Небесный Кузнец: хентай, сэмпай, турнир и Тай
Шрифт:
Горудо притащил в обеденный зал, напуганного старичка в перепачканном поварском фартуке. Было видно, что он буквально только что облился каким-то соусом и его частички продолжали медленно сползать вниз, вот-вот норовя запачкать собой пол. Вид повара вызвал у Масаши отвращение, но он не отводил от него глаз, уже предполагая, для чего отец приказал его притащить.
— Что это? — указав на валяющийся на полу, слегка пожёванный кусок мяса, спросил отец.
Повар стоял и молчал, трясясь от страха. Тогда отец посмотрел на Горудо и тот, подняв повара одной рукой, словно нагадившего щенка и хорошенько встряхнул его. При этом руки и ноги повара начали довольно забавно болтаться в разные стороны, словно
— Что это? — отец повторил свой вопрос ещё раз.
— Свинина тушёная в белом вине. — неуверенно произнёс повар, готовясь к очередной встряске от Горудо.
— Ты уверен?
Повар неуверенно кивнул, на всякий случай внимательнее, присматриваясь к мясу.
— Тогда жри сам свою свинину. Она с костями. — после этих слов отец взял всю тарелку с мясом и вывалил её на пол, поверх выплюнутого куска.
Повар стоял и не понимал, что он должен теперь делать. Но тут ему в очередной раз помог Горудо. Схватив бедного старика за шею, этот монстр просто ткнул его лицом в выброшенное на пол мясо.
— Господин сказал тебе жрать, значит, ты должен всё это сожрать. — при этом Горудо начал бить повара лицом об пол, совершенно точно разбив ему нос и губы. Кровь быстрыми ручейками начала разбегаться в разные стороны, заполняя собой небольшие отверстия и поры камней, из которых был выложен пол в обеденном зале. Ударов через десять Горудо успокоился и отпустил повара, который, к моему удивлению, ещё был жив.
С трудом, встав на четвереньки, мужчина тут же начал выполнять приказ отца, запихивая в себя мясо с пола, приправленное его же кровью. Он так сильно торопился, что Масаши казалось, что он глотает всё не жуя. Хотя, скорее всего, так и было на самом деле.
В империи никто не верил слухам, распускаемым про отца и его жестокое обращение со слугами. Все, кто мог доказать это уже давно были мертвы.
Как только повар запихнул в себя последний кусок мяса, он принялся облизывать пол, поняв, что если ослушается ещё раз, то ему не уйти отсюда живым.
От подобного зрелища Масаши едва не вырвало. Он отставил от себя тарелку с едва начатым цыплёнком и сделал большой глоток воды, чтобы продавить образовавшийся в горле комок.
Отец же спокойно продолжал есть, глядя на сына. Подобные развлечения всегда приносили ему истинное наслаждение. А Масаши просто терпеть их не мог. Нет, ему не было жалко людей, над которыми издевался отец, ему просто было противно наблюдать за этим. В такие моменты он хотел убить их всех. Горудо, за то, что он выполняет подобные приказы отца. Этих жалких людей, которые под страхом смерти готовы буду делать всё что угодно: жрать дерьмо, облизывать пол, насиловать собственных детей. И, конечно же-отца, который постоянно заставлял Масаши наблюдать за подобными вещами.
Отца он всегда хотел убить больше всех остальных, но каждый раз, когда он собирался это сделать. Каждый раз, когда его пальцы уже были готовы совершит щелчок, что-то его останавливало. Словно у него в голове стоял какой-то барьер, который не давал Масаши убить отца. Он очень долго пытался понять, что это такое, но так и не смог разобраться в себе. В итоге он просто смирился, что ему придётся терпеть все выходки этого монстра, до той поры, пока он сам не подохнет. Или пока не найдётся тот, кто сможет забрать его жизнь.
Когда повар закончить вылизывать пол от остатков пищи Горудо с молчаливого кивка отца, занёс свою ногу над седой головой и наступил на неё изо всех сил. По обеденному залу разнёсся треск лопнувшего черепа и в нос Масаши ударил отвратительный, приторный запах крови, который почему-то дошёл до него только сейчас.
— Как же сложно в наше время найти хороших слуг. — с сожалением в голосе произнёс отец, даже не взглянув на мёртвое тело, лежащее подле него. — Понимаешь Масаши… Сейчас Хироши для нашего дела, как та кость, которую этот человек пропустил, когда готовил для меня мясо. В самый неожиданный момент, когда мы будем думать, что все уже тщательно прожевали и готовы проглотить, эта кость встанет у нас поперёк горла, возможно, даже повредит его, одной из своих острых граней. В таком случае мы вполне можем захлебнуться в собственной крови.
Махнув Горудо рукой, отец показал на тело повара. Великан всё понял сразу и, схватив его за ноги, потащил прочь из обеденного зала, оставляя кровавый след на полу. В очередной раз вызывая у Масаши приступ тошноты.
— Я могу доверить это дело лишь тебе одному, по одной причине. Ты мой сын и унаследуешь, всё после моей смерти. И сейчас мы должны сделать так, чтобы это наследство стало как можно более крупным. — после этого отец рассмеялся. — А что может быть более крупным, чем целая империя, которая по праву должна была достаться именно мне, а не этому глупцу Акихиро, лишь потому, что он родился первым.
Масаши по-прежнему молчал, докуривая уже четвёртую или пятую, порцию табака, он сбился со счёта, ещё в тот момент, когда Горудо притащил повара.
По большому счёту ему и говорить-то не было нужно, отец всегда справлялся с этой задачей и сам. От Масаши лишь требовалось выполнение его приказов и молчаливое согласие во всём.
— Когда меня не станет, ты наконец начнёшь понимать, что это всё я делаю лишь для твоего блага. Закаляя твой характер, делая из тебя настоящего императора, с которым будут считаться лидеры любого государства. Жалость, милосердие, человеколюбие — это пустые слова, которыми могут прикрываться лишь слабаки, неспособные принимать жёстких решений. — Отец вновь завёл свою любимую пластинку, а Масаши надеялся, что уже совсем скоро он сможет уйти в свою комнату и наконец залезть в ванную, чтобы смыть с себя всю грязь, что садиться на него, каждую секунду нахождения в отцовском доме.
Таким грязным он не чувствовал себя даже в том борделе, которым прикрывался Тодороки Ямадо, хотя он вышел оттуда с ног до головы запачканным чужой кровью, вперемешку с останками мяса, костей и внутренностей тех отбросов.
Отец был единственным человеком, который мог довести Масаши до подобного состояния и остаться в живых.
Набив новую порцию табака, он сделал первую затяжку и очень сильно удивился изменившемуся в лучшую сторону вкусу. В голове приятно зашумело, чего до этого с ним ещё не происходило ни разу, а по телу разлилась какая-то сладкая истома. Слова отца ушли на задний план, растворившись в новых ощущениях. Да и отвращение от нахождения в обеденном зале, в частности, и в доме отца, в общем, очень сильно притупилось. Можно сказать, что сейчас он испытывал лишь лёгкую неприязнь, которая с каждой новой затяжкой готова была исчезнуть окончательно. Масаши, даже поймал себя на мысли, что сейчас не отказался бы от женщины, хотя поблизости не было ни одного онсэна.
Нужно будет обязательно взять у отца побольше этого табака. После пятой трубки Чёрный Принц начинал творить настоящие чудеса.
Глава 15
Первая неделя в академии прошла под знаком, учиться, учиться и ещё раз… записываться в клуб и пускать слюни при виде Этсуко и Рэй.
Сперва я подшучивал над Сато, который называл девчонок богинями и едва ли не молился на них. Дошло до того, что он подкараулил их после окончания уроков и тайком проследовал за ними до дома, в котором они обосновались в Ниигате.