Небо под потолком
Шрифт:
Нормальный человек, после такой передряги вернувшийся в свой нормальный размер, чтобы оправиться от шока, водки хватанул бы как следует. Никита себе такого не позволял. И не то чтобы его очень привлекал здоровый образ жизни, трезвый и ясный. Просто не привык. Обстоятельства так сложились, что обычно некогда было как следует выпивать, да и незачем.
Стресс пришлось переживать насухую. И ведь пережил. К вечеру внутреннее трясение организма утихло. Он относительно спокойно мог думать о том, что произошло. Превратиться в существо размером с муравья — это ведь то еще событие! И не важно, что ты при этом мыслишь и действуешь как человек, а не как муравей. Только представить, что какая-то муха запросто может тебя схарчить… Кстати, о мухах. Что там говорил этот псих? "Надежное средство для борьбы с мухами". Это что же — гоняться за ними на самолете и расстреливать из пушек? Воздушные бои устраивать? Нет, не зря во все времена изобретателей считали сумасшедшими.
Да он и летать-то не умеет! Одно дело — во сне и без самолета, и совсем другое — наяву, на тысяче (или сколько там?) лошадиных сил. Мгновенно разобьется, даже взлететь не успеет! Вообще смешно думать об этом! Никита — летчик! Хорошо хоть в ангаре не "кукурузник", а то совсем глупые ассоциации напрашиваются. Нет, нет и нет! И оставим эти мысли. Спать пора.
Но сон не шел. Как говорится: "Не думай о белой обезьяне…" А как о ней не думать? Он вдруг представил себя в кабине мощного истребителя, выполняющего крутой вираж. Взгляд устремлен вперед, ускорение прижимает тело к спинке сиденья. И сам он уверен в себе, в своих силах, в своей машине. Только что сбил очередной самолет противника, и теперь можно возвращаться на родной аэродром.
Да, картинка. Это тебе не во сне с холма разбегаться на манер Ивана Кожина — Ночного Орла достопамятного. Конечно, лететь без помощи техники — так называемая вековая мечта человечества. Но посидеть за штурвалом рвущегося в небо самолета тоже иногда хочется!
Нет, ерунда все это. Он, солидный человек с размеренным образом жизни, — и вдруг летчик, Бред, бред! Был бы еще самолет настоящий и противник достойный. А тут моделька крошечная и мухи в роли асов "Рихтгофен".
Но мухи-то — размером почти в самолет. Этакие громадины: без пушек с ними не справишься. Драконы летающие. И ведь маневренные какие! Газетой в воздухе не сшибешь.
Наконец Никита понял, что в мозгу его реальность окончательно перемешалась с фантазией. Не дожидаясь зудения будильника, он тихо поднялся, плеснул в лицо несколько раз холодной водой из-под крана и, наскоро одевшись, вышел из дома без завтрака, на чае раньше, чем обычно.
Людей на улицах было еще мало, троллейбусы шли полупустыми, и Никите отчего-то показалась, что жизнь его была бы совсем иной, вставай он каждый день всего лишь на час раньше. К примеру, можно не давиться в переполненном транспорте, а свободно идти пешком. Ничего, что на первых порах будет тяжело и рубашка прилипнет к телу. Через несколько дней, максимум через неделю, организм привыкнет, и ему под силу станут новые, более серьезные нагрузки. Там, глядишь, и бегом можно заняться.
Что самое интересное, думал он об этом не как обычно, с изрядной долей иронии, понимая несбыточность своих фантазий, а вполне серьезно, с некоторой внутренней решимостью, что как задумал, так и будет. Он поймал себя на этой серьезности и подивился ей.
На первом этаже конторы ночью опять что-то происходило. На этот раз, кроме растоптанных картонок, у входа валялась помятая кепка в бурых пятнах. Никита успокоил свои сомнения мыслью, что у кого-нибудь из грузчиков от напряжения вполне могла пойти носом кровь. Ну не убили же здесь человека, в самом деле?!
В конторе никого еще не было. В распоряжении Никиты имелся почти час, который он собирался посвятить изучению ангара. На всякий случай закрыв дверь кабинета на ключ, он осторожно достал коробку из шкафа и установил на столе. Но вилку в розетку вставлять не спешил. Достал из кармана лупу, оставшуюся от детского еще увлечения филателией, и принялся рассматривать провод и крышу маленького строения. Конечно, уменьшившись, все подробности можно увидеть лучше. Но как забраться на крышу? Карабкаться по стене? Высота для крошечного человечка вполне подходящая, чтобы, упав, переломать себе руки-ноги.
Крыша выглядела как обычная, перекрытая рубероидом и залитая гудроном. Торчали выступы вентиляционных труб, один из которых служил кнопкой включения. Он ничем не отличался от других, только упруго подавался под нажатием пальца. Выполнена крыша была филигранно, как и все остальное. И вообще создавалось впечатление, что никакая это не модель, а просто взяли где-то настоящий ангар с настоящим самолетом и сделали маленькими.
Он не обнаружил фабричного клейма. Ни единой буквы или цифры. Даже в том случае, если ангар действительно украли из авиационной части, могли остаться в укромном уголке три магические буквы — ДМБ, что, как всем служившим в армии известно, означает "демобилизация" или, проще, — "дембель". Но не было и таких надписей. Провод тоже оказался обыкновенным, электрическим. На нем не было никакой маркировки. Происхождение ангара продолжало оставаться загадкой.
Никита решил поинтересоваться установкой, производившей миниатюризацию. Он аккуратно заглянул под ангар. Ничего необычного, гладкое пластиковое днище. Но где-то она должна скрываться? Не припоминалось, чтобы встречались сложные электронные агрегаты, когда осматривал ангар изнутри. Надо будет поискать тщательнее. А для этого опять нажать кнопку… Подумать об этом страшно.
И все же решиться придется. Если снаружи ничего обнаружить не удалось, надо искать внутри. И сделать это необходимо сейчас, пока контора пустует и никто не мешает. Ну, давай же!
Никита мысленно плюнул на свои страхи, воткнул штепсель, придвинувшись поближе к ангару, зажмурился и нажал трубу-кнопку. Ближе он придвинулся с тем расчетом, чтобы не плестись издалека к воротам по настольному стеклу.
Мысль была правильной. Когда черная волна схлынула, он обнаружил, что сидит буквально в десятке метров от входа. "И хорошо, — подумал Никита, — ближе не надо. А то окажусь как-нибудь на крыше". Он заметил себе, что надо захватить в следующий раз моток крепкой веревки. На всякий случай. Или проще на ангар катушку ниток поставить?
Входя в ангар, он аукнул. Никто, кроме эха, не откликнулся. Он был один.
Уже уверенно, по-хозяйски, Никита прошел мимо самолета, похлопал его по крылу. Будет еще время разобраться. В подсобных помещениях и мастерской царил образцовый порядок. Запасные части лежали на стеллажах, в канистры под завязку налита гидротормозная жидкость, инструменты для ремонта уложены в специальные чемоданчики.
Емкость с бензином оказалась достаточно вместительной, он даже на глаз не смог прикинуть ее объем, решив, что, наверное, за десяток "тонн". Склад боеприпасов тоже содержался в порядке. Отдельно стояли ящики с небольшими снарядами для авиационных пушек, отдельно — с пистолетными патронами и тут же — ящик с гранатами. Одна цинковая коробка была вскрыта. И опять никакой маркировки. Вся эта амуниция его встревожила. Неужели здесь есть в кого стрелять или бросать гранату? Он достал одну упаковку, раскрыл ее. Патроны были какие-то крупные, похожие на толстые латунные бочонки больше "макаровских". И пистолет под них должен соответствовать. Ну-ну…