Небо на плечах
Шрифт:
— Как Леха? Вика?
— Без изменений. Вы там хоть разобрались, что это?
— Не сыпь соль на рану!
— А ваши что? У вас же лучшие спецы?
— Нет больше наших!
— Как нет?!
— Вот так. Считай, что разговариваешь с замглавврача. Олег, ты сам как?
— Держусь. Меня зараза не берет.
— Перелет осилишь?
— Куда?
Назвал адрес склада, как раз по времени доеду.
У въезда на распределительную базу лежали три безжизненных тела, слабо тарахтел на холостых грузовичок, стояло еще несколько пустых автомобилей, а ворота радовали монументальностью и запорами. На стук, звонки и ругань никто не откликался. От этой
Никогда не думал, что буду рад обычным огнестрельным ранам. Какое же это счастье, когда можно пользоваться источником! Позвав только нас, Берген совершил ошибку, но он и сам наверняка не подозревал, что от одаренных делителей толку сегодня не будет. За весь день всего пару раз к жизни прибегнул: когда привезли мальчика со сломанной рукой и когда лечил пожарного, получившего ожоги. Все остальное время я даже не лечил — носился по этажам и купировал приступы.
Одну пулю из Митьки не достали — видать, даже рентген не делали, так только, забинтовали — и ладно. Осознав, где она сидит, похолодел. Я ведь его ворочал не думая! Позвал, сплющенный комок металла послушно лег на ладонь. Средством из водительской аптечки, которая была гораздо полнее обычной, — все же врач в машине ездил — промыл раны и заживил. Если бы Митяй не потерял столько крови, тут же бы его и привел в себя, но пострадавшему организму требовалось время на восстановление. Можно было и своей кровушкой поделиться — в чемоданчике даже система для переливания была, а моя универсальная первая могла ему подойти, но черт его знает, сколько мне еще сегодня на ногах быть, а у Митьки уже нет опасности для жизни, и так оклемается.
Лишь бы он не заразился! Впрочем, переживать об этом было бессмысленно — все равно он уже провел какое-то время в переполненной больнице, так что если мог подхватить болезнь, то, значит, уже подхватил. Зараза была чудовищно летучей.
Олег спикировал сверху в лучших традициях — бесшумно и красиво. Я, например, только недавно перестал пятки о землю отбивать, а он словно с воздуха шаг сделал.
— Сможешь ворота открыть?
— А сам чего?
— Снаружи я только дыру могу сделать, а перепрыгивать не вариант — видишь, сколько колючей проволоки поверх забора намотано?
Без лишних слов Земеля переместился на закрытую территорию, и уже вскоре послышался лязг запоров. Я загнал машину внутрь, потом подумал и загнал туда же грузовичок. Раз хозяин до сих пор не объявился, то либо он среди той троицы, что остывает на подмороженной земле, либо смылся с концами. Входную дверь в сам склад пришлось все же взломать, но и здесь на стук никто так и не открыл. Минутой позже понял, что некому, — тела сторожей и работников лежали внутри. Для воссоздания картины событий даже не требовалось быть детективом: сначала стало плохо одному — его устроили на кушетке в каморке, потом второму — его уложили на пол, даже подушку пытались подсунуть. А потом свалился последний, который, вероятно, вызывал «скорую» — окоченевшие пальцы продолжали сжимать треснувшую трубку.
— Зёма, вынеси их наружу и сожги.
— Уверен?..
— Черт знает, что это за зараза, лучше не рисковать. А за лекарствами еще не раз возвращаться придется.
— Принято. — Приказ пилоту был неприятен, но и оставлять тела в тепле нельзя было, он
Упаковками с лекарствами мы забили обе машины, жестко скрепив их между собой. Закрыв за мной ворота, Олег подхватил обернутое пледом бесчувственное тело Дмитрия и улетел домой, а я тронулся в обратный путь.
Пока меня не было, поток больных возобновился. Медсестры, удивляя неженской силой, расхватали коробки в считаные минуты.
— Этого мало! — заявила Надя, подскочив к машине.
— Целый грузовик и легковушка?! — Я-то вообще собирался легковушку отогнать соседям.
— Мало! — стояла она на своем. — Егор Николаевич! Миленький! Николай Алексеевич уже всюду пытался дозвониться, везде глухо! А вы раз — и смогли! Пожалуйста, сделайте еще одно чудо! Привезите еще хотя бы столько же!
Чудо называлось вообще-то кражей со взломом, но не для себя же!
— Зёма! Еще на рейс тебя хватит? — позвал я в эфир.
Мне даже удалось немного отдохнуть под утро. Все та же вездесущая Наденька пустила меня на диванчик в сестринской, заверив, что как только — так сразу. Пока я мотался по городу в поисках медикаментов, в госпиталь подтянулись добровольцы, сняв часть забот с оставшегося персонала. Это были и медики, и студенты, и просто близкие тех, кто оказался волей случая у нас. И даже прибыла бригада корабельных врачей вместе с десантом из Кронштадта, что высадился, оказывается, еще вечером. Спать!!! Какое сладкое слово!
С утра пошла работа по профилю. Я жаловался вчера, что источник мне не пригодился? Наивный идиот! Где-то на десятом раненом я бросил таиться и начал вытаскивать пули силой. На двадцатом — перестал пользоваться раствором и стал промывать раны собственной водой. Когда кто-то замешкался и не подал мне вовремя скальпель нужного размера — окончательно перешел на водяные ножи, уменьшая или увеличивая их по необходимости. Огнестрел, ножевые, переломы, ожоги, травмы… Я словно не в столице, а в центре боевых действий!
От этого конвейера меня отвлек Олег, объявившийся в госпитале. Стоило только сбросить транс, как сразу ощутил все прелести бытия: заныли от многочасового стояния ноги, от постоянного полунаклона — поясница.
— Наденька! Перерыв! — объявил я девушке, чье присутствие ощущал рядом с собой последнее время.
— Хорошо, Егор Николаевич, — отозвалась она. — Я Николая Алексеевича сейчас разбужу, он вас сменит.
Находиться внутри не было сил, хотелось на воздух. Спустился с Земелей до выхода, чтобы как раз напороться на картину дня: двое в черных бушлатах, один из которых был легко ранен, тащили на себе третьего, оставляя за собой кровавый след.
— Братишка, братишка, потерпи! — уговаривали они его, не замечая, что парень уже отходит.
— Кладите его прямо здесь! — скомандовал я сладкой парочке, понимая, что не дотащат. Те замешкались, не желая класть товарища на холодные грязные ступени, но дело решил Олег, перехватив раненого. Дальше пошел привычный процесс: поддать жизни, обезболить, разрезать одежду, промыть рану, достать пулю, еще раз промыть рану, срастить, перейти к менее опасной ране, повторить процесс и пустить общеукрепляющую волну напоследок. Сделать шаг, добраться до поверхностной раны стоящего на ногах морячка, промыть, зарастить. Рутина.