Небо полное звезд. Другие мы

Сокол Лена

– Так, значит, ты выпускник? – Поинтересовалась я.

– Да, нынче заканчиваю. – Тронув машину с места, ответил он. – Остался школьный бал, экзамены и выпускной – в середине лета.

– А потом? – Я перехватила его взгляд в зеркале заднего вида.

– В наш технический за высшим.

– Ясно. Не хочешь, куда потеплее? Или в столицу, где больше возможностей?

Он посмотрел на Софью: вот где крылся ответ. Неужели, у них всё серьёзно?

– Даже не думал. – Пожал плечами парень. – А ты? Сонька сказала, ты в этом году тоже заканчиваешь.

–

Да, дома, дистанционно.

– А как же экзамены?

– Ещё не решила. – Призналась я. Если честно, эти вопросы били по больному. – Если захочу, могу просто взять справку об окончании. А если надумаю поступать куда-то, придётся сдавать экзамены вместе со всеми.

– Если нужно будет подбросить до школы, обращайся. – Подмигнул он.

– Спасибо. – Я откинулась на сиденье и обняла себя руками.

– Ты думала, какие ещё могут быть причины у твоей амнезии? – Обернулась ко мне Софья. – Я вообще не представляю, каково это проснуться и не помнить того, что было вчера.

– Не знаю. – Я уставилась в окно. – Однажды я читала, что мозг может избавлять нас от травмирующих воспоминаний таким способом. То, что мы не помним, не причиняет нам боль. Может, я забыла о смерти Мики, чтобы не страдать?

– Он был твоим парнем? – Поинтересовался Ромыч.

– Ром! – Одёрнула его Софья.

– А что? – Уставился он на неё.

– И да, и нет. – Мика был для меня всем миром. Он был моим воздухом, моим ласковым солнцем, моей причиной просыпаться каждое утро и причиной жить. – Он был моим лучшим другом. А вчера мы должны были идти на наше первое настоящее свидание – уже не как друзья.

– Вчера это вчера?

– Это в понедельник. – Ответила я и тряхнула головой. – Но вчера был четверг.

– Мрак. – Сочувствующе заметила Софья и щёлкнула языком. – Может, реально было разумнее дождаться возвращения доктора Литвиненко?

– Это ещё кто? – Спросил парень.

– Психиатр.

– Психотерапевт. – Поправила я.

– А что, есть разница? – Нахмурился Ромыч.

Похоже, он был парнем весёлым, но не слишком любознательным.

– Вообще-то, да. – Ответила я. – Но применительно к моему случаю, это неважно. Думаю, он бы занялся мной вплотную.

– О, боже, в дурку забирают только опасных для общества! – Вмешалась Софья. – Хотя, пару-тройку уколов, которые превращают человека в овоща, думаю, он бы тебе всё же прописал.

Она бросила на меня извиняющийся взгляд.

Что ж, спасибо, поддержала.

Но я и так понимала, что происходящее со мной – не из разряда нормальных вещей. Мой мозг играл со мной в жестокие игры.

– Ладно, не обижайся. – Улыбнулась сестра. – Мама и по поводу меня с ним однажды разговаривала.

– А ты-то тут причём?

– Это же мама. Она всем всегда недовольна.

– Например?

– Тем, что я могу быть грубой. Что огрызаюсь. Что выгляжу не так, как хотелось бы ей.

– Кстати… – Кашлянула я. – Давно хотела спросить…

– Валяй. – Выжидающе усмехнулась Софья.

– Твой… э… стиль.

– Что с ним?

–

Всё чёрное: губы, глаза, волосы, одежда. Это что, вообще? Вы… – Я оглядела их с Ромычем обоих. – Вы готы? Панки? Фанаты тяжелого рока? Кто?

Ромыч закашлялся, а Софья взглянула на меня, как на слабоумную.

– Я чёрная мамба. – Скрипучим голосом ответила она и зашипела.

Я уставилась на неё непонимающе, и сестра рассмеялась.

– Просто не хочу, чтобы меня трогали. – Сказала она. Её лицо в этот момент выглядело серьёзным и немного печальным. – Не хочу, чтобы со мной заговаривали, чтобы пытались общаться. Это что-то вроде защиты.

– Вместо таблички «Отвали». – Пояснил её парень.

– Вот как. – Понимающе кивнула я.

Хотя ни черта не поняла.

Оказывается, в то время, как я пыталась понравиться всем вокруг, моя сестра делала всё возможное, чтобы с ней этого не происходило. А вот причина была всё та же: мы всегда и везде были новенькими, каждые два года нам приходилось осваиваться в новом месте, каждые два года мы вынуждены были переживать этот колоссальный стресс. И каждая из нас старалась справиться с этим по-своему.

Мы молчали до самого озера.

Когда дорога стала спускаться вниз, Рома остановил автомобиль у обочины и вытащил коляску. Софья помогла ему расправить сиденье и подала мне руку, чтобы я пересела в кресло.

– Куда эти штуки? – Потряс в воздухе подножками парень.

– Вставляй в пазы, – показала я, – и поворачивай до щелчка.

– Круто. – Похвалил он сам себя, справившись. – И тебе так приходится делать каждый раз, когда ты куда-то выходишь?

– Да. Но я делаю это редко.

– Не завидую. – Он почесал затылок. – И как давно у тебя такая беда?

– Рома. – Прорычала Софья.

– Чо?

Мне даже не нужно было подсчитывать в уме, чтобы ответить:

– Полтора года.

Парень присвистнул.

Сестра толкнула его локтем в бок.

– Нельзя уже и спросить? – Шикнул он на неё.

Я покатила вниз по склону к воде.

Над головой мрачно поскрипывали сосновые стволы. Когда сильно разыгрывался ветер, казалось, что в этом лесу открывается и захлопывается сразу тысяча старых скрипучих деревянных дверей. Обычно я ловила себя на мысли, что это зловеще, но Оливии нравилось. Природа всегда казалась ей милее цивилизации и, наверное, способность чувствовать, понимать и слышать лес, ветер и озёра и делала её более чувствительной и открытой миру. Такое дано не всем.

– Лучше помоги. – С укором сказала сестра.

И руки Ромыча поймали коляску как раз за секунду до того, как она, покатившись с невероятной скоростью, чуть не налетела на гладкие, выступавшие из-под земли корни деревьев.

– Осторожнее. – Предупредил он, замедляя её ход.

Мои ладони горели от попытки удержать управление и притормозить вращение ободов колёс.

Вдалеке, из-за вершин сосен выглядывала верхушка вышки. Заметив её, я сглотнула. Моё сердце уже устремилось туда, а вот руки начинали дрожать.