Небесный остров
Шрифт:
Надя побледнела. Евгений хладнокровно прокомментировал:
– Обычное дело. В Приморске за сезон минимум человек тридцать тонут.
– Прямо… на этом пляже утонул? – Надин голос против воли сел.
– Если хотите, я узнаю, – пообещал Евгений.
– Да нет, мне неинтересно, – непослушными губами пробормотала она.
И тут в кафе ворвался Полуянов. Наградил Евгения уничижительным взглядом. Швырнул на стол купюру. Схватил Надежду за руку. Велел:
– Пошли. Быстро.
– Спасибо за танец, Надя! – выкрикнул вслед новый знакомый.
Дима поморщился, но снова промолчал. И потянул ее, однако не в глубь пляжа, где мигали огоньки «Скорой помощи» и чернела толпа, а в обратную сторону, к пирсу. Лицо его было хмурым.
Надя поежилась от нехорошей догадки. Пробормотала:
– Кто утонул?
И Дима мрачно откликнулся:
– Он, дедок. Крамаренко.
– Дима. По-моему, все очень серьезно. – Хотя и лето, и даже печку Полуянов в машине включил, ее продолжала бить дрожь.
– Да уж, – сквозь зубы откликнулся журналист. – В несчастный случай я совсем не верю.
– И я не верю. Таких совпадений не бывает, – покачала головою Надежда.
– Я его тело, кстати, видел. На первый взгляд, никаких повреждений. И лицо такое… мирное.
Надя прижала к лицу ледяные ладони. Вот тебе и романтический вечер – они говорят о мертвом теле.
– Впрочем, – продолжал рассуждать Полуянов, – если ударить по голове, допустим, мешочком с песком, а потом за борт столкнуть – видимых повреждений не будет. А вскрытие – раз случай очевидный, утонул человек – делать не станут.
– Если смерть наступила не в больнице, вскрывать труп всегда положено, – возразила Надя.
– То в Москве. А у них, в Приморске, свои законы, – вздохнул Дмитрий. – Но, главное, по-моему, тут другое. Не как убили – а почему? У тебя есть идеи?
Надя предположила самое очевидное:
– Может быть, старик узнал, кто на самом деле стоял за штурвалом?
– Это первое, что приходит в голову. Но зачем он тогда позвал меня сюда? Показать хотел этого человека?
– Ага. Допустим, директора Института моря. Или его жену, – предположила Надя.
– Она, кстати, на водном мотоцикле гоняет лихо, – задумчиво произнес журналист. – Но какой смысл обязательно показывать? Не проще имя назвать?
– Логично, – кивнула Надя.
– И еще мне покоя не дает… Дед ведь сказал – со смерти девочки только все началось… Черт, как бы узнать: к чему он подобрался?
Задумчиво побарабанил пальцами по рулю и вдруг сказал:
– Слушай, а ведь ты мне помочь можешь.
– Как? – Она продолжала мерзнуть и обняла себя руками.
И Дима сказал.
– Ты с ума сошел, – опешила Надя. – Я не сумею!
Думала, тот сердиться начнет или хотя бы ее уговаривать – однако Полуянов спокойно произнес:
– Не сумеешь – придется самому. Хотя мне почему-то кажется, у тебя, симпатичной девушки, получилось бы лучше.
На следующий день
Жена директора Института моря – красотка, конечно, сумасшедшая. Зато секретарша оказалась абсолютный ее антипод. Пожилая, неухоженная, мрачная. На Полуянова немедленно налетела с упреками:
– Почему без звонка? Почему вообще не предупредили, что приезжаете?!
Журналист знал по опыту: обаятельными улыбками подобных грымз задабривать бесполезно, за шоколадку или духи не продадутся тем более. Потому принял не менее суровый вид и потребовал:
– Доложите Вадиму Андреевичу, что я в приемной.
– У него сейчас совещание, – пожала плечами церберша.
– Я подожду, пока оно закончится. – Дима уселся в кресло.
– А потом ученый совет, – с ненавистью добавила секретарша.
– У меня времени много. – Полуянов всем своим видом показывал: из приемной он не уйдет.
– Как вы мимо охраны прошли? – удивилась грымза.
Дима не удостоил ее ответом. В Институт моря он попал с тыла: сначала на пляж пробрался через пирс уже проторенным вчера путем. А оттуда непосредственно в храм науки пройти оказалось легче легкого. Еще вчера он приметил рекламу: на территории научного учреждения библиотека есть. В духе времени – платная. И пускали туда всех желающих – только скажи на посту охраны фамилию (любую, паспорта не смотрят).
Вредная тетка призадумалась. В службу безопасности звонить, велеть, чтоб наглеца вывели, она явно побаивалась, все ж таки журналист центральной газеты. Но и сдаваться, докладывать о нем директору, тоже не хотела.
Вадим Андреевич сам ее выручил. Появился на пороге кабинета, мазнул взглядом по Дмитрию, поинтересовался небрежно:
– Вы ко мне?
Секретарша ринулась к шефу, что-то ядовито зашептала ему на ухо. Тот не дослушал, перевел взор на Полуянова. Выражение лица мгновенно сменилось: только что было высокомерным, усталым, а сейчас глаза смотрели доброжелательно, заинтересованно.
Дима вскочил, почтительно склонил голову:
– Вадим Андреевич, я читал вашу статью в журнале «Российская наука». Честно признаюсь: про моделирование климатических процессов понял мало. Но цитата из Маяковского хороша…
Профессор окинул его удивленным взглядом, а Дима отбарабанил, как на экзамене:
– «Когда вы находитесь в середине Черного моря или в океане, видимой разницы нет: берегов не видно, волны в океане и в море одинаковые, но ощущение, что впереди Америка, а сзади Европа – это ощущение и есть океан».