давая знак подойти ближе, и понизил голос:
– Ты в самом деле отлично справился. Решимости тебе не занимать. Ты вправе собой гордиться.
Я ответил, что, наверное, мне просто повезло.
– Возможно, – кивнул он. – Но подобное везение обычно случается с теми, кто к этому готов.
Немного помолчав, он добавил:
– Лермер, ты никогда не думал поступить в космическое училище?
Я сказал, что, может, и думал, но вряд ли всерьез.
– Что ж, Лермер, – сказал капитан, – если когда-нибудь решишь, дай знать. Можешь связаться со мной через Ассоциацию пилотов в Луна-сити.
На этом аудиенция закончилась, и мы ушли. Я шагал рядом с Джорджем, а чуть поодаль – Молли и Пегги.
– Это мой брат, – услышал я слова Пегги.
– Тихо, Пегги, – сказала Молли. – И не показывай пальцем.
– Почему? – возразила Пегги. – Он же мой брат.
– Да, брат, – ответила Молли, – но разве это повод его смущать?
Но я нисколько не смутился.
Позже меня нашел мистер Ортега и протянул мне маленький искореженный кусочек черного металла размером с пуговицу.