Недотрога
Шрифт:
Значит, в этот клуб действительно приглашены музыканты и всё серьезно, по-деловому, а не то, что я себе напридумывала. С души словно упал тяжелый камень, и стало даже легче дышать. Теперь я верила в благородные намерения Максима, и не терпелось отплатить ему качественной работой за доброту. Я уже нарисовала себе счастливое будущее. И в первую очередь я видела маму на свободе.
Оживленные голоса ворвались в мои мысли. На сцене ругались так отчаянно, что Алина с Максимом прервали разговор и поспешили туда.
— Что происходит? Семенова, я тебя спрашиваю? Что с тобой
Измученные очевидно долгой и тяжелой репетицией, музыканты волком смотрели на него. Я насчитала десятерых, трое девушек были мне знакомы, как и двое парней. Остальных я никогда не встречала. Обруганная Семенова Светлана, четверокурсница-альтистка, уныло смотрела в пол. От сцены веяло откровенно удручающей атмосферой.
— Что-то не так, Альберт Романович? — деловым тоном поинтересовался Максим, скрестив руки на груди и смотря на пожилого коротышку сверху вниз.
— А, Максим Николаевич, — залебезил пухлый, потирая ручонки с пальцами-сосисками и заискивающе заглядывая в глаза боссу. — Здравствуйте, уважаемый, здравствуйте. Да вот, мотают мне нервы некоторые, не выучили партию, фальшивят. Но мы всё успеем отполировать к открытию, вы не беспокойтесь. Это наша скрипачка, я верно понимаю? А мы вас, милочка, заждались. Что ж вы опаздываете? Ну-с, не будем терять времени попусту. Доставайте инструмент и вливайтесь.
Закончив тираду, он подобострастно улыбнулся Максиму и стал ждать чего-то с видом собаки, обожающей своего хозяина и желающей получить у него лакомства за старания.
— Оставляю на вас Таисию, Альберт Романович. Не забудьте, что я просил позаниматься с ней индивидуально.
— Конечно-конечно, — добросовестно закивал тот и остановил на мне изучающий взгляд, потом опомнился, притащил стул, поставив его с левого края колонны таких же, и наскоро представил мне всю команду. Естественно, я опять никого не запомнила. Только обратила внимание на то, что Алина с Максимом спустились со сцены, а на меня продолжают пялиться девицы-бездельницы.
Взяв же в руки скрипку, я почувствовал себя в своей стихии. Подобранные для музыкального оформления клуба композиции были мне в основном знакомы, привычная обстановка и родные термины, звучащие со всех сторон, позволили мне по полной погрузиться в рабочую атмосферу. И лишь изредка я поглядывала на статную фигуру Суворова, не покидавшего общество Алины. А иногда ловила заинтересованные взгляды обоих, понимая, что говорят обо мне. Но оставалось только догадываться, о чем они беседовали.
Присутствие Суворова нервировало меня, но я понимала, что он имеет полное право здесь находиться. Находиться постоянно и следить за своими подопечными и тем, как они готовятся к открытию его детища. Не представляю, какой силой духа нужно обладать, чтобы затеять и развить свое дело. Я могла быть только винтиком в системе, тогда как этот человек запускал маховик, что меня невольно восхищало.
По окончании репетиции полный недовольства худрук скатился со сцены и подлетел к первому попавшемуся на пути подносу. Не брезгуя остатками чьего-то пиршества, схватил бутерброд и начал увлеченно его жевать, громогласно требуя у официантки кофе. Неприятный тип. Интересно, где Суворов раскопал этого увальня?
Глава 9
— Такие люди и без охраны, — раздался противный женский голос за спиной. Я обернулась и увидела, что три знакомых мне девушки с четвертого курса окружили меня и бесцеремонно разглядывают. Говорила одна из них — та самая обруганная худруком альтистка Света Семенова. Я догадалась, что они имеют в виду.
Один из водителей, выделенных любовником мамы, испытывал ко мне романтические чувства. Даже я со своим отстраненным взглядом на жизнь это поняла. Слава частенько поджидал меня у выхода из консерватории, чтобы проводить в машину, особенно когда на улице было скользко.
И стоящие на крыльце часто становились свидетелями того, как мы идем с ним под руку, а потом он галантно сажает меня в машину. Тогда я мало волновалась о том, что обо мне думают, да и теперь я не собиралась объяснять никому увиденное. Собственно, какая разница, какого они мнения о моей персоне? Или разница есть и мне лучше с ними подружиться? Коллеги все-таки.
— Не ожидала вас тут увидеть, — призналась я честно, дружелюбно улыбаясь трем грациям. Или, точнее сказать, фуриям? Только сейчас поняла, что в их группе было немало талантливых студенток, но сюда приглашены самые красивые, словно отбирали их по внешним данным, а не за талант. Одетые в короткие нарядные платья, две длинноволосые брюнетки, Света и Оля, а также рыжая Диана казались моделями, а не профессиональными исполнительницами.
— А уж как мы-то тебя не ожидали увидеть, — не осталась внакладе Света, многозначительно переглядываясь с подругами.
— Вознесенская, ты как попала сюда? — фыркнула Оля, пренебрежительно оглядев меня.
Сказать, что лично пригласил хозяин, значит явно нажить себе врагов. Поэтому я брякнула наугад:
— По объявлению.
— Ну-ну, — рассмеялись девицы, очевидно мне не поверив, а потом Оля неожиданно предложила:
— Поедем с нами в какую-нибудь кафешку? Расскажешь, что да как.
— Я бы с радостью, но Максим… э-э-э… Николаевич что-то говорил про индивидуальные репетиции. Наверное, мне придется задержаться.
Заминка при упоминании хозяина клуба не осталась незамеченной всей троицей, очередное их переглядывание напрягло. Мне совсем не нравилось быть в центре внимания и вызывать беспочвенные подозрения.
Пожав плечами, Диана поторопила подруг:
— Пойдемте, девочки, оставим нашу местную звезду репетировать.
— Вознесенская, не подскажешь своего модельера? — съехидничала Света, дергая меня за край рукава. — Давно к тебе приглядываюсь, к твоим нарядам от лучших кутюрье. Я тоже хочу в звезды, да, видно, платье не то, надо как у тебя, чтобы всё закрытое было и по земле волочилось.