Небесный механик
Шрифт:
Натан Балс вздохнул полной грудью. Больше всего на свете он хотел оказаться в своем доме на острове, сидящем в глубоком кресле с бокалом хорошего красного вина. Чтобы за высокими стенами остались гнетущие черные тучи, заказные убийства, тайные встречи в маленьких ресторанах на окраине города и постоянная тревога, которой была пропитана его жизнь последние десятилетия.
Глава 17
Он был убежден в бесполезности этой работы с самого начала. Глубокой ночью его подняли с постели, затащили на заднее сиденье автомобиля и, не дав попрощаться с семьей, увезли без всяких объяснений. Он не успел одеться — так и поехал в пижаме, пальто, и туфлях на босую ногу. Последовавшие
Предвзятое отношение к ученым людей далеких от науки всегда поражало господина Мерчика. Сама суть ученого сообщества состояла в том, чтобы олицетворять логику, научный подход, а от него, наперекор всякой логике, ждали чудес, словно он был каким-то легендарным чародеем. Если свести разговор той памятной ночи к нескольким предложениям, то ему было заявлено следующее: «С недавних пор некие атмосферные явления мешают вести победоносную войну. Вы — ученый, поэтому разберитесь с явлением и его последствиями. Можете использовать любые средства для достижения цели». Если бы в тот момент, устав от давления, он попросил крови младенцев и нож из вулканического стекла для проведения магического ритуала, они бы ничуть не удивились. У этих людей здравый смысл находился в таком же зачаточном состоянии, что и чувство юмора.
Рудольф Мерчик не хотел «разбираться с явлением» о котором ничего не знал, но выбора не было. В Небрусе каждая шестеренка должна знать свое место и исправно крутиться, если на то есть указание свыше, иначе шестеренку без всяких церемоний заменят другой. Отказ означал или перевод в низший класс, или — в худшем случае (и наиболее вероятном), расстрел как изменника родины.
Государство использовало таланты своих граждан, но ученый не был против. С его точки зрения жизнь до определенного момента складывалась как нельзя лучше. Все шло своим чередом, будущее было ясным, лишенным неожиданностей. Тяга к знаниям вместе с высоким интеллектом обеспечили ему теплое место в среднем классе. У него был просторный удобный дом, красивая жена, возможность совмещать преподавательскую деятельность с научными изысканиями. О чем еще может мечтать человек, отец которого помогал гробовщику, а мать стояла за прилавком, продавая цветы? К сорока пяти годам Мерчик смог осуществить все свои мечты — быть может, они не отличались грандиозностью, зато, будучи лишены болезненного фантастического оттенка, скрашивали реальность.
Теперь пришло время расплаты. Ему сорок шесть и он сидит за письменным столом, уставившись невидящим взглядом в бумаги, покрытые ровными столбиками чисел. Все расчеты лишь жалкая попытка выдать желаемое за действительное. Они как бы говорят тебе: «Не бойся. Пока мы здесь, ситуация под контролем. Весь мир — это просто комбинация значений и ты немного приблизился к разгадке».
Мерчик взял два верхних листа и медленно, с чувством скомкав их, бросил в дальний угол комнаты. Послышался звон — разбились задетые локтем чашка и очки, лежавшие на краю стола. Чашку не жаль, а вот без очков придется нелегко. Подавив желание собрать осколки, он погасил лампу и откинулся в кресле. Он сидел здесь с самого утра, но за окном было темно как ночью.
Прошло уже пять дней — самых долгих дней в его жизни. Мерчику казалось, что он ни разу не сомкнул глаз, хотя это, конечно же, было не так. И во сне, и наяву, он видел ровные столбики чисел. Ученый мог поклясться, что эти числа видели все физики, работающие с ним. Их задача, состоявшая в выяснении причин появления аномалии, через которую не могли пробиться солнечные лучи, оказалась слишком сложна. Возможно, будь у них больше времени…
Ученый положил руку на стол и на ощупь нашел тонкую бумажную папку. В ней был его отчет — итог работы за эти пять дней. Они сумели обнаружить некую закономерность в появлении облаков, но как повернуть процесс вспять оставалось пока загадкой. Через час, ознакомившись с невнятными выводами, изложенными в отчете, его попросят выйти и… Что будет после, Мерчик старался не думать. Его умственные и физические силы были истощены до предела, он был согласен на все — даже на пулю в затылок. Ученый подумал о своих детях — двух мальчиках двенадцати и девяти лет. Какая судьба им уготована в холодном мире вечной ночи?
За несколько часов до этого у него был неприятный разговор с коллегами. Они настаивали на том, что нужно подтасовать факты. Фальшивый отчет должен был притупить бдительность спецслужб и позволить им бежать. И тут Рудольф Мерчик, в жизни мягкий, достаточно покладистый человек, проявил твердость характера, отказавшись подписать фальшивку. Сделал это он не из ложного патриотизма, не из протеста против обмана, и даже не из-за того, что был убежден в бесполезности замысла. Нет, просто ему в последний раз представилась возможность повлиять на что-то в этой жизни самому, а не быть песчинкой, увлекаемой потоком событий, и он незамедлительно ею воспользовался. Это вызвало бурю негодования у остальных, но ни угрозами, ни мольбами, они не могли заставить его изменить решение.
Под дверью возникла желтая полоска света и сразу исчезла. Ученый прислушался, но из коридора не доносилась ни звука. Ему это не понравилось. Что за незваные гости? Он поднялся, шагнув в сторону, спрятался за гардиной. Мерчик вглядывался в темноту широко распахнутыми глазами, пытаясь уловить малейшее движение или звук. Ничего не было, но дверь все-таки открылась. Он знал это наверняка благодаря легкому сквозняку, пробежавшему по лицу. На мгновение блеснул потайной фонарь, освещая стол. Кто-то в спешке принялся рыться в бумагах.
— Вы не это ищите? — громко сказал ученый, бросая папку с отчетом на стол.
Незнакомец от неожиданности отшатнулся, и, споткнувшись, упал в кресло для посетителей. Он хотел встать, но Мерчик перегородил ему дорогу.
— Кто вы? — грозно спросил ученый, сжимая в руке тяжелое пресс-папье.
— Я думал, что здесь никого нет. Мне сказали, что все сотрудники собрались в зале отдыха.
— Не все, как видите. Не люблю шумные компании.
— Да, я заметил. — Незнакомец с вздохом снял заслонку с фонаря и поставил его на стол.
Мерчик внимательно оглядел его. Это был худощавый мужчина, чьи некогда темные волосы сильно поседели и только аккуратно подстриженные усы были по-прежнему черными как смоль. Своей манерой держаться он напоминал военного.
— Постойте-ка… Ваше лицо мне знакомо, — сказал он, бросая на ученого проницательный взгляд. — Вы же руководитель проекта — Рудольф Мерчик, климатолог?
— Совершенно верно. А кто вы?
— Я здесь работаю, занимаюсь вопросами безопасности. Можете называть меня Ист.
— Хорошо, господин Ист. — Мерчик невозмутимо пожал плечами. — Вы пришли за отчетом, верно? Так почему бы вам не забрать его?
— Раз вы здесь в этом уже нет нужды. На самом деле, мне очень повезло, что я вас встретил.
— Если вы из службы безопасности, то зачем было пробираться сюда словно… — ученый не договорил, предоставив Исту самому подобрать подходящее слово.
— Я хотел узнать содержимое отчета раньше других, только и всего. Это личное дело. Скажите мне правду, у нас есть надежда?