Шрифт:
Пролог
— Какая ночь, а? — сказал он.
Легкий ветер играл моими волосами, я сильнее прижалась к его сильному плечу и посмотрела в темно-синее небо. Он снял джинсовку, накинул мне на плечи, сильнее обнял.
— Столько звезд… Их же можно зачерпнуть ладонью и высыпать, как золотую пыльцу.
— Ты бы классно выглядела, осыпанная звездами.
А потом между нами повисло молчание. Долгое, тягостное. Как начать разговор? Как подобрать нужные
— Ты грустишь?
— Нет.
— Тогда что случилось?
— Я уезжаю, — наконец решилась сказать.
— Надолго? — легко спросил он.
— Навсегда.
Он слегка отстранился. Затем сжал мою ладонь в своей.
— Я поеду с тобой.
Посмотрела в его удивительные глаза и не могла сказать также.
— Хочешь, сбежим?
— Куда?
— С тобой хоть на край света.
— Это невозможно, — отрицательно закачала головой. — Ты же знаешь почему.
— Нет ничего невозможного.
— Есть.
Он молчал. Отпустил мою руку, посмотрел на меня так… До дрожи в коленях. И словно все звезды, которые сияли над нами еще мгновение назад, погасли. И уже не засияют, как прежде, для нас.
— Значит, это — наш последний вечер, — его голос вдруг показался жестким.
Я вглядывалась в его глаза, в груди нарастала боль, сердце колотилось, как бешенное. Больше всего на свете я не хотела с ним расставаться. Больше всего на свете…
— Да, — прозвучал мой тихий ответ.
Он отвернулся, сделал шаг в сторону, а потом также жестко произнес:
— Тогда уезжай. Я все забуду. Словно и не было тебя в моей жизни.
— У нас новенькая…
Я шла по длинному коридору и слышала, как шептались светловолосые девушки. Они стояли возле кабинета биологии, поголовно одетые в белые блузки и черные юбки, едва прикрывающие их колени. Провожали меня оценивающим взглядом, а я все больше смущалась. Мои щеки в один миг вспыхнули огнем. Мне захотелось спрятаться, убежать, как можно дальше.
В основном, я старалась быть незаметной. Большую часть времени проводила в библиотеке. Отец часто шутил на этот счет, говорил, что скоро мне придется носить сразу двое очков с самыми толстыми линзами, так как я этими книжками зрение испортила окончательно. Но он просто ничего не понимает. Однажды я у него спросила, какие книги он прочел в своей жизни? Он с легкой усмешкой ответил, что единственная книга, которая была в его арсенале — это справочник танкиста. Да, все же у нас совсем разные взгляды на жизнь, и это мягко сказано…
Я прибавила шаг, опустила голову и почти бежала, чтобы как можно скорее скрыться от этих пристальных взглядов. Врезалась во что-то твердое, книги выпали из рук. Пыталась понять, во что именно, точнее с кем именно, я так хорошо
— Эй ты, аккуратней! Смотри, куда идешь.
Поправив очки, увидела, что передо мной стоял высокий парень. Грудь вперед, плечи расправлены. Стильная прическа, красивые глаза. Голубые, как океан. И голос у него приятный, такой… Когда играет самая популярная песня в чарте.
Он равнодушно смотрел на меня.
— Извини, я не специально, — склонившись над книгами, почему-то разглядывала его модные кроссовки и бесконечные ноги, обтянутые светлыми, слегка потертыми джинсами.
— Еще бы ты специально… — подтвердил он своим бархатным голосом, а потом наступил на открытую книгу, оставив там грязный след от своего модного кроссовка.
— Ты все испачкал, — наверное слишком тихо сказала, потому что он ничего не ответил, а уверенной походкой, заправив руки в карманы джинс, пошел дальше по коридору.
Я оглянулась ему вслед. Подошел к тем девушкам, что толпились у кабинета биологии. Они были так рады ему, столько восторга на их кукольных личиках, столько радости. Вот-вот и выпрыгнут из своих плиссированных юбок. Смотреть противно.
Когда собрала все книги в аккуратную стопку и остановилась у окна, он вернулся ко мне обратно.
Я совсем не ожидала этого и когда голубоглазый, в модных кроссовках, парень подошел ко мне так близко, почти в плотную, и посмотрел прямо в глаза, я растерялась. А он так ненавязчиво сказал:
— Я тебя не простил. Теперь ты мне должна.
Мой отец в таких случаях обычно говорил, что всем, кому он должен, уже давно простил. Я как-то не решилась повторить фразу при этом самоуверенном, слишком наглом парне. Мои щеки продолжали гореть, почти плавиться, как сливочное масло на раскаленной сковородке. Казалось, я не выдерживала этот зрительный контакт, этот безумный взгляд. Еще немного и расплачусь. Хорошо, если мои очки запотеют, не будет видно заплаканных глаз.
Я крепче прижимала книги к груди. У меня словно отнялся дар речи, я ничего не могла ответить, лишь постоянно поправляла очки.
Нервничала… Первый день, первый час в новой школе и тут такое. И так страх за душу берет. «Я тебя не простил». Он сказал эту фразу так, словно обрубил все концы. Перерезал главный кабель, питающий электроэнергией весь город.
К нему подошли еще двое парней. Они смотрели на меня и смеялись. Неудержимо, раскатисто. Не понимала, что они такого смешного нашли. А потом этот, со стильной прической, с красивыми глазами, снова обратился ко мне:
— Ты откуда вылезла такая?
— Переехала, — вырвалось у меня. После встречи с этим голубоглазым блондином мне стало казаться, что я разучилась говорить и придется учиться заново.