Недетские игры
Шрифт:
– На генеральские погоны? Не тебе жаловаться. – Надев четки на запястье, Кальян встал, подошел к бару, налил виски и залпом выпил. – Я с романтикой еще в пакистанской тюрьме завязал. Трахнуть контору – это святое. Вшивого полевого командира на обмен пожалели, сучары!
– Как же твой Шахид-то погорел?
– А я его сам подпалил. – Кальян ухмыльнулся и, зачем-то понюхав пустой стакан, из которого только что пил, поставил его на крышку бара.
– Чего?
– Подпирать начал.
– А
– Все было продумано.
– Ну, хвастун! Ладно, пора разбегаться. Прошу тебя, Кальяша, будь потише. Такой шанс раз в жизни бывает.
– Все будет нормально генерал.
Они обменялись прощальными рукопожатиями, и Кальян сделал шаг в сторону коридора.
Встал и замер, глядя куда-то вниз.
Перехватив его взгляд, Бажанов тоже посмотрел в том направлении, но ничего не увидел.
Кальян присел на корточки и подобрал с пола около кресла женскую заколку-невидимку. Рассмотрел, сдавив большим и указательным пальцами за края. Поднес близко к лицу, шевельнул крыльями носа, с шумом втянул воздух, принюхиваясь…
В этом было что-то такое первобытно-звериное, что Бажанов попятился, как от края обрыва, уходящего в пропасть, о существовании которой он и знать не желал, не говоря уж про то, чтобы видеть ее с близкого расстояния.
Кальян медленно встал и спросил, нехорошо щурясь:
– Баб водил?
– Была одна… Проститутка.
– Где взял? Коллеги подложили? Твою мать, ты идиот или как?
– Погоди, ты что, думаешь…
– Я вот как раз всегда думаю. Квартиру давай смотреть. Береженого бог бережет.
Через минуту Кальян выдернул из розетки фумигатор и, спросив:
– Комарики замучили? – бросил его на пол и раздавил.
Среди осколков пластмассы виднелись микросхемы и проводки.
– Понял?
Генерал подавленно кивнул. Но попытался взять себя в руки и даже высказался:
– Зря ты, можно было дезу прогнать.
– После того, что мы тут с тобой наговорили, нас можно уже дальше не слушать.
Кальян прошел в ванную, включил воду на полный напор. Вслед за ним в узкое помещение втиснулся генерал.
– У тебя телефон этой бабы есть?
– Даже адрес. Я в ее сумочке квитанцию за квартиру нашел.
– Ну, ты прямо опер!
– Слушай, а если это Контора?
– Тогда бы мы с тобой уже не разговаривали. Это менты, причем как-то кустарно.
– А если они все-таки доберутся до груза?
– Не доберутся. Груз ВЧК охраняет. А чем вопросы дурацкие задавать, лучше отправь своих «цветных», пусть девчонку тряхнут. Если она, конечно, еще не слиняла.
В этот момент Вика-Тигренок вместе со своими земляками уже покинула город…
22
Стас приехал в прокуратуру к Голицыну. Тот был один и собирался пить кофе.
– Привет!
– Давай, только без сахара.
Голицын хмыкнул:
– Точно, а я и забыл, что ты любишь кофе горький и черный, как оперская работа. И покрепче, конечно?
– Конечно.
Голицын заварил две чашки и сел на свое рабочее место. Скрябин занял стул у стены.
– По делу, или просто мимо пробегал?
– По делу.
– Тогда я тебя внимательно слушаю.
– Меня интересует ваша стажерка, Панова.
– Хм… Интерес, я так понимаю, служебный? Но я про нее ничего особенного сказать не могу, девчонка как девчонка.
– Откуда она?
– Откуда-то с севера. Закончила Универ профсоюзов, поболталась в районе, потом наш шеф ее сюда вытащил.
– Блатная?
– Не думаю. У нас таких зеленых полуправления. Текучка, сам знаешь, какая.
– Молодая девчонка-то. Ни с кем, никак?..
– Я чего, слежу за ней? Хотя, постой: она с Пашкой пару раз уходила.
– С каким?
– С Арнаутовым.
– Что-то я перестал удивляться сюрпризам, – Стас поставил чашку на угол стола.
Голицын хотел спросить у него, что это значит, но раздался звонок, и Стас достал трубку:
– Слушаю.
– Товарищ майор? Это Лемехов из игровых автоматов. Узнали? Он только что приходил. И ушел. Оставил какой-то чемоданчик и просил присмотреть, пока не вернется. И сразу же ушел. Я не мог вам позвонить, он все время тут был.
Стас быстро прикинул: из прокуратуры до Гороховой он доберется минут за десять. Роману, который остался в отделе, ехать втрое дольше. Значит, надо выдвигаться одному, Роману позвонить с дороги, а дальше будет видно.
– Я сейчас приеду – сказал он.
– Приедете? Ну, я вас жду. – Лемехов бережно, как будто она была сделана из хрусталя, положил трубку и вытер взмокший лоб.
– Убедительно, – похвалил стоявший рядом с ним Румын. – Еще немного, и я прощу тебе все.
– Толя, а… А что дальше?
– А дальше ты отдашь ему чемоданчик.
– Какой чемоданчик? У меня же нет ничего.
– Тот, который я тебе сейчас принесу. Он у меня в машине. Только не давай открывать его здесь. Скажи, что боишься.
– Толя, ты что, хочешь его…
– Лучше же он, чем ты, правильно?
Лемехов подумал и кивнул:
– Правильно.
Румын похлопал его по плечу:
– Да не дрейфь, Санек, я тебе еще и бабок подкину. На запчасти для «Мерседеса». Штука баксов, я думаю, тебе не помешает?
Лемехов заискивающе улыбнулся:
– Толик, две штуки. Я все-таки рискую.
– Ладно, договорились. Чего не сделаешь ради старого школьного друга?
***