Небесный механик
Шрифт:
— Такое впечатление, что вы меня не слушаете, — грустно заметил мужчина.
— Я не понимаю…
— Конечно, вы же обычная женщина, — фыркнул он. — Вам не понять.
— Тогда снизойдите до моего уровня и объясните нормально.
— Я же сказал, — ответил он с вздохом, — что ученые из разных стран не признают различий между собой. Да, в нашей среде царит жестокая не прекращающаяся конкуренция, но она происходит отнюдь не потому, что какой-то дурак решил поиграть мускулами и развязал войну. Конкуренция держит нас в форме, не давая расслабляться. Она полезна. Для меня и моих коллег противниками являются не жители материка,
— Откуда вы знаете, что думают ученые Небруса?
— Среди них немало моих хороших приятелей. И хотя я никогда не встречался с ними лично, мы давно ведем переписку.
— Вы понимаете, что признались в сотрудничестве с врагом?
— С вашей точки зрения это именно так и выглядит, однако, — он поднял указательный палец, — с моей все выглядит иначе. Враг — это тот, кто сжигает твой дом и травит твою собаку. Думаю, объяснять дальше не надо.
— Не стоит, — согласилась Маргарет, все больше убеждаясь в том, что Механик повредился рассудком. — Одного не пойму, как вам удалось с ними переписываться, когда спецслужбы следили за каждым вашим шагом.
— Профессиональный интерес? Похвально. Это проще, чем может показаться. Агенты Небруса были в курсе всех разработок научного центра, они посылали своих агентов, подкупали персонал, чтобы добыть документацию наших исследований. В общем, делали то же, что и вы. И вот тут самое интересное: все добытые в Небрусе технические сведения, так или иначе, ложились ко мне на стол, потому что разбираться в них должен был специалист. Длинные ряды формул экспериментальной физики губительны для неокрепших умов агентов — это известный факт.
— Вам обязательно говорить это столь издевательским тоном? — возмутилась Маргарет. — Зачем раз за разом подчеркивать собственную невоспитанность?
— Да, нельзя упрекать людей за то, что они идиоты — это не их вина, — ученый сокрушенно вздохнул. — Не принимайте каждое мое слово на свой счет. Я не хочу, чтобы вы злились. Кто знает, что может случиться с вашим телом в данном состоянии? Мне было бы неприятно возвращать вашему мужу кровавые ошметки. Итак, продолжим… На самом деле мне на стол ложились письма с материка, а не расчеты практических исследований. С помощью шифра очень просто оставить в формулах послания конкретным людям. Я постоянно пользовался данным способом. Приблизительно половина моих так называемых «исследований» — это просто личная переписка, — он довольно потер руки. — Да-да, не удивляйтесь. Даже если кто-то и догадывался, что дело нечисто, то доказать это было невозможно. Я писал техническую документацию, ее копировали агенты Небруса, переправляли на материк, а там она попадали к ученым. Те в свою очередь писали мне в ответ, ожидая, когда их «разработки» похитят агенты Островного содружества. Ждать приходилось недолго. Признаюсь, нас всех очень забавляла эта ситуация.
— И до чего же вы договорились?
— Увидите, — ответил ученый равнодушно. — Итог удивит не только вас.
Его слова оставили неприятный осадок у нее на душе. Когда на Механика находило подобное равнодушие, Маргарет становилось жутко. В этот момент она особенно четко осознавала, что ее жизнь и жизни сотен тысяч других людей находятся во власти психически неуравновешенного человека. Но что она могла поделать? Только наблюдать, изучать, ждать.
Специальный агент отдела «Д», Маргарет Леманн, стала участницей фантастических событий. Чтобы дальше не произошло, она уже никогда не сможет забыть ни Механика, ни разрушенной лаборатории, ни мертвецов, похожих на манекены, ни ошеломляющего пространства за тонкой стеной… Если не погибнет, конечно.
— Можно открыть дверь? Ненадолго?
— Зачем это? — ученый с подозрением посмотрел на Маргарет, вероятно подумав, что она решила свести счеты с жизнью.
— Хочу взглянуть еще раз на звезды. Мне кажется, теперь я более подготовлена и смогу лучше их рассмотреть. Только, пожалуйста, не отходите далеко.
— Хорошо, откроем дверь, а я стану рядом с вами, — согласился ученый.
С похвальной для своих лет легкостью спрыгнув с ящика, мужчина поправил высокий воротник, закрывающий шею, и направился к двери. Маргарет, неловко переминаясь с ноги на ногу, поборола в себе желание крепко зажмуриться. Глубоко вдохнув, словно собираясь нырнуть, она кивнула ученому. Механик неторопливо, явно наслаждаясь моментом, распахнул дверь в пустоту.
Все было по-прежнему: мириады разноцветных огней, широкие рукава галактик с размытыми краями, возникающими из ниоткуда и уходящими в бесконечную черноту. И полная, доводящая до глухоты тишина. Плохо понимая, зачем она это делает, Маргарет медленно протянула руку, чтобы коснуться этого сводящего с ума великолепия. Ученый внимательно следил за ней, чтобы успеть воспрепятствовать роковому шагу.
— Вы плачете? — удивленно спросил он, заметив на щеках мокрые дорожки.
— Я не знаю, — ее голос звучал неуверенно. — То, что я вижу, заставляет меня чувствовать себя такой ничтожной.
— Когда я впервые заглянул сюда, то испытал нечто подобное.
— Значит, вы уже бывали здесь раньше?
— Неоднократно. Мне нужно было опробовать установку. Я не стал бы рисковать другими людьми, предпринимая путешествие в неизвестность, но опасность все равно подстерегла меня. Даже в самых продуманных планах есть место для неожиданности.
— В прошлые разы вы смотрели на вселенную отсюда? — Маргарет не отрываясь, заворожено изучала рассыпанные перед ней крошечные, закрученные по спирали, галактики.
— Нет, звезды были расположены иначе.
— Чем же является ваш «Небосвод»? Что вы такое открыли? — прошептала она.
— Вы же читали досье…
— Все ложь! Там нет ни слова об этом! — Маргарет кивнула в сторону дверного проема.
— С какой стати мне говорить? — прошептал Механик, делая движение, чтобы захлопнуть дверь, но она остановила его.
— Нет, еще минутку, пожалуйста. Я хочу запомнить. Ведь больше никто не видел ничего подобного, — срывающимся от волнения голосом произнесла Маргарет.
— Нет, не хочу потерять вас также как моих коллег.
Он захлопнул дверь и, схватив за плечи, насильно усадил Маргарет на кушетку.
— Вы расстроились? — спросила она, удерживая руку ученого. — Почему?
— Своими вопросами вы напомнили о неприятных вещах.
— Я не хотела вас обидеть.
— Вы не обидели меня, — он все же сел рядом. — Возможно, вы не столь безнадежны, как я думал вначале. Это заставляет меня верить, что еще не все потеряно и даже в худших из вас есть то, ради чего стоит дышать.