Недоброе солнце
Шрифт:
– Могу я использовать эту информацию для создания научной работы? Это был бы некоторый прорыв во взаимодействии наших рас.
Медик задумчиво поглядывал на меня, постукивая тонкими узловатыми пальцами по столу.
– Знаете, судя по всему, мы можем оказать друг другу помощь. Меня интересуют некоторые моменты в вашей анатомии и физиологии, а вас интересуют особенности нашей расы. Только, боюсь, мы не можем просто так предоставить эти сведения друг другу. Ни Нарин, ни Великий совет не позволят этого. Здесь необходимо учесть интересы обеих сторон. Мы не об особенностях кулинарии разговор ведем.
–
Медик нахмурился, но кивнул.
– У нас был похожий опыт с дариями. Только в сфере обмена техническими знаниями в области путешествий в средних уровнях гиперкосмоса. Я, как ученый и военный высокого ранга, могу быть этим представителем. В случае положительного ответа на наш с вами запрос, мне, скорее всего, назначат проверяющего. Даже, скорее всего, анура Нарина.
– Да, думаю, кто-то из земных биологов, также должен будет проверить всю информацию, прежде чем позволит ее предоставить широкой общественности. Мы можем попробовать отправить запросы в свои центры общения с инопланетными расами. Только тут возникает вопрос: как вы будете осуществлять контроль за моим состоянием без заключения этого договора?
– О, здесь можете не переживать, – медик улыбнулся, – у нас есть этическое правило. Практически закон. Вся медицинская информация является секретной. В данный момент доступ к вашему файлу есть только у меня, как у лечащего медика и у Нарина. Так что не стоит беспокоиться, пока мы не получим разрешений, все полученные сведения останутся в закрытом доступе. Должен сказать, что от вас тоже требуется контролировать информацию, которую вы передаете при общении с родными и близкими.
– Это понятно, – я покивала, – но здесь у меня опять вопрос. На наших судах используется интервально-лучевой метод передачи данных. Довольно длительный, но безопасный от потери информации. Что используют у вас? И да, как совместить мой кивер с системой корабля? Не успела спросить у капитана.
– Про кивер – это чуть позже, я вас к техникам отведу. Что касается передачи данных, то наша аппаратура использует метод точечных прыжков. Информация формируется в пучок и перемещается, используя систему любых судов, за которые можно уцепиться. Как по трамплинам. В суть я не вникал, но на потерю данных никто не жаловался. Раз мы с вами уже обсудили часть технических вопросов, давайте вернемся к важному и насущному. Ваше состояние.
Да, это несколько более срочный вопрос. Если они тут часто третьим уровнем гиперкосмоса перемещаются, такая реакция будет не комильфо. Сумудин опять посмотрел в свои записи.
– Ваша потеря сознания вызвана слишком сильными перегрузками. Однако, раз тело находилось в компенсирующем кресле, то никаких последствий нет. Остается вопрос с реакцией нервной системы. Вот тут инъекциями не обойтись. Пока, навскидку, могу назвать только два пути. Первый – специальный компенсирующий обруч. Его у нас используют у молодых особей. Только для вас его нужно будет несколько перенастроить, согласно данным съемки мозговой активности. На это требуется время. Если аппаратура закончит анализ в течение суток, то техники обещали управиться с настройкой еще за трое-четверо. Но «Парадокс» не может находиться столько времени в состоянии «парения». Мы несколько опаздываем к точке встречи.
– Да, я слышала разговор с ануром Палетом. Тогда почему бы меня не погрузить в сон на этот период? Ваше «желе», конечно, неприятная штука, но уж как-то потерплю. А то столько народу будет меня ждать. Неудобно даже.
– Это крайний вариант. Не самый лучший. Пока на сто процентов неизвестно, какую вы можете выдать реакцию на длительное нахождение в капсуле. Мне предстоит несколько адаптировать состав вещества.
– Может, вам проще меня обратно вернуть? – хмыкнула я. – Столько вопросов в первый же день.
– Мы к этому готовились, – валор улыбнулся. – Это ожидаемые и далеко не самые большие сложности. Про гиперкосмос мы не знали, зато у нас практически нет вопросов с питанием. 96% корабельного меню вам подходит, что крайне обрадует кухонных рабочих и агрономов. Мы ожидали, что придется добавить как минимум двадцать пять процентов новых продуктов. Так, вернемся к нашему вопросу. Второй вариант. Собственно, второй вариант – это наш капитан, анур Нарин.
Я непонимающе глянула на медика. Тот слегка смутился.
– У моего друга есть некоторые усиленные особенности нашей расы. Нарин обладает высокоразвитыми отделами мозга, которые позволяют ему не только улавливать чужое эмоциональное состояние, но и блокировать сознание от чрезмерного влияния в том числе. Ну, и еще парочка умений, – последняя фраза была сказана едва слышно, дальше тон стал каким-то совсем извиняющимся. – Так вот, в ближайшее время, пока мы не достигли нужного сектора, и пока техники работают, вам придется терпеть компанию нашего капитана.
– Почему терпеть? Он мне показался вполне приятным собеседником. Откуда такие мысли?
– Э, видите ли, многие, да почти все, кто находится на «Парадоксе», считают его несколько подавляющей личностью.
– Бедняга. Тяжело ему с вами приходится, – на мою полушутливую фразу Сумудин ответил очень внимательным серьезным взглядом. От такой реакции чуть не заерзала на стуле.
– Я рад, что вы находите его компанию приятной.
Ответ медика смутил и вынудил срочно перевести тему. Я указала взглядом на спящую валорку:
– Что стало с прекрасной дамой?
Предварительно получив разрешение у хмурого механика, Сумудин сообщил, что дама проходит углубленный курс стимуляции репродуктивной системы. У них в целом все не очень просто с воспроизводством, но упорные ребята веры не теряли. Вот только, когда мне сказали, что период возможного зачатия составляет четыре дня и между двумя такими окнами умещается период длинной в три земных года… Очень упорные ребята. Медик тяжело вздохнул:
– Мы стараемся подходить к вопросу философски, все же наша продолжительность жизни позволяет растягивать процесс деторождения на длительный срок. Да и так было на протяжении всей Новейшей истории, а это все же приличный срок. Только если еще тысячу лет назад удачным оказывалось каждое запланированное зачатие, то спустя пятьсот лет удавалась только каждая третья попытка. Сейчас все сложнее. У валлине Тораде это будет двенадцатая.