Недоучка

Изотова Наталья Сергеевна

Маг немного нахмурился, пытаясь понять, что же королева забыла в том лагере, где он ее встретил; а крестьянин, заметив его задумчивость, понял это по-своему.

— Да, никого война не обошла, все горя хлебнули, — тяжело вздохнул он.

Маг положил руку ему на плечо.

— Ничего, увидим мы еще мир, все войны когда-то кончаются.

Мужичок неуверенно кивнул.

— Ты, если хочешь, иди отдохни пока, дорога-то долгая, к вечеру лишь будем, — предложил он. — Только яблоки мне все не погрызи.

Маг заверил его, что яблоки не любит, перебрался в телегу, и, переставив несколько мешков, с удовольствием растянулся в полный рост. Через некоторое время, понимая, что спать совершенно не

хочет, а крестьянин уже понемногу клюет носом, он незаметно снял заклинание с меча и положил рядом, внимательно осматривая подарок. Двуручник действительно оказался довольно большим — его длина с рукоятью практически соответствовала росту Мага — но при этом не настолько тяжелым, как можно было бы ожидать. По центру лезвия с двух сторон проходили дополнительные, укрепляющие полосы стали, а от них, в шахматном порядке, как листья на ветке — ромбовидные отверстия, благодаря которым и снижался вес клинка. Однако, они не были совершенно пустыми: в каждом поблескивала тонкая красная пластина, почти прозрачная. И все — никаких рун, символов, амулетов на рукояти и всего прочего.

Маг прикоснулся к оружию, наполняя его силой, и красные пластины стали чуть ярче, однако очень скоро он почувствовал, что много энергии меч принять не может, а значит хранилище из него плохое. Если не это его основная функция, то какая же? Пообещав себе разобраться с этим позже, Маг спрятал меч обратно, достал книгу и, нахмурившись и оглянувшись по сторонам, едва заметно шевельнул пальцами — старый потрепанный переплет засиял новизной: кожаная обложка, с выбитыми на ней позолоченными буквами, инкрустированная полудрагоценными камнями. А потом он услышал глухое рычание и, так же поспешно спрятав книгу, встал и тронул крестьянина за плечо.

Мужичок встрепенулся, испуганно осматриваясь и натягивая поводья: из леса в ним вышли несколько больших волков, впереди трое, оскалившись, перегородили дорогу. Если они попробуют прорваться, то звери с большой вероятностью вцепятся лошади в горло. Не видя другого выхода, крестьянин уже хотел стегнуть фыркавшую и пятившуюся кобылу, но Маг остановил его руку.

— Погоди, я ведь эльф, попробую с ними поговорить.

Сам Маг мало верил в то, что сумеет хоть как-то наладить диалог с животными, потому что даже не представлял, как это делать. Он отыскал взглядом вожака — самого старого, матерого волка — и попытался проникнуть в его мысли. Животное зарычало, замотало головой, стало тереть ее лапами, но Маг не прекратил попыток, думая, что волк его не понимает. Когда тот вскинул морду, Маг заметил струйки крови из ушей и носа, и моментально остановился, осознав, что перестарался. Протяжно завыв, волк засеменил обратно в лес, уводя за собой остальных сородичей, и крестьянин, не теряя времени, тут же погнал кобылу прочь от этого места.

— Как здорово это у тебя получилось! — восторженно воскликнул он позже, немного придя в себя, когда впереди показались невысокие стены города — никто не думал превращать его в неприступную крепость, и даже не замечая некоторой растерянной задумчивости собеседника. — Ты спас и меня, и повозку, чем я могу тебе отплатить?

— Я это не ради выгоды делал, — пробормотал Маг. — Но, если можно, не дашь ли ты мне немного еды? Давно уже…

— То, что я брал в дорогу — давно уже съел, — перебил его крестьянин. — Но вот, возьми, поешь в таверне. А если найдешь подешевле, то еще и на комнату хватит.

— Спасибо, это очень щедро.

Мужичок лишь улыбнулся.

В город они въехали уже в серых сумерках, крестьянин тут же направился к своему родственнику, обещавшему приютить вместе с товаром до утра и открытия рынка, а Маг медленно побрел по улице в поисках таверны, попутно осматриваясь по сторонам. Было

видно, что город этот построен недавно, но продолжает активно разрастаться: домики, в большинстве своем одноэтажные, кое-где уже обзавелись надстройками, загоны для курей (как-никак, это были вчерашние крестьяне) переделывались в каменные сарайчики где-то ближе к крепостной стене, а на улицу выходили в основном аккуратные ремесленные магазинчики. Одежда людей, что он встретил, тоже была куда опрятнее и наряднее серых деревенских платьев. Казалось, здесь и не ведали, что где-то там, на высыхающем болоте, два непримиримых противника увязли в никому не нужной войне.

Маг толкнул тяжелую крепкую дверь и очутился в шумном зале таверны. Никто не обратил на него внимания, он прошел прямиком к стойке, за которой, скорее всего, стоял сам хозяин — пузатый мужчина средних лет с густыми блестящими усами — и поинтересовался, сколько будет стоить снять комнату вместе с ужином. Окинув посетителя оценивающим взглядом, присущим всем продавцам и трактирщикам, тот произнес:

— Если с завтраком, то ровно две монеты. И — специально для вас — кружка пива к ужину!

Маг лишь добродушно хмыкнул, выкладывая на прилавок свои сбережения.

— Ужин я бы съел сейчас.

— Отлично, присаживайтесь вон за тот столик, сейчас всё будет. — Хозяин махнул рукой какой-то девушке, сказал ей пару слов — и она поспешила исполнить указания.

Ужин — действительно вкусный, сытный и, что не менее важно, горячий, подали довольно быстро, но покончил с ним Маг еще быстрее. А вот кружку пива ему удалось растянуть, наслаждаясь давно забытым легким опьянением и прислушиваясь к шуму окружавших его голосов. Особо его заинтересовал разговор двух друзей, сидевших неподалеку: один постоянно снабжал продовольствием лагерь воинов (и магов, только воины об этом не знали) и вернулся с удивительными новостями.

— Ты не поверишь, что было дальше, — тихо, но крайне эмоционально поведал он после сильно приукрашенного описания боя. — Из леса появились полчища громадных кровожадных пауков — и магам пришлось сражаться плечом к плечу с воинами, чтобы не погибнуть! Вместе им едва удалось их победить, было много раненных. — Он хлебнул из своей кружки и продолжил, округлив глаза: — И маги, ты представляешь, лечили и своих, и воинов!

— Да ты что, врешь! — недоверчиво воскликнул его друг.

— Да чтоб мне сквозь землю провалиться, если вру! — оскорбился тот. — Только вот, как я узнал, магов тех потом куда-то увезли как небра… небла… короче, как предателей, а воинов, вроде как в лазарете держат и заставляют день-деньской молиться.

— Разве ж они не излечились?

— Проверяют, не навели ли порчу. — Он склонился ниже к столу и заговорил еще тише: — Только я в это не верю, в жизни-то оно как бывает: в беде и заклятые враги товарищами становятся, а эта война уже давно в печенках у всех сидит.

Собеседник пришикнул на разболтавшегося друга, и тот понимающе кивнул. Маг решил, что слышал достаточно. Отставив в сторону пустую кружку, он поднялся в свою комнату, довольно аскетичную, но в то же время чистую — даже белье на кровати, пусть немного затертое по краям, пахло свежестью и мылом, а в ногах лежала заполненная кипятком бутыль, согревая место для сна. Спать ему пока совсем не хотелось, и Маг подошел к окну, задумчиво рассматривая быстро пустеющие улочки. Если тот человек не врал, то эти земли уже давно готовы были к миру и новому порядку, однако те, кто стояли во главе армий, по какой-то причине не хотели заключать перемирие. Возможно, если он сможет… Маг ухмыльнулся и, отойдя от окна, прикрыл ставни. Никто его к ним не пустит, слушать тем более не станут, особенно если ворвется силой. К тому же, он даже не знает, вражда это или какие-то корыстные интересы.