Небо в шоколаде
Шрифт:
– Почему я должна верить вам?
– А чем вы, собственно, рискуете?
Она взглянула на Леню испытующе и задумалась о чем-то, слегка прикусив губу.
– Все это очень и очень неожиданно. Я действительно мало чем рискую, потому что монета и вправду не слишком ценная, не раритет какой-нибудь. Тут вы правы. И тем не менее я вынуждена задать вам прямой вопрос: вам-то зачем все это надо? Если вы тот, за кого себя выдаете, то для чего вам посвящать меня в подробности всей этой истории? Ведь, насколько я поняла, вас нанял Лоусон для выполнения этой работы, а вы пытаетесь помочь мне…
– Во-первых, Лоусон меня не нанимал,
– Я вас поняла, – прервала Ленины излияния Татьяна, – но согласитесь и вы: чтобы принять вашу версию, мне требуется некоторое время… Подумайте, как бы вы повели себя на моем месте? Я привыкла к мысли, что я совершенно одна, совершенно самостоятельна, привыкла рассчитывать только на саму себя, только на собственные силы.
Она сказала это спокойно, просто сообщила очевидный факт, но у Лени вдруг отчего-то сжалось сердце. Эта девушка не может, не должна быть одна! Она такая хрупкая, нежная и беззащитная, как может она существовать в современном жестоком, безжалостном мире!
В волнении Лене не пришла в голову простая мысль, что Татьяна Ильина уже как-то прожила в этом жестоком мире двадцать шесть лет без его помощи. И, судя по ее внешнему виду, прожила она их не так уж плохо, по крайней мере, ничего страшного с ней не случилось. Стало быть, в характере ее имелись некие качества, позволившие ей, девушке из провинции, без всякой поддержки обжиться в Петербурге и найти там довольно приличную работу… Но Леня видел трогательный профиль, нежную девичью шею, завитки рыжеватых волос…
– И вдруг появляетесь вы, – продолжала Татьяна, бросив на него короткий оценивающий взгляд, – и сообщаете, что у меня есть родственники, да не где-нибудь, а у черта на куличках, аж в Австралии… Даже если это правда, согласитесь, нужно время, чтобы к ней привыкнуть.
– Вы мне не верите, – Леня едва сумел скрыть обиду. – Ну что ж, давайте сделаем так. До встречи с Биллом Лоусоном я познакомлю вас с вашей родственницей Екатериной Константиновной Денисовой. Она так и живет в той же квартире, где жил ваш покойный прадед, профессор Ильин-Остроградский. У нее много фотографий и памятных вещей. Она расскажет вам историю семьи. Монету можете не приносить, если боитесь.
– Я этого не боюсь, вы неправильно меня поняли. – Татьяна поднялась с места, – просто эта монета – единственное, что у меня осталось от матери, мне не хотелось бы ее потерять.
– Я понимаю, – Леня задержал ее руку в своей, – я вас очень хорошо понимаю и постараюсь помочь.
Лола не находила себе места. Она бесцельно слонялась по квартире, перекладывая вещи с места на место и натыкаясь на животных. Когда она в четвертый раз наступила коту Аскольду на хвост, он взвыл негодующим мявом, чего, надо сказать, не позволял себе почти никогда.
– Извини пожалуйста, Аскольд, – вконец расстроившись, обратилась к нему Лола, – я понимаю, что здорово надоедаю тебе, но сегодня у меня почему-то все валится из рук.
Аскольд поглядел на нее долгим пристальным взглядом и вдруг подошел и потерся об ее ноги.
– Дорогой, – растрогалась Лола, – ты не сердишься…
Она нагнулась и рискнула взять кота на руки. До сих пор он позволял такое
Лола с котом на руках села в кресло. Аскольд устроился поудобнее у нее на коленях и громко, басисто замурлыкал. Они посидели так некоторое время, не зажигая света.
В комнате быстро темнело.
«Что он так долго? – думала Лола. – Сколько можно разговаривать в кафе? А почему это я так разволновалась? Ленька умеет убеждать женщин, ну если дело сорвется, так и черт с ним. Мне все равно все это подозрительно. Маркиз никогда раньше меня не подводил. Все будет хорошо и в этот раз…»
– Верно, Аскольд? – она почесала кота за ушами.
Аскольд приоткрыл один глаз и поглядел очень серьезно и совершенно не сонно. От этого взгляда Лоле стало еще тревожнее.
И тут раздался звонок в дверь. Лола вздрогнула и вскочила с кресла, но еще раньше Аскольд оттолкнулся всеми четырьмя лапами от ее коленей, больно оцарапав Лолу когтями, и стрелой ринулся в прихожую.
Едва открыв дверь Маркизу, Лола поняла, что скоро у нее наступят грандиозные неприятности. Незачем было нюхать воздух – Лола была уверена, что женскими духами от Леньки не пахнет. На этот раз все было гораздо серьезнее. С Маркизом что-то случилось, и тут не поможет дежурный скандальчик и кухонный тесак для разделки мяса.
– Привет, – излишне озабоченно и суетливо, на Лолин взгляд, сказал Леня, – а что это вы сидите в темноте? Электричество, что ли, в доме отключили? Аскольд, старина, не суйся под ноги, а то в темноте все кошки серы, как бы я на тебя не наступил!
Где-то на дальнем краешке сознания Лолы всплыла мысль, что Аскольд никогда раньше так не суетился, он вообще не давал себя труда подняться с насиженного места, если видел Маркиза. Значит, он тоже почувствовал неладное, раз ведет себя, как Пу И.
Пу И-то – дурачок, он ничего не понял, он сидит в спальне и дуется на Лолу из-за ее нежностей с котом. Аскольду в тонком вопросе о мужских чувствах Лола доверяла куда больше.
Она включила свет в прихожей и убедилась, что дурные предчувствия ее не обманули. Ленька выглядел каким-то вздрюченным и обалделым. Мало того, если раньше, придя от бабы, он совершенно не скрывался и вел себя абсолютно естественно, то сейчас все было наоборот. Лола видела, что Маркиз старается взять себя в руки, но у него это плохо получается. Это-то и взволновало Лолу больше всего. Но следовало держаться как ни в чем не бывало и расспросить Леньку обо всем как можно более невинным и равнодушным тоном. Как-никак она – настоящая актриса, у нее должно получиться.