Нечестивые клятвы
Шрифт:
Со всех сторон нас обступили Сонни, Винни и еще несколько мужчин.
Шансов на спасение не было.
Мы готовились в пентхаусе. У Вито была целая армия помощников, бегущих выполнять каждое его указание. Люси сидела у окна и смотрела на город. Сонни и Винни смеялись и шутили, похоже, им было весело. Джада наблюдала за всеми с коварностью ястреба, попеременно нарезая персик тонкими ломтиками и подпиливая свои кроваво-красные ногти ножом для разделки.
— Кто-нибудь может выключить музыку?
– спросила я, едва не набросившись на бокал шампанского, стоявший неподалеку.
Схватив его, я залпом выпила содержимое.
Она ухмыльнулась мне.
— Угощайся. Оно безалкогольное. Жених не согласен на пассивно-пьяное подчинение. Это не весело.
— Ты - монстр, как и твой босс. Гребаные психи, вы все.
– пробормотала я, отставляя бокал и поворачиваясь к зеркалу. Каким-то образом я преобразилась. Платье надевали на меня три человека, и я понятия не имела, как буду ходить в нем в туалет. Оставалась только фата, которая висела на специальной подставке. Она была такой длинной, что даже если бы я сбежала с церемонии, у жениха был бы длинный поводок, чтобы поймать меня.
Я выглядела красивее, чем когда-либо могла себе представить. Мои скулы выделялись, а глаза были огромными. Даже губы были накрашены и казались больше. Я была сама на себя не похожа. Возможно, после сегодняшнего дня я никогда не вернусь к своей старой версии. Возможно, прежняя я умру навсегда, как только возьму фамилию дипломированного убийцы. Я превращусь в кого-то другого, кого не смогу узнать.
Люси наблюдала за мной в зеркало, пока стилисты ворковали над пенистым изделием, в которое нарядили меня. Ее презрительный взгляд сменился откровенным отвращением, когда она посмотрела мне в лицо. Я вздрогнула, как будто она меня укусила. Сестра встала и ударила ногой по столу рядом с собой, отчего стаканы разлетелись во все стороны. Затем развернулась и направилась в спальню, хлопнув за собой дверью с такой силой, что картина упала со стены и разбилась об пол. Сонни перекрестился, словно Люси была одержима.
— Я знаю, что она твоя младшая сестренка, но… хочешь, я убью ее за тебя?
– задумчиво спросила Джада, разглядывая свои ногти. — Я бы сделала это быстро, из вежливости к тебе.
Я проглотила острые осколки боли при виде огорченной Люси и направилась в спальню.
— Она просто расстроена. Я поговорю с ней.
— Ей нужно больше, чем просто разговор, Чарли. Она неблагодарная маленькая соплячка, и ее почти не коснулись последствия. Она втянула тебя в эту передрягу, и теперь ты её из нее вытаскиваешь, а она даже не может быть милой с тобой. Этой девчонке нужен пинок по голове, - пробормотала Джада. — Добровольцы на позицию бьющего?
Она подняла руку, то же сделал и Сонни.
Я глубоко вздохнула и толкнула дверь в спальню. Люси лежала на кровати, уставившись в потолок.
— Что случилось?
– спросила я, не зная, как справиться с ее неспокойным настроением.
— Что случилось? Просто посмотри в зеркало и ответь на свой вопрос.
– Голос Люси был жестким, полным сарказма. — Ты кажешься действительно счастливой, ты в курсе? Это жалко.
— Счастливой? Я не счастлива.
– возразила я.
— Уверена? Ты выглядела так раньше. Неужели ты не понимаешь, что все это не по-настоящему? Ренато наверняка смеется
— Что, черт возьми, я тебе сделала, чтобы заслужить эту атаку?
– потребовала я, мое терпение лопнуло.
— Что ты сделала? Судя по всему, ты сменила сторону.
— Сменила сторону? Я выхожу замуж за Ренато, чтобы обезопасить тебя.
— Может, все так и начиналось, но сейчас, я думаю, ты просто хочешь этого.
– Люси вскочила с кровати и уставилась на меня. — Признай это. Тебе нравится жить в его роскошной тюрьме и не ходить на работу, а просто бездельничать и есть еду, которую для тебя готовит повар.
– она сложила руки на груди и вздернула подбородок, глядя на меня. — Держу пари, тебе даже нравится, когда большой и злой босс мафии загоняет тебя в угол и целует. Он ведь нравится тебе, не так ли?
– губы Люси скривились еще больше. — Не лги мне, я уже видела вас двоих.
— Ты видела нас?
– повторила я, стыд прокатился по моему телу огромной, горячей волной.
— Да, видела какая из тебя получилась пленница. Сколько тебе потребовалось? Меньше недели, чтобы стать отчаянной домохозяйкой для своего похитителя?
— Отчаянная домохозяйка?
Смешок вырвался у меня раньше, чем я успела его остановить. А потом еще один. Горький смех пробился наружу, заглушив желание заплакать. Он был таким сильным, что я согнулась.
— Что с тобой? Ты что, окончательно слетела с катушек?
– Люси настороженно наблюдала за мной.
— Может, и так.
– выдохнула я. Это платье не оставляло места для смеха. — Может, я сошла с ума.
Я протрезвела, стыд внутри меня превратился во что-то другое.
Гнев.
Нет, не просто гнев.
В раскаленную добела ярость.
— Может быть, это действительно безумие - испытывать облегчение от того, что есть решение, которое позволит нам обоим жить. Может, это безумие - чувствовать облегчение от того, что в кои-то веки нет необходимости беспокоиться о деньгах или о горячей еде, которую тебе не нужно готовить самой.
Люси сузила на меня глаза.
— Вот и вся твоя высокая мораль и добросердечие, верно? Ты понимаешь, что испытываешь благодарность к человеку, который поставил нас в такое положение? Как убого.
Я хмыкнула и подошла ближе.
— Давай начистоту. Это ты поставила нас в такое положение. Ты и твой парень. Ренато Де Санктис не просил вас вламываться на его склад и пытаться украсть его наркотики. Он также не просил двух своих головорезов застрелить Мигеля, на самом деле, он сразу же наказал их за то, что они пошли против его воли, прямо у меня на глазах. Ты виновата в сложившейся ситуации. Ты.
– я остановилась перед ней. — Как ты смеешь судить меня?
Я вгляделась в неприятную усмешку Люси и покрасневшие глаза. Я не могла понять ее. За последние несколько дней моя эмоциональная пропускная способность снизилась. Я израсходовала ее всю на собственные заботы.
— Это чувство вины.
Ренато стоял в дверях спальни. Я не слышала, как он вошел.
От его вида у меня перехватило дыхание. Он был в смокинге. Костюм от Midnight couture облегал его сложенное тело, идеально соответствуя его пропорциям. Ренато носил его безупречно, как мужчина, привыкший к роскоши. Он шагнул в комнату, и его глаза остановились на мне.