Небо после бури
Шрифт:
– Позволь мне отнести тебя на юг, – предлагаю я.
Я мог бы оставить ее на границе, у побережья Сумеречного моря. Если дерево страдает из-за нее, то после ухода Лайи все должно наладиться.
– Я не собираюсь с тобой летать, – отказывается она. – Кроме того, пока я буду идти через Лес, смогу поговорить с призраками. Может быть, они знают что-нибудь о Князе…
– Нет. – Я в мгновение ока оказываюсь рядом, и Лайя ахает от неожиданности. Но потом лицо ее становится жестким, и я чувствую прикосновение стали к горлу.
– Не смей меня трогать, – тихо
Ее дыхание участилось, но рука крепко держит клинок. Я не признаюсь ей в том, что оружие смертных не причинит мне вреда. Если она вздумает вонзить его в мое тело, Маут исцелит меня.
– Если тебе так отчаянно хочется уберечь меня от неприятностей, – говорит Лайя, – пойдем со мной. И если появятся джинны, я разрешаю отнести меня, куда тебе будет угодно.
Магия Маута просыпается, как разворачивается дремлющая змея, почуявшая приближение опасности.
Я коротко киваю в знак согласия. «Я разрешаю отнести меня, куда тебе будет угодно». Ее взгляд все так же суров. Тем не менее, в нем чувствуется тепло. Ее жесткость скрывает жгучее желание. О чем она думает, когда смотрит на меня вот так? И куда бы я отнес ее, если бы мне предоставили свободу действий?
И голос, запертый внутри меня, отвечает: «Туда, где вас никто не потревожит. По крыше барабанит дождь, в очаге потрескивает огонь, постель мягка, и целая ночь впереди».
Я отказываюсь слушать этот голос, отказываюсь смотреть на Лайю.
– Я буду поблизости, – бросаю я. – Не нужно меня искать.
И я уношусь туда, где смогу собраться с мыслями и успокоиться, пока она не вынудила меня испытать нечто большее.
16: Кровавый Сорокопут
По дороге в Дельфиниум моя рана открылась и сильно кровоточит. Я стискиваю челюсти, превозмогая боль. Мои люди распахивают старинные деревянные ворота, и снег сыплется прямо на голову. Спешившись у входа в обветшалый замок – новой резиденции Императора и его матери, я пошатываюсь.
– Харпер, – бросаю я. Его рука уже тянется ко мне, брови насуплены, но я показываю ему на дверь. – Проследи, чтобы Мусу, Дарина и Таса хорошо устроили. Мне нужно поговорить с Ливией.
Высоко над покатой крышей здания развевается флаг клана Аквилла, рядом – флаг моего племянника с изображением сокола и молота. Дельфиниум не похож на другие города Империи. Здесь нет ни роскошных зданий Антиума, украшенных куполами и колоннами, ни бескрайних цветущих садов, типичных для Серры.
Этот город, приютившийся среди суровых предгорий Невеннского хребта, может похвастаться лишь соломенными крышами и булыжными мостовыми. Местные жители имеют характер жесткий и взрывной. И, к тому же, они не так озабочены вопросами происхождения и знатности, как прочие граждане Империи. Пятьсот лет назад именно здесь появился на свет Император Таиус Первый – тогда это была небольшая фактория, где окрестные охотники продавали меха и рыбу.
Поднимаясь по ступеням, я вслушиваюсь в барабанный бой. Сообщение.
«К северу от Эстиума атакован обоз с продовольствием, убито тридцать человек. Колдун Гримарр замечен во время нападения на казармы в Стреллиуме. Семьдесят жертв».
Итак, за время моего отсутствия Керис и ее сообщники осмелели. Я должна найти какой-то выход, восстановить баланс сил.
Солдаты, охраняющие вход в замок, отдают мне честь, я слабо салютую в ответ. Мое внимание приковано к Фарису: он выходит из дверей сторожевой башни и направляется ко мне.
– Где Император? – спрашиваю я.
– Очаровывает просителей вместе с Императрицей-регентом. – Он смотрит вниз. – Сорокопут, ты залила все ступени кровью.
– Царапина, – небрежно говорю я, и он закатывает глаза, но, по крайней мере, не суетится вокруг меня, как это сделали бы Декс или Харпер. И я благодарна ему за понимание. – Императору нельзя так часто показываться перед посторонними. Почему бы Ливии не принять просителей без него?
– Можешь сама спросить ее об этом. – Фарис разводит руками. – Она не желает слушать ни меня, ни Раллиуса. Говорит, что народ должен видеть своего Императора.
Конечно, Ливия именно так и скажет. Она даже не знает, сколько наемных убийц было отправлено за их головами.
В коридоре за спиной Фариса возникает Декс. На нем обычные доспехи Маски, единственное отличие – это синий с золотом плащ, знак сенешаля Ливии.
– Сейчас безопасность – самая меньшая из наших проблем, Сорокопут, – говорит он. – Все больше и больше Отцов открыто выражают недовольство недавними атаками на караваны с продовольствием. Императрица-регент встречается с ними через час, но мне кажется, что они внимательнее прислушаются к ее словам, если на аудиенции будешь присутствовать ты – и твой меч.
– Я буду там, – обещаю я.
Пять месяцев назад нас приняли в Дельфиниуме с распростертыми объятиями. Горожане даже не возражали против присутствия Книжников.
Но потом Ливия объявила рабов-Книжников свободными. Комендант отправила убийц к нашим союзникам и к моему племяннику. Солдатам не платят неделями. Керис перекрыла все дороги к югу от Серебряных Холмов, и нам пришлось ввести продуктовые нормы, чтобы не допустить голода.
А я принесла очередные плохие новости.
И когда я уже поворачиваюсь, чтобы присоединиться к Дексу, Фарис бросает мне в спину:
– А где твоя маленькая лучница?
Я знаю, кого он имеет в виду. Внезапный уход Лайи больно задел меня. Хотя то, что она ставит дело превыше эмоций, заслуживает уважения. У нее есть цель, и она поступила правильно.
И все же… могла бы и попрощаться.
– Маленькая лучница? Она стреляет лучше тебя, придурок. – Я оборачиваюсь и несильно бью Фариса кулаком в плечо. Он морщится. – И она храбрее тебя. Не представляю, как бы ты принял роды во время осады. Насколько я помню, ты изо всех сил старался не грохнуться в обморок. Декс, докладывай, что тут у вас происходит.