Недоступная девственница
Шрифт:
— А что будет дальше?
— Ничего особенного. Вежливое обращение продолжается до ленча. Она расслабляется. Потом Брунель уходит, и она перестает для нас существовать. Усек?
— Да, как тогда, когда ее пороли?
— Совершенно верно. Приходят Селби и Лобб, связывают ее. Мы разговариваем как ни в чем не бывало.
— Доктор Брунель прописал ей еще одну порку?
— Он прописал ей кое-что похлеще. Мы остаемся в доме. Они же доставляют ее на ферму, раздевают донага, привязывают к большой канистре. С тем, чтобы местные по очереди могли ею насладиться.
— Правда? —
— Не совсем, — Шанс снова улыбнулся. — В последний момент появляется наш герой и…
— Кто?
— Брунель! Какой же ты непонятливый! Он прекращает спектакль. Без лишних слов. Просто распоряжается, чтобы нашу темную красавицу отвязали, одели и доставили назад в ее безопасную спаленку. Только, пожалуйста, не спрашивай, кто наша темная красавица.
— Это Блейз, — сказал Мухтар и кивнул большой головой. — Но зачем это Брунелю?
Шанс тяжело вздохнул.
— Если бы ты был женщиной, Джако, и если бы полсотни негритосов из племени банту выстроились бы в очередь, чтобы оттрахать тебя, и если бы в этот момент появился бы некто и распорядился прекратить безобразие, неужели бы ты не обрадовался — самую малость. Неужели ты не испытал бы маленькую, но признательность — даже если ты ненавидишь этого человека.
Джако подумал, потом сказал:
— Но она же знает, чего он добивается. Она знает, что он хочет внушить ей благодарность и все такое прочее. Она сразу смекнет, что он все это подстроил.
— Она толком не понимает, что сейчас, утро или вечер. Она накачана наркотиками, и в башке у нее полная неразбериха. — Он затушил сигарету. — Брунель велел увеличить дозу в последние два дня. Ладно, тебе не обязательно все это понимать. Лучше усвой то, что ты должен сделать.
— Я все понял. Зажигать ей сигареты. А когда Брунель уйдет, перестать обращать на нее внимание. А потом придут ребята и заберут ее. — Он почесал грудь и спросил: — А мы будем смотреть, как они ее раздевают?
— Да, нам это позволено. Ее единственный заступник и спаситель — Брунель. Только я советую тебе сперва принять холодный душ, а то ты очень воспалился, дружище.
Шанс ухмыльнулся и встал. Его взгляд упал на два метательных ножа на столе.
— Это гарвиновское наследство? — спросил он.
— Ну да… Он носил их в ножнах под пиджаком. Мы их сняли, когда напяливали на него смирительную рубашку.
Шанс подошел к столу, взял один из ножей, проверил остроту лезвия. Это был лучший нож, какой ему случалось держать в руках. И рукоятка была на редкость удобной.
— Мечта, а не ножи, — сказал он. — Они тебе нужны, Джако?
— Нет, — равнодушно отозвался тот и, посмотрев на пистолеты, добавил: — Я люблю огнестрельное оружие. Бери, если охота.
— Спасибо. Поупражняюсь в метании.
— Пуля летит быстрее.
Шанс чуть согнул ноги в коленях, и нож засверкал в его руке, когда он начал бой с тенью.
Да, отличный нож, размышлял Шанс. Говорят, Гарвин их сделал сам.
— А это что?
— Карта.
Шанс рассмеялся. Настроение у него было отличное.
— Вижу, что карта, остолоп ты этакий! Но чего карта?
— Местности, — Мухтар обвел рукой пространство. — Хорошая карта…
— Откуда она у тебя?
— Нашел в пиджаке Гарвина.
Шанс глянул через плечо Мухтара, не проявляя особого любопытства. Странно, что у Гарвина оказалась карта этого района. Причем такая подробная. На ней помещалась вся усадьба Бонаккорд и прилегающие территории. Неужели этот болван Джако показал ее Брунелю?
Внезапно он увидел маленький красный крестик. Ему показалось, что в глаз ему вонзилась алая пуля. Боже мой! Это же увеличенный фрагмент карты Новикова! Без координат, но все же…
Крестик. Маленький красный крестик. Шанс вдруг понял, что нашел ответ на вопрос, не дававший покоя Брунелю. Он ни секунды в этом не сомневался. Ну конечно, месторождение золота находится вот тут, между двух гор. Не просто в Руанде, а на земле, принадлежащей Брунелю. Значит, Пеннифезер знал, но не говорил. Даже когда он, Шанс, сдирал с него ноготь за ногтем. Крепкий парень. Кто бы мог подумать! Выходит, и лекаришка, и Блейз все это время знали о координатах.
Ну а теперь об этом узнал он. Адриан Шанс.
Джако провел пальцем по карте и сказал:
— Я всегда знал, что тут должна быть дорога на Кигали. Так гораздо ближе, чем объезжать озеро. В следующий раз возьму «лендровер» и попробую.
Шанс с трудом оторвал взгляд от красного крестика. Нет, пока он не скажет Мухтару о своей догадке. Рано. Он посмотрел, куда показывал Джако, и коротко сказал:
— Ты завязнешь в болоте, дурила!
— В болоте? — повторил Джако и ухмыльнулся. Он никогда не обижался на подначки Шанса. — В болоте приятного мало. — Он оттолкнул карту и встал. — Ну что, пошли завтракать и зажигать сигареты мисс Блейз!
— Пошли. Только предоставь право вести беседу нам с Брунелем. Ты у нас не шибко красноречив, приятель. А можно я возьму карту?
— Бери. Я-то думал, тут есть дорога!
— Ладно, глядишь, я найду на ней что-нибудь занятное.
Шанс сложил карту, сунул в карман. Его прямо-таки распирало от ликования. Так бывает всегда. Одна удача притягивает другую. Ему казалось, что все его желания сбываются, словно по волшебству.
В три часа дня Брунель удалился в свой кабинет, чтобы обдумать сегодняшние события. Получалось, что его план не принес никаких впечатляющих результатов. Как только Селби и Лобб подготовили Модести Блейз к групповому изнасилованию, она потеряла сознание. Брунель сомневался, что это было чем-то непроизвольным, от страха или шока. Брунель подозревал, что она умышленно ввела себя в такое состояние. Любопытно, хотя и настораживает. Неужели она способна на такое даже когда ее пичкают наркотиками?