Недопёсок
Шрифт:
«Будь спокойна, Вера, — думал он. — Я готовлюсь!»
Приключения на Северном полюсе
К этому моменту погоны на плечах дошкольника Серпокрылова выросли уже до каких-то ненормальных размеров. Куда больше на них сверкало звезд, чем в созвездии Ориона, и установить армейский чин дошкольника было трудновато. Получалось что-то вроде супергенералиссимуса.
Вслед за песцом дошкольник пробежал через всю деревню. Веревку он старался не натягивать, и Наполеону почудилось даже, что он вновь свободен,
На бугре под ковылкинской сосной Наполеон остановился, оглянулся на дошкольника. Нет, не был похож дошкольник на Сто шестнадцатого, но хоть вперед не забегал и веревку не дергал.
Запыхавшись немного, Леша сопел и ласково глядел на недопеска.
С бугра от края до края видна была деревня Ковылкино. Что ж, настало время прощаться с нею. Много здесь прожито — шесть с половиной лет, — много пережито. Все теперь позади, а впереди долгий путь на полюс, бураны, метели, вьюги.
Впереди морозы в сто градусов и отряд полярников, во главе которых начальник Серпокрылов. В меховых унтах, с пистолетом в руке.
А Верка Меринова — фельдшерица.
«Товарищ начальник, — скажет она, — разрешите залезть на айсберг».
«Ладно, лезь да смотри не задерживайся на макушке, а то скоро задует пурга. Сама знаешь, что такое Север».
«Я мигом. Только слазию — и обратно».
И вот Верка полезла на айсберг, и тут же задула пурга.
«Сидите в красной палатке! — приказал Серпокрылов полярникам. — А я пойду спасу ее».
И он быстро-быстро стал карабкаться на айсберг.
Пурга дула с нестерпимой силой, и не было ничего видно на земле, но все же начальник заметил Верку. Полумертвая от холода, она лежала в снегу. А над нею стоял белый медведь. Тут начальник хлоп из пистолета — медведь шмякнулся…
Тогда Серпокрылов взвалил Верку на плечи и потащил ее вниз.
«Оставь меня, Леша, — слабым голосом просила Верка. — Дай мне умереть в снегу!»
«Ни за что, — отвечал Серпокрылов. — Я спасу тебя».
«Спасайся сам, ты еще нужен людям, а я уже не нужна».
«Мы оба нужны», — отвечал начальник и брел в пурге, шатаясь, брел и брел, брел и брел и нес на плечах Верку Меринову.
— Эй, малый, погоди! — услыхал вдруг он. Дошкольник оглянулся.
— Погоди, погоди, — говорил человек в овчинном полушубке, взбегая на бугор.
— Тебе чего, дядь?
— Хочешь крючочек?
— Какой? — не понял Леша.
— Рыболовный, номер пять. На окунька, подлещика. Хочешь?
— А то, — ответил дошкольник.
— Вот и хорошо. Все путем. Насодишь кашки, а подлещик — хлям! — и болтается на крючке. Грамм на двести!
Человек в полушубке скинул с плеча сундучок и, бормоча: «Окуньки, подлещики», щелкнул замком.
Леша заглянул в сундучок, и сердце его восхищенно стукнуло. Золотом, серебром сияли-переливались в сундучке рыболовные драгоценности: блесны-плотвички, перья-поплавки.
«Подлещик» же тем временем вытащил из сундучка коробку из-под монпансье, поддел крышку ногтем. Сотня самых разных крючков — стальных и латунных, гнутых и кованых — оказалась в коробке.
— Выбирай.
— А можно два?
— Бери, уж больно ты малый хороший.
Дошкольник Серпокрылов не считал себя таким уж бесконечно хорошим малым, но все-таки выбрал крючки, снял с головы фуражку и зацепил крючки за подкладку.
— А на акулу есть? — спросил он.
— Чего на акулу?
— Крючок.
— Нету.
— Ну ладно, я побежал.
— Постой-постой! Я тебе крючки, а ты мне чего? Дай и ты мне чего-нибудь.
— Идет, — согласился дошкольник и вынул из кармана медный предмет неясного назначения. Это был носик от чайника.
— Зачем он мне? — удивился человек в полушубке.
— А вот так, — сказал дошкольник и вдруг приляпал этот носик на свой собственный нос.
Полушубок вздрогнул. Самый настоящий чайник в офицерской фуражке глядел на него и вращал глазами, как будто собираясь закипать.
— Нет-нет, малый. Это не годится. Ты лучше дай мне собачку.
— Не могу.
— Да ведь я же совсем одинок, а собачка мне будет вечным спутником. Отдай.
— Никак не могу, — сказал дошкольник.
— Крючочки взял, а собачку жалеешь. Не ожидал от тебя такого.
Человек в полушубке оглянулся и вдруг подпрыгнул на месте и схватил веревку, за которую привязан был Наполеон.
— Отдай собачку, — неприятно зашептал он. — Это моя собачка, а не твоя!
Он рванул веревку, изо всех сил толкнул дошкольника в грудь.
Дошкольник Серпокрылов упал в снег, теряя ордена и медали.
Бой у ковылкинской сосны
Техничка Амбарова всунулась в дверь, оглядела класс равнодушным взглядом и сказала:
— Свету нету, Павел Сергеевич… Дзынь… Конец уроков…
Как ни любили ребята рисование, конец уроков они любили еще больше. Все вскочили из-за парт, зазвонили на сто ладов.
— Беги за мной! — крикнула Вера Коле Калинину и выскочила из класса.
Коля в таких случаях долго не рассуждал. Когда ему говорили «беги за мной», его всегда охватывало волнение, он срывался с места и летел сам не зная куда. Выбежав на улицу, он с ходу обошел на повороте Веру Меринову и ударил по снежной дороге подшитыми валенками. Только через полсотни шагов Коля остановился.
— Куда мы, Вер?
— В погоню! Серпокрылов песца увел!
— Песца! — закричал Коля. — Ура! В погоню! Какого песца?
— Настоящего.
От таких слов у Коли голова кругом пошла, он не стал разбираться, что это за песец и откуда, он только подпрыгнул на месте, будто горячий конь ударил в землю копытом, и помчался прямиком к одинокой ковылкинской сосне, под которой маячила фигура в офицерской фуражке.
Подбежав к сосне, Коля удивился, что у дошкольника не видно никакого песца. Но, с другой стороны, он не так уж хорошо знал, на что похож настоящий песец. Да может, дошкольник его за пазухой прячет! Поэтому Коля не стал рассуждать, где у дошкольника песец — за пазухой или под шапкой.