Нечаянно беременна
Шрифт:
Поморщившись вспомнил, про повариху – видимо, подбирать ущербных, это мой крест. Оставалось надеяться, что как Николай из пьяного мужика в растянутых трениках превратился в орла, так и повариха тоже…окуклится во что нибудь стоящее.
– Звали? – спросил Николай.
Пять лет на меня работал, ни разу не позволил себе перейти на ты.
– Да, – кивнул я. И помолчал. Все мои щекотливые вопросы раньше касались исключительно работы и сейчас я чувствовал некоторую неловкость. – Дело такое… Несколько дней назад я ехал с работы очень поздно. Точно не вспомню, но думаю можно уточнить время. По дороге шла одинокая девушка, ночь, дождь, мне её стало жалко, и я решил её подвезти.
Николай кивнул, он безусловно верил в мои человеческие добродетели, и мне стало ещё более неловко продолжать.
– Слушаю, – подтолкнул он к продолжению.
– Выяснилось, что идти ей некуда, девушка была в слезах, я понял, что её то ли муж бросил, то ли изменил… В общем, она ревела и было не очень понятно.
– Дальше?
– Я отвёз её к себе. И да, я не склонен к настолько импульсивным поступкам, но у нас была близость.
Наверное, Николай разочаровался во мне – его босс тащит девиц с улицы не просто к себе домой, но и в свою постель.
– Она вас обокрала? – логично предположил Николай.
Я вздохнул – если бы все было так просто, я бы
– Нет. Она ушла рано утром. Ничего не взяла.
– Что от меня требуется?
– Найдите мне её, Николай.
Я сам не понимал, что я буду с ней делать, найди он её. Скажу здрасьте, это я ваш извращенный рыцарь с дороги? Давайте извращаться ещё? Но я знал, что пока её не найду, не успокоюсь, она не даст успокоиться, не выходит же из мыслей.
– Хорошо, я начну с камер. Как она выглядела?
– Николай… дело в том, что я ни черта не знаю, как она выглядит. Она пряталась в свой капюшон так, словно от этого зависела её жизнь. Ревела все… Брюнетка вроде. Невысокая. Худенькая, но эм… все что положено там точно есть.
– Я сделаю все, что смогу, – поднялся Николай.
Если он обещал, то сделает. Я с чистой совестью тронулся домой. Ехал и смотрел на обочины – вдруг снова топает моя незнакомка в розовом пальто, и я здесь, рыцарь на дорогой машине, который спасает от мужей козлов своим телом и своей безнравственностью.
Бред.
Накрапывал дождь. Я любил это время года, но оно всегда было таким обманчивым, то солнце греет, то мороз по ночам. Скоро весна развернется во всю мощь, зацветет, задурманит, ударит в голову… Хотя мне похоже уже ударила.
Дома снова едой пахнет, хорошо, значит повариха ещё не сбежала. Тихо, даже странно, где бабушка? Иногда на меня накатывала волна страха, что она умерла. Жить с ней было чертовски неудобно, но бога ради, пусть живёт дальше, пожалуйста.
Бабушка нашлась у маленькой гостиной. Дремала сидя в кресле, на коленях вязание, как у настоящей бабули. Грудь её спокойно вздымалась, я успокоился и пошёл принимать душ.
Затем заглянул на кухню – пахнет офигенно вкусно и никого нет. Заглянул под стол – под ним тоже нет. Сходил постучал в комнату
. Какого черта она опять пропала и куда?
Задумчиво выглянул в окно и увидел её. Дождь накрапывает, а она, эта чудная девица ходит и шагами мерит землю. И даже считает что-то – губы шевелятся. Три шага в одну сторону, простояла, подумала, восемь в другую, я увлёкся и начал считать вместе с ней. Может, и правда сумасшедшая? Кем бы она не была, она явно замёрзла – в одном свитере. Я решительно вышел на улицу.
– Алина, – строго сказал я. – У вас есть пальто?
Она вздрогнула, попятилась и едва не упала, словно я поинтересовался не хранит ли она запрещённые вещества. Яростно затрясла головой, отрицая наличие пальто. Наверное, в её вселенной иметь пальто это преступление. Вот как её такую уволить?
– Холодно будет ещё недели две. Потом черемуха зацветет. Зачем мне повар с воспалением лёгких или ангиной? А дома вам не сидится, то по ночам гуляете, то измеряете мой сад. И все под дождём!
Она испуганно округлила глаза. Надо смягчить тон, бедняжка явно считает, что я её сейчас уволю.
– Здесь рядом торговый центр. А я забочусь о тех, кто на меня работает. Поэтому мы немедленно едем за пальто, не волнуйтесь, я сам его оплачу, мне это по карману.
Она явно не хотела со мной никуда ехать, но я был на редкость упрям, поэтому взял упирающуюся девушку за запястье и повёл к машине. Там открыл дверь и усадил её в машину. Сел сам. У неё во взгляде паника.
– Да успокойтесь вы, – закатил глаза я. – Я не стану вас насиловать.
Нужна она мне… Но, судя по её виду, она мне не верила.
Глава 10
Алина.
День был ужасным. Старуха решила взять меня измором. Я не знаю, чего она добивалась, чтобы я сбежала? Тогда не на ту напала. Я вовсе не хочу с нею воевать, но идти мне некуда, поэтому ей придётся меня потерпеть. А мне её, что будет невыносимо. Когда я готовила ужин, она пришла. В этот раз, как положено, стучала палкой, поэтому я хоть немного пыталась подготовиться морально. – Что это? – требовательно спросила она. – Я готовлю вам буйабес, – как можно спокойнее ответила я. Я не знаю, что было большим злом, бабка или её красивый внук, но в любом случае я должна быть сильна духом. – Но вы жарите, – недоуменно потрясла клюкой бабка. – Мне нельзя жирное! – Когда в следующий раз будете гуглить рецепты посложнее, вчитывайтесь, пожалуйста. Сюда ещё и вино добавляют. И да, этот суп исторически считается супом для бедных, его варили из рыбных отходов. Не благодарите за информацию, меню я менять уже не буду. Бабка вспыхнула, начиная с тонкой шеи покрытой сеткой морщин, до самых ушей, я даже испугалась, что её сейчас инсульт хватит. – Да ты не умственно неполноценная, ты просто наглая! Стукнула клюкой по полу. Я от неё отвернулась. У меня у самой пальцы дрожат, я ненавижу и не умею грубить людям, да и повода никогда не было, а тут пришлось. – Пожалуйста, уйдите с кухни и не мешайте мне делать свою работу. Я офигела – бабка и правда ушла, я даже поверила в свои силы и ободрилась. Живы будем – не помрем. Подумаешь, бездомная и муж бросил, зато бабкам противостоять научилась. В холодильнике постоянно чего-то не хватало, несмотря на его огромные размеры. Вот сейчас мне нужно было несколько видов зелени, визитка шофера была, но дёргать его было неудобно. Мне вообще многое неудобно было. Я подумала – такой огромный сад, разве не найдётся местечка для грядки с зеленью? Как раз весна, самое время сажать, а садовник здесь чудесный, он мне поможет. Вышла на улицу, вдохнула прохладный чистый воздух полной грудью, уловила знакомые нотки. Пахло табачным дымом. Я тут же решила – курит садовник, больше то некому. И пошла на запах, суп был готов, как и остальные блюда, у меня вполне хватало времени потрепаться. – Здрасьте, – выдохнула я, поворачивая за угол. И обомлела. У стены стояла бабка и с самым хулиганским видом курила. – Какое вульгарное приветствие, – покачала головой она и стряхнула пепел на влажную землю. – А вы вообще курите, – осмелела я. – Это вредно для здоровья! А в вашем то возрасте… вдвойне! Если честно, мне плевать было. И на бабку, и на её вредные привычки, лишь бы на кухню ко мне не ходила ругаться. Поэтому я просто покачала головой и отправилась выбирать место для грядки. Вот тут меня Иван Павлович и поймал. Поймал, потом потащил в машину. А пальто у меня есть, спрятано под кроватью, чтобы не дай бог, не увидел. Может он меня и не помнит, а вот пальто моё по акции купленное вспомнит точно. – Здесь красиво весной, – говорил он мне по дороге. – Всё цветёт и пахнет. У меня есть квартира, но с жизнью здесь она не сравнится. Словно я не знала, что у него квартира есть. Я там бывала, и даже не
правилась на кухню. Бабка со своей тарелкой следом. – За что? – устало спросила я. – Не нужно было кататься с моим внуком. Не стоит, милочка. И жахнула свою тарелку в раковину. Я попробовала суп из кастрюли – так пересолен, что горчит и обжигает рот.
Глава 11
Иван. Бабушка ушла и не вернулась. С кухни раздался грохот. Я посидел минуту. Выругался – я вовсе не хотел утешать свою повариху, утешитель из меня так себе, последний раз такая попытка бог пойми чем закончилась. Но блин, вспомнил ее испуганные глаза… встал, пошёл на кухню. Я думал, она ревёт. Нет, не ревела, растерянно замерла у плиты кухонной, спину тонкую сгорбила и стоит. – Ну-ка, – сурово заявил я. – Посмотрите на меня. Вздрогнула, обернулась. Не ревёт, но круглые глазищи блестят подозрительно. – Бабушка? – сочувственно спросил я. Кивнула. Я вздохнул. – Я её поругаю. Честное слово. Только знал уже – не поможет. Я не знал, что случилось с милейшей моей бабушкой, что она вдруг принялась изводить людей. Девушка же всхлипнула, я снова мысленно выругался и притянул её к себе. Она кажется, совсем дышать перестала в моих объятиях. Я её обнимаю, вдыхаю её запах. Сегодня она пахнет пряно, как какие-то изысканные азиатские специи, которые в средние века продавали по весу чистого золота. И кажется, нет больше таких, и ничего так вкусно не пахнет. Кроме этой девушки. Нюхаю её и едва удерживаю порыв закатить глаза. Куда мир катится, Иван Павлович? А если твои партнёры увидят, как ты нежно утешаешь свою повариху? Тут же думаю, ну, чего ты Вань, не увидит же никто. Девушка снова тихонько всхлипнула, я отстранил её от себя и усадил на стул. – Валерьянка где-то должна быть, я вам накапаю сейчас. Девушка вздрогнула и отрицательно замотала головой. Я пожал плечами – нет, так нет. Дело хозяйское. Потом посмотрел на поднос, на котором стояли очередные блюда, готовые к отправке на стол. В животе заурчало. Я знал, что меня дома вкусная еда ждёт, даже не думал перебивать аппетит. Жрать хотелось. – А может, бабушка не все посолила? – задумчиво спросил я. – Вот это что за зелёная фигня? Ткнул вилкой во что-то ни на что не похожее, но явно овощ. – Артишок, – тихонько шепнула девушка, я первый раз услышал её голос. – Это артишок. – Полагаю, если бабушка их не коснулась, они съедобные. Она впервые улыбнулась. Улыбка была короткой, едва уловимой, и почти полностью преобразила её лицо, делая таким светлым, добрым, что хоть иконы с неё рисуй. Я даже завис на мгновение, а девушка снова потупилась, отводы взгляд. Волшебный момент был упущен. Я снова поковырял овощ вилкой, попробовал – странно, но вкусно. И даже не пересолен, видимо, бабушка не успела. – Покормите меня? – улыбнувшись спросил я. Алина метнулась к подносу, норовя унести его в столовую, но я её остановил. – Да здесь я поем… Поел и артишоков, и мяса, и ещё какой невиданной фигни. Всё это буквально таяло во рту и я жмурился, от удовольствия, как деревенский кот, дорвавшийся до миски со сметаной. – Садитесь, ешьте со мной, – попросил я, но молчунья лишь сделала шажок назад. Ну, не заставлять же её силой. Но то и дело ловил себя на мысли, что придумываю – чтобы бы такое ещё сказать, чтобы она снова улыбнулась. Или заговорила. Не потому, что это казалось мне таким необходимым, просто походило на сложный квест, в котором непременно нужно было победить. А ещё, чтобы она снова хлюпала носом, и глаза от слез блестели. Тогда бы я её обнял, но непременно от жалости, от чего же ещё? И слушал, как она сопит, старательно пытаясь не коснуться щекой моей груди, чудная. И вдыхал бы запах её волос. – Пойду ругать бабушку, – решительно сказал я. – А вы, Алина, не вздумайте реветь.
Конец ознакомительного фрагмента.