Неджентльмен
Шрифт:
Снять колпак оказалось плевым делом. Дейзи воспрянула духом.
Прежде чем установить домкрат, ослабь гайки. Это оказалось потруднее, но тоже ничего страшного. С тремя Дейзи справилась довольно легко.
Но вот на четвертой сломалась. Сколько она ни пыхтела, гайка не поддавалась.
Хичхайкер лежал на траве и, подперев голову рукой, наблюдал за происходящим с нескрываемым удовольствием. Наконец не выдержал и решил дать ценный совет:
— Может, смазать? У тебя
Заткнулся бы ты!
Дейзи поднатужилась.
— Наклонись пониже, — не унимался он. — Тогда упор будет лучше.
Ты только этого и ждешь!
— Да провались ты!.. — Дейзи нагнулась ниже и что было сил надавила на рукоятку ключа.
Хоть бы что.
— Да, с этими гайками бывает морока, — с притворным участием заметил тот. — Смотри, если сорвешь резьбу, тогда ты действительно влипла.
Ну все, с нее довольно. Красная от напряжения и злости, Дейзи выпрямилась и, размахивая гаечным ключом, двинулась на него.
— Я тебе самому сейчас резьбу сорву, ты, несносный оболтус…
Он неожиданно легко вскочил на ноги и, вытянув руку, спокойно сказал:
— Послушай, дай-ка мне. — С этими словами он хладнокровно — отчего Дейзи разозлилась еще больше — забрал у нее ключ.
Боже, до чего же досадно было ей наблюдать, как уверенно он набросил ключ на злополучную гайку. Казалось, он ни на минуту не сомневается в собственных силах. Вот если бы еще гайка отвернулась…
Но гайка и не думала отворачиваться.
Дейзи, которой было не чуждо ничто человеческое, не смогла удержаться от смеха, заметив, как он озабоченно насупился. Однако справедливости ради стоит заметить, что она тут же взяла себя в руки. Очередная попытка опять закончилась ничем.
— Хм. — Он выпрямился. — Похоже, дело дрянь.
С раннего детства у Дейзи сложилось впечатление, что большинство мужчин, попадая в критические ситуации, оказываются совершенно беспомощными. Теперь она еще больше укрепилась в своем мнении.
— Ты хочешь сказать, что не можешь отвернуть гайку. Хотя взялся за дело с таким видом, будто всю жизнь только этим и занимаешься.
Как она и думала, эти слова задели его за живое.
— Просто я старался не очень сильно давить. Если хочешь, чтобы я сорвал гайку, могу попробовать.
— А что же мне тогда прикажешь делать?
Он пожал плечами и тыльной стороной ладони смахнул со лба разметавшиеся волосы.
— Позвони в Автомобильную ассоциацию. Здесь неподалеку есть телефон.
Ее мать, слава Богу, никогда не считала, что взносы в эту организацию помогают экономить деньги. Особенно с такой машиной, как Драндулет.
Однако она будет торчать здесь вечность.
— Прошу тебя, попробуй, нажми посильнее, — произнесла она торопливо, вдруг испугавшись, что он действительно может ретироваться.
На этот раз ей и впрямь показалось, что он собирается сорвать злосчастную гайку к чертям собачьим. Мускулы у него под рубашкой буквально ходили ходуном, лицо исказилось от натуги. И тут гайка отступила перед его неимоверными усилиями.
— Фу, — вырвалось у него. Он выпрямился и промолвил, отдуваясь: — Упрямая зараза. Такая же упрямая, как ты.
Дейзи почувствовала такое облегчение, что у нее даже голова закружилась.
Он тут же снова присел и начал устанавливать домкрат.
— Нет, нет, не надо, — заверещала Дейзи. — Я тебя подвезу. Только я хочу сделать это сама. Никогда в жизни не меняла колесо — должна же я научиться.
Он снова поднялся и посмотрел на нее сверху вниз.
— Я так и знал.
А я так и знала, что ты скажешь, что так и знал.
— Мне показывали. В общем, будь добр, подвинься, пожалуйста…
Отступив на шаг в сторону, он молча наблюдал за ней, ограничившись тем, что держал гайки.
Только когда операция успешно завершилась, Дейзи увидела, что похожа на взмыленную лошадь. Пальцы у нее были чернее ночи, волосы, которые она предусмотрительно завязала узлом, растрепались и теперь свисали жалкими космами.
— Садись, — сказала она, погрузив в багажник спустившее колесо и инструменты.
Хичхайкер бросил назад сумку и уселся спереди, отодвинув сиденье как можно дальше.
Дейзи захлопнула дверцу. Если ты еще раз выкинешь какой-нибудь фокус, про себя обратилась она к Драндулету, клянусь, я утоплю тебя в ближайшей реке.
Ей чертовски хотелось умыться, но при себе у нее были лишь бумажные салфетки, которыми она кое-как вытерла руки.
— С лицом бы тоже надо что-то сделать, — заметил Хичхайкер. — Ты его руками запачкала.
Взглянув в зеркало, Дейзи убедилась, что он прав. На носу и на щеках чернели пятна, делавшие ее похожей на Тома-трубочиста.
Послюнявив салфетку, она стерла грязь с лица и, прежде чем тронуться с места, встряхнула головой, отбросив назад копну золотисто-каштановых волос, а потом забрала их в пучок на затылке.
— Вот это да! — воскликнул Хичхайкер. — У тебя волосы прямо как у леди Годивы.
— Не такие длинные.
— Чуть ли не до пояса! Такими можно задушиться.
— Можно еще душить мужчин, которые действуют на нервы. — Дейзи мельком оглянулась, и машина тронулась.