Небесный Трон 12
Шрифт:
А вот на духовном уровне ему практически пришёл конец. Астральное Тело Кая страшно деформировалось, а оболочка души погрузилась в хаос из-за внедрившихся в неё сил. Суверен Храма моментально потерял почти всю власть над тело и силами, а его Воля оказалась полностью подавленной. Поддерживать насыщение энергией стало невозможно.
Бой официально завершился.
Наступив на грудь поверженного мужчины, Амелия упёрла кончик алебарды в его живот. Простояв так несколько секунд, она сказала:
— Как я и думала, мой сын всё-таки ошибся. Ты не переродившееся божество. Ты не такой, как У’Шор.
Стоило вопросу прозвучать, как девочка внезапно склонилась над лицом Кая и схватила его за шею. Их глаза оказались друг на против друга. Воля воительницы водопадом хлынула в разум мужчины, направляя в нужное русло и считывая его мысли. Прошло всего несколько секунд, но Амелия успела увидеть многое. Смерть от рук слуги Ла’Герта, перерождение в теле носителя линии крови Девятиглавой Небесной Гидры, перерождающий древних воинов Лазурный Куб, голос из глубин Искры Кая, события в храме концепций, Грина, Номена, тайну Трофея, поглощение адамантита Кайла…
Отшатнувшись, она с неверием посмотрела на Кая.
«Это игра. Игра сущностей такой силы, что мы даже вообразить не можем. В ней мы даже не пешки на доске, а всего лишь пыль под ними. Во что же ввязался мой клан?..» — ужаснулась Амелия, почувствовав себя маленьким и совершенно бессильным насекомым в мире гигантов.
Но, отбросив эмоции, она быстро вернулась к «допросу».
— Ты помнишь моих детей?
И снова её Воля захлестнула Кая, как только после вопроса в его разуме подсознательно всплыли образы убитых им О’Краймов. На этот раз Амелии хватило всего секунды, чтобы узнать всё необходимое. Почему началась вражда и как именно погибли её дети.
Отпустив Кай и изрядно помрачнев, девушка поднялась на ноги.
— Так вот как всё произошло… Ты не пожалел даже маленькую дочь Роузена, — слегка затряслась она.
Вот только в голосе Амелии не было осуждения, лишь боль и горечь. Ибо она прекрасно понимала Кая, так как на её руках было даже больше крови невинных. Ради семьи и клана девушка делала множество непростительных и недостойных Истинного Воина вещей…
— Если собираешься мстить, то убей лишь меня. Пощади моих подчинённых. Только я один ответственен за смерть твоих детей, — частично восстановившись, заговорил Кай.
— Мстить? Да, я бы хотела убить того, кто погубил их, но при этом я не хочу мстить, — терзаемая противоречивыми чувствами, Амелия подняла взгляд на собеседника. — Не хочу создавать ещё один цикл ненависти. И не хочу заставлять кого-то другого, — бросила она взгляд на членов Храма, — испытывать то же самое, через что прошла я сама. Я слишком устала от этой злобы, жестокости и насилия, которым нет конца… К тому же месть всё равно ничего не даст. Она не вернёт моих детей. Не ослабит боль потери. Даже не даст временно удовлетворения, ведь ты всё равно переродишься с сохранением памяти… Это только создаст ещё больше боли в будущем… Не хочу… — процедив, сжала девочка кулачки.
Отступив, Амелия села на песок, поджала колени и опустила голову. Она обладала безумной несравненной силой, но прямо сейчас Кай видел перед собой слабую, уставшую и потерянную женщину. В её взгляде и поведении совершенно не чувствовался нерушимый внутренний стержень и подавляющая эфемерная мощь, обычно присущие любым могущественным Мастерам. Мужчина наконец осознал, что несмотря на целых пять углублённых трещин, Воля Разума Амелии была слабее даже его собственной. Когда-то она являлась непоколебимым воином с твёрдым принципами, но сейчас была лишь опустевшей оболочкой себя прежней. Её величественный дух давно был сломлен…
"Ненависть. Боль. Убийства. Жадность. Вражда. Жестокость. Бесконечная гонка за силой и борьба за ресурсы. Это никогда не закончится. Как же я ненавижу эти проклятые боевые искусства… Варимас, Аннет, Люберг, Готрид, Мио, Ой, Роузен… — вздрогнула девушка. — Какие же вы идиоты. Нет. Какие же мы все идиоты. Я хотела уберечь вас от интриг клана, а в итоге втянула в ещё большую опасность…'
Тем временем Кай активной пытался прийти в себя, но Амелия совсем не спешила рассеивать свою технику, которая и подавила его тело с душой. Полминуты спустя она подняла покрасневшие глаза и спросила:
— Что произошло с Сердцами моих детей? — Этого она в памяти Кая не заметила.
— Кроме исследований, я никак не использовал их, — честно ответил он.
Конечно, можно было бы отдать кому-то из последователей, но это было бы слишком рискованно как для них самих, так и для всего Храма. Ведь в таком случае из-за родственной связи уже за пределами Миров Испытаний их могли выследить члены Клана Небесной Мантикоры, чего Кай совершенно не желал.
— Ты вернёшь их, а также пригласишь Макгар’х и Гезихта в Храм. Дополнительные приглашения за миллиард купишь для них сам, — приказала девочка.
Несмотря на грандиозное поражение, Кай не поддавался эмоциям и продолжал вести себя рационально.
— Я согласен, — кивнул он. — Но что насчёт тебя? Ты уже в империи, но я не могу гарантировать, что точно смогу спасти её подданных.
— Тебя беспокоит участь врага? — неожиданно улыбнулась Амелия. Её взгляд немного потеплел.
Пять тысяч лет назад…
На большом открытом балконе на вершине громадного дворца в удобном кресле расположилась миниатюрная светловолосая девушка. На вид ей было не больше тринадцати-четырнадцати лет, а с милым детским личиком она и вовсе казалась ребёнком, едва вступившим в пубертат. Но на самом деле ей было уже несколько десятков тысяч лет, а такой внешний вид Амелия О’Крайм имела не из-за каких-то личностных причуд или ошибки при прорыве на ступень Заклинателя, что привела к излишнему омоложению, а благодаря родителям. Её мать была человеком, но тоже обладала определёнными детскими чертами и миниатюрностью. Отец же и вовсе являлся получеловеком-полуфэйри, что ещё сильнее повлияло на облик девушки, ведь для взрослых фэйри детский облик был нормой.