Недотепа. Непоседа (сборник)
Шрифт:
«Хорошо сказал!» – с профессиональной завистью подумал Трикс.
Повисла ледяная тишина.
Гавар злобно засмеялся.
«Мы решили, что победили! – печально подумал Трикс. – И на самом бы деле победили, если бы удосужились выяснить, как выглядит Прозрачный Бог и где он сидит!»
Тем временем Алхазаб поднялся и гневно закричал:
– Мерзкий кусок гнили! Я оставил в шатре свой любимый плащ!
По толпе пронесся ликующий шепот.
Витамант, и без того мертвенно-бледный, слегка позеленел от страха
– Свирепый негасимый огонь пожрет твое тело, Алхазаб!
Как и было памятно Триксу, это нехитрое заклинание хоть и окутало Алхазаба пламенем, но без всякого результата. Уже через мгновение огонь стек с Прозрачного Бога, будто вода, которую плеснули на кусок масла. Языки пламени при этом не погасли, заплясали на песке, и Трикс ощутил сильный жар – магический огонь был настоящим, вот только ничего не мог поделать с Прозрачным Богом.
– Несокрушимые узы сковали твои руки и ноги, витамант! – рявкнул Алхазаб и засветился голубым колдовским светом, будто сказал невесть какое сильное заклинание. – Твой гнусный язык раздулся и уже не может пошевелиться!
Бедолага-витамант возмущенно замычал. Руки и ноги его дернулись в разные стороны, будто у марионетки. Из раскрытого рта вывалился толстый черный язык, похожий на надувшуюся пиявку.
Трикс печально посмотрел на самого себя, стоящего на сцене. И с гордостью понял, что его страх почти не заметен. Вот Трикс на сцене нахмурился, открыл рот и выкрикнул:
– Алхазаб зря торжествовал победу! Молодой маг нанес ему коварный и безжалостный удар! Все соки тела – от черной желчи селезенки и желтой желчи печени до красной крови в жилах и бесцветной слизи в голове, – все они вскипели, разрывая Алхазаба на части!
Все – и комедианты, и зрители – в ужасе заголосили, глядя на Алхазаба.
Прозрачный Бог вздохнул и горько сказал:
– А ведь я за тебя болел в этой пьесе… Коварный мальчишка, волшебник-недоучка, презревший законы гостеприимства и справедливости – повинуясь моей воле, воле Прозрачного Бога, ты отправляешься в самое сердце ада!
Прозрачный Бог вновь окутался колдовским огнем.
И Трикс на сцене исчез.
– Пора… – едва слышно прошептала Тиана. – Пора!
Трикс в панике огляделся вокруг. Ну где же гномы? Где же боевые големы?
– Негодяй! – донесся со сцены тонкий, но пронзительный голос. И крошечная фея Аннет стрелой метнулась к Алхазабу. Зависнув в воздухе перед его лицом, фея аж засверкала от волшебства – крошечные искорки разлетались в разные стороны и с шипением прожигали одежды солдат. – Верни Трикса!
– Это еще что за говорящая огненная муха? – возмутился Алхзаб.
– Я цветочная фея, а не огненная муха! – воскликнула Аннет. – Я фея-фамилиар Трикса!
– Юного актера? – с любопытством спросил Алхазаб.
– Могучего волшебника!
Фея уперла кулачки в бока и воинственно добавила:
– А не то…
– Что «не то»? – развел руками Алхазаб. – Ты меня заколдуешь, фея? Не получится! Когда я стал величайшим в мире волшебником, я первым делом защитил себя от любого враждебного колдовства. Меня не сможет победить даже могучий дракон, не то что ты, дитя цветов.
– Но… – Голос феи дрогнул. – Но… пожалуйста! Верни его, пощади…
– С какой стати? – возмутился Прозрачный Бог. – Ты слышала, как он пытался меня заколдовать? Это была законная самооборона!
– Так и он оборонялся! – не сдавалась Аннет.
– Нет, мы не будем устраивать здесь дискуссий! – покачал головой Алхазаб. – Вы все виновны в покушении на меня и поэтому будете сурово наказаны.
Актеры на сцене задрожали от страха.
– Пожалуй, этим витамантом я займусь отдельно, – сказал Прозрачный Бог, разглядывая связанного невидимыми узами Гавара. – Полезно будет узнать планы витамантов, а также пределы их магии и способность переносить боль. Тебя, смешное бесполезное существо, я оставлю при себе, ты приятна взгляду и забавна в разговоре. Ну а всех остальных предателей-комедиантов…
– Отдай их своим воинам, Алхазаб, – предложил Хамас. – Они изрубят их на куски, проткнут копьями и втопчут в песок верблюжьими ногами.
– Хорошее предложение, – кивнул Алхазаб. – Но мы не будем столь суровы. Пусть презренных комедиантов выпорют плетями и с позором прогонят в Дахриан…
– Тогда лучше отправь меня вслед за Триксом! – внезапно воскликнул Иен. – Отправь меня в Сердце Ада!
– И меня, – внезапно сказал Бамбура. Альби, прижавшаяся к его ноге, утвердительно гавкнула.
– И меня! – сказал Хорт.
– И меня! – подтвердил Шараж.
Майхель посмотрел на товарищей и сказал:
– Ну… если вопрос ставится так… то детишек пусть выпорют и отпустят, хорошая порка никогда не вредила молодежи. А я… я как все. С товарищами.
– Какое самопожертвование, – удивленно сказал Алхазаб. – Что ж, я собирался проявить милосердие, но если вы так просите…
Трикс понял, что тянуть дальше нельзя. Он встал, шагнул к Прозрачному Богу и положил руку ему на плечо.
– Что еще? – спросил Алхазаб, обернувшись. – А… это ты, мальчик из селения соледелов…
Внезапно нахмурившись, он пристально всмотрелся в Трикса.
– Я – волшебник Трикс! – воскликнул Трикс. – Тот самый, которого ты безуспешно пытался отправить в Сердце Ада!
– Трикс! – закричала Аннет и, ахнув, упала на песок. Тиана торопливо подобрала впавшую в беспамятство фею и спрятала за пазуху.
– Я не пытался, я отправил! – возразил Алхазаб, утратив к фее всякий интерес. – Как ты вернулся? И почему ты вернулся раньше, чем был изгнан?