Нечистая, или сестры Медузы
Шрифт:
Пусть так. Он это заслужил. По крайней мере, теперь она в безопасности.
В отличие от её кота.
Однажды Малия заявилась к нему без предупреждения, как она обычно делала по субботам. Ульрих был уверен, что ложь о том, что в эту субботу он будет гостить у своей тётушки, удержит её от попыток попасть в его дом. Он ошибался. К субботе она напрочь забыла об этом. Малия нашла его свернувшимся в клубок под кроватью, когда полезла за мячиком, который внезапно выкатился из-за угла и покатился именно туда, где он прятался.
Собака? У него никогда ее не было. Как
Момент, когда ее лицо, окаймленное копной русых волос, заглянуло под кровать, был началом конца. Ещё хуже стало от того, что специальная сумка для переноски кота, которого она с собой притащила, оказалась пуста. При другом раскладе он решил бы, что это у неё поехала крыша, а не у него, и никакого кота в сумке отродясь не было, но он своими ушами слышал, как тот завывает, словно чувствуя, что с этим домом не все чисто.
Потом завывания резко оборвались и он, как ошпаренный, выскочил на первый этаж. Ульрих понимал, что в этот день такое внезапное молчание могло означать только одно — с котом произошло что-то нехорошее.
Он исчез, хотя сумка была закрыта. С тех пор его больше никто не видел. Ульрих даже решил, что в том месте, где стояла сумка с котом, открылся портал, по какой-то причине поглотивший кота, но оставивший сумку. Как назло, он находился (если он вообще существовал) прямо на диване в гостиной, поэтому ему пришлось сделать в ней небольшую перепланировку.
И вот теперь он слышит мяуканье.
Ульрих мотнул головой, развеивая дымку накативших воспоминаний. Это мог быть любой другой кот, незаметно прошмыгнувший в дом через открытое окно на кухне или через входную дверь, которая, судя, по сквозняку, тоже могла быть открытой. Но отчего-то ему вспомнился именно тот серый кот, который любил фокусничать, превращая обклеенные обоями стены в постапокалиптические инсталляции. Ровно год назад его последним фокусом стало исчезновение…
— Эвриала! Все нормально?! — крикнула Сфено, оглянувшись в сторону коридора, к которому она теперь сидела спиной. — Эври!
— Да-да! Пока все в норме. Я тут разведываю обстановку! Но если закричу «спасите!», то спасайте! — Ее голос доносился из темных глубин дома.
Если он вообще принадлежал ей. То, что поселилось в его доме, могло запросто сымитировать любой голос. По крайней мере, Ульрих был в этом уверен.
Он начал было беспокоиться о сохранности своих вещей, но вспомнил, что в портупею много не упрячешь. Ему не хотелось думать о новоиспеченном экзо, как о потенциальном воришке, но она вела себя слишком дерзко для девушки, которая не рискнула бы взять все, что захочет, даже если оно уже принадлежит другому.
Сфено повернулась к Ульриху и слегла подалась вперед. Она заговорила тихим голосом, словно боялась, что её услышит тот, для кого это не предназначалось.
«Наверное, у всех сумеречных чистильщиков со временем развивается паранойя, из-за которой им постоянно кажется, что их кто-то подслушивает».
Ульрих
— Ты не думал, почему твои незваные… — она оглянулась в ответ на гул проезжающего мимо дома грузовика, — …гости наведываются сюда каждое 28 мая, ни раньше, ни позже? Почему не в другие дни? И почему теперь они затаились и решаются лишь на мелкие пакости, вроде завываний, фокусов со светом и хватания за ноги?
— Хм…хм… — он потер подбородок, уставившись на кружку, из которой пила Эвриала. У него были кое-какие догадки, но он побаивался их озвучивать, ожидая, что они начнут над ним насмехаться. Конечно, клиент всегда прав, но от снисходительных насмешек этот слоган точно не убережет.
— Мммм… — начал он, гадая, стоит ли ему делиться своими предположениями, и если да, то стоит ли рассказывать абсолютно все, или достаточно обрисовать ситуацию в общих чертах. Он стоял на типичном распутье человека, который может много чего поведать, но не знает, найдут ли эти истории отклик у аудитории.
Рука Сфено взметнулась вверх, как бывает, когда поднимаешь предмет, ожидая, что он будет намного тяжелее. В ней был зажат ствол игрушечного автомата с большим баллоном, наполненным водой. Она тряхнула им и в прозрачных баллонах заплескалась бесцветная жидкость.
— Эвриала! Ты забыла свое оружие! — закричала она громче, чем следовало бы. Ульрих поежился, представляя, как нечисть замерла где-то в темном уголке дальней комнаты, и устремилась в их сторону. Они затаил дыхание, прислушиваясь к посторонним шорохам. Её напарница молчала.
— Эври…
Голова в тепловизоре вынырнула из темноты. Короткие черные пряди, едва доходившие до мочек, покачнулись, как от порыва ветра, и снова заняли вертикальное положение. Ульрих и Сфено вздрогнули от неожиданности.
— Эври, черт бы тебя побрал… — Сфено машинально положила руку на правую грудь, видимо, от испуга позабыв, что сердце находится несколько в другом месте.
— Ш-ш-ш… — девушка приложила палец к губам. Она стояла, прижавшись рукой от плеча до локтя к дверному косяку. Ноги и руки скрещены в позе, которая, судя по всему, выражала её недовольство. Окуляры тепловизора закрывали половину лица, поэтому это было единственным способом показать, что её что-то не устраивает. Через пару секунд она вспомнила о губах, и сжала их, слегка вытянув вперед.
— Сколько раз тебе говорила, не произноси подобные фразы. — прошипела Эвриала, засовывая книжку в прорезиненную петлю на поясе.
— Не драматизируй. — Сфено протянула ей водяной пистолет. Напарница никак не отреагировала, продолжая держать руки сложенными. Рука Сфено так и повисла в воздухе.
— Не знаю, говорила ли ты что-то обо мне, пока меня не было. Если говорила, то явно что-то плохое. — нахмурилась она. Тепловизор скрывал ее брови, но все чувствовали, что она именно нахмурилась. Такое можно считать даже по интонации. Она махом выхватила пистолет и прицепила его к спине.