Небо над океаном
Шрифт:
— Тогда пойдем! — уверенно сказал Джек и мы взявшись за руки быстрым шагом направились в Парус.
Мне снова хотелось ударить себя чем-то тяжелым. Почему я продолжала молчать? Почему?! Потому что у него день рождения, я не хотела делать ему больно, потому что он уже испытывал горечь в этот день.
Как мы только переступили порог Паруса, так раздался довольный голос Дэна:
— Сюрприз!
— С днем рождения! С днем рождения — скомандовали он дружно.
— Спасибо, спасибо ребят. Все очень круто! — он сильнее обнял меня.
— Джексон, сыграй нам! — просила Кира.
—
— Окей! — согласился Лео.
Каждый занял свое место. Кира с Лейлой расположились на диване. Дэн взмахнул барабанными палочками, подмигнул Лейле, Лео включил штекер от усилителя в розетку и рванул по струнам электро-гитары. Джексон несколько раз постучал по микрофону, я взяла несколько нот. А потом… В одно мгновение мощный стерео звук оглушил Парус.
Все разошлись около одиннадцати. Мне несколько раз звонил отец, но я не снимала трубку. Я хотела хоть еще немного побыть с Джексоном и мне кажется, что об этом все знали, даже он.
Мы сидели с Джеком на улице, он обнимал меня за плечи, и мне было совсем не холодно.
— Какая ночь, а? — сказал он.
Легкий ветер играл моими волосами, я сильнее прижалась к его сильному плечу и посмотрела в темно-синее небо. Он снял джинсовку, накинул мне на плечи, сильнее обнял.
— Сколько звезд… Их же можно зачерпнуть ладонью и высыпать, как золотую пыльцу.
— Ты бы классно выглядела, осыпанная звездами.
Я лишь натянуто улыбнулась. А потом между нами повисло молчание. Долгое, тягостное. Опустила голову и не понимала, как начать разговор? Как подобрать нужные слова? Не знала… Но он должен об этом знать, хоть об этом так сложно говорить.
— Ты грустишь?
— Нет.
— Тогда, что случилось?
— Я уезжаю, — решаюсь сказать.
— Надолго? — легко спросил он.
— Навсегда.
Он отстранился. Затем сжал мою ладонь в своей ладони.
— Я поеду с тобой.
Я посмотрела в его удивительные глаза и не могла сказать также.
— Хочешь, сбежим?
— Куда?
— С тобой хоть на край света.
— Это невозможно, — отрицательно закачала головой. Ты же знаешь почему.
— Нет ничего невозможного.
— Есть.
— Ты просто не хочешь. Ты даже боишься рассказать о нас!
Я молчала и он молчал. Отпустил мою руку, посмотрел на меня так… До дрожи в коленях. Словно все звезды, которые сияли над нами, еще мгновение назад — погасли. И уже не засияют как прежде для нас.
— Значит этот вечер — наш последний вечер, — сказал он своим жестким голосом.
Я снова вглядывалась в его глаза, в груди нарастала боль, сердце колотилось, как бешенное. Еще какие-то мгновения, минуты и я вынуждена сказать ему: «Прощай». Больше всего на свете я не хотела с ним расставаться. Больше всего на свете…
— Да, — прозвучал мой тихий ответ.
Он отвернулся, сделал шаг в сторону, а потом также жестко произнес:
— Тогда уезжай. Я все забуду. Словно и не было тебя в моей жизни.
Глава 49
С самого раннего утра мой телефон упрямо молчал. Обычно приходила куча смс. «Доброе утро волчонок», — от Джексона. «Даш перекатать домашку по физике?», — от Лео.
Но сегодня в день отъезда была тишина. Тишина в доме, тишина за окном. Тишина в моем сердце. Все звуки словно притаились. Испугались отцовского гнева. После вчерашнего, очень позднего моего визита домой — он был в ярости. Рвал и метал, орал так, что закладывало уши. Он знал, что я была с Джексоном, но на самом деле я уже этого не скрывала. Просто закрылась в комнате, накрыла голову подушкой и пыталась заснуть. Но заснуть удалось лишь только с рассветом.
Прозвенел будильник, я неохотно открыла глаза. Знала, что уезжаем и оттягивала этот момент до последнего. Но время бежало, безостановочно мчалось, без возможность что-то изменить.
Села на кровати и очень хотела, чтобы сегодняшний день никогда не наступал. Почему нельзя вернуть время? Почему нельзя вернуть прошлое? Чтобы я сделала? Я бы сказала Джексону, всего одно слово: «Прости..»
«Не было тебя, в моей жизни…», — эта фраза Джексона звонким эхом отдавалась в моей голове. Разве так можно? Нет… Так нельзя. Он не мог так быстро вычеркнуть меня из памяти. Это было мое маленькое утешение, но легче от этого не становилось. Так даже лучше, не так будет больно ему. Просто буду знать, что он меня забылл и у него все сложилось хорошо.
Отец собрал чемоданы еще вчера вечером, пока мы отмечали день рождения и веселились. Сегодня наутро все было готово. Мне осталось лишь застелить постель, сложить рюкзак и не забыть свой фикус. Отец говорил, что лучше бы он завял, чем таскать его туда-сюда, но я тоже не понимала зачем он перевозил шампура, если можно просто купить электрогриль или обычную сетку, чтобы пожарить мяса. Снова возвращаюсь к тому, что у нас разные взгляды на жизнь. Он никогда не понимал меня, а я не понимала его. И объяснить ему что-либо все равно, что биться головой об стену.
— Посидим на дорожку? — предложил отец. Он сел напротив огромного чемодана, положив руку на стол.
— Мне без разницы, — я решила постоять у стены.
— С такой кислой миной, только на похороны, — сказал отец. — Но ничего, это пройдет. Неделя, максимум две и даже не вспомнишь о своем американце.
— Ты маму тоже так же быстро забыл?
— Разговорчики отставить! — он ударил кулаком по столу. Не узнаю свою родную и заботливую дочь, этот пацан совсем тебе мозги запудрил. Родного отца, — он продолжал сжимать кулаки. — Променять на какого-то там…
— Пап, он не какой-то. Он очень умный, образованный. Пап, ну что мне сделать, чтобы мы остались? — сказала в полном отчаянье. Я понимала, что теряю последнюю надежду. Еще какой-то час и мы сядем в поезд и уедем навсегда.
— Ничего. Забыть и больше не доставать меня глупыми вопросами.
Как же я не хотела ехать! Готова остановить этот мир, лишь бы задержаться в этом городе. Я не попрощалась с Джексоном, не извинилась перед ним, мне очень хотелось это сделать.
Наш поезд тянулся, как длинная серая змея. У нас был самый последний вагон и пришлось идти в самый конец перрона. Я медленно плелась сзади, оглядываясь по сторонам. Люди, волоча за собой чемоданы обгоняли меня. Все спешили, все боялись опоздать. Все, кроме меня.