Неевклидова геометрия – 2
Шрифт:
Подыскивая спонсоров для своего университета, Жанэль конечно не могла ни обратиться к нему. На просьбу Жанэль о материальной поддержке Гульдэн откликнулся с охотой.
Глава 2
Отец Дальсэдес настоял на том, чтобы полет к Колиопте Дальсэдес провела в криокапсуле повышенной комфортности, хотя для древовидов это было не обязательно. А вот для жукочелов это было желательным условием. Всё дело было в гиперпрыжке. Все современные технологии межзвездных транспортников, основывались на экономии топлива, перемещались по космосу только гиперпрыжками.
Для транспортировки обычного груза это было удобно, а для органического, который не успевал портиться, это ещё было и важно. А вот, что касаемо живых особей, здесь была некая загвоздка. Космическая радиация очень разрушающе действовала на живые организмы. Каждый гиперпрыжок отнимал у живой особи несколько лет жизни. Даже использование криокапсулы этот отрицательный эффект
Древовиды с их повышенной продолжительностью жизни ещё могли позволить себе путешествовать таким способом в космическом пространстве, а вот жукочелам это было нежелательно. По этой причине, в академию космопилотов на Колиопте, уже несколько лет не принимали жукочелов. Об этом ни Жанэль, собирая своего внука в поездку на Колиопту в эту школу, ни сам Грэгэри не знали.
В космопорте волновались все: и Грэгэри с Дальсэдес, которые летели так далеко в первый раз, и никак не могли, до последнего сигнала к посадке, разойтись по разным входам в транспортник, ни провожающие их родные.
Если Дальсэдес несколько боязливо отнеслась ко всем предварительным процедурам укладывания в криокамеру, хотя ей перед этим дали выпить напиток, который должен был её успокоить и быстро погрузить в сон, то Грэгэри которому семья оплатила криокамеру, по его настоянию, обычную, эконом –класса, наоборот, отказался от этого напитка. Он с интересом наблюдал за всем процессом гибернации: как к его телу подключают шланги системы жизнеобеспечения на маленьких, но очень мощных вакуумных присосках, как камера постепенно заполняется гидрогелем, через который в маске, надетой на него, уже ничего не было видно. Сам процесс замораживания он уже не почувствовал, так как мозг под действием небольшого охлаждения тут же погрузился в сон.
Полет прошел в штатном режиме, биохимические процессы разморозки для Грэгэри и Дальсэдес хоть и были несколько различными по ощущениям в космопорт Колиопты они вышли вместе, твердой походкой, крепко держась за руки. А дальше их пути разошлись. Разошлись на несколько лет.
Дальсэдес, даже не используя финансовых средств и связей отца, только благодаря своим способностям, очень легко поступила в самый престижный, столь желаемый университет. И погрузилась в учёбу с головой.
С Грэгэри всё было гораздо сложнее. Когда он заявился в академию космопилотов для сдачи приемных экзаменов, ему прямо было заявлено о его профнепригодности в силу его физиологии жукочела. Шок, это, пожалуй, то слово, которое описывает состояние, в котором Грэгэри прибывал некоторое время. Но он был не тем жукочелом, который вырос в тепличных условиях подземных городов Колиопты, он был гремучей смесью всех своих родных с разных планет. В его жилах текла кровь и жукочела, и древовида, и главное кровь его матери-ризодида. Упорства и воли ему было не занимать. Он начал с того, что поставил всех своих родственников, как говориться «на рожки» и вспомнив, даже своего знаменитого пращура -Далмара, всё-таки добился того, чтобы ему предоставили возможность не только сдать теорию, но и пройти экзамен по физической подготовке. Его показатели оказались самыми лучшими из всего потока поступающих. После этого его вынуждены были принять. Но особая приписка в его личном деле всё же была. В ней говорилось: что он принят на особых условиях, что он согласен быть объектом исследования своих физических параметров во время обучения и в последующей трудовой деятельности космопилота. Так началась его напряженная, меняющая тело, и мозг, и отнимающая всё свободное время учеба. Все эти обстоятельства на долгое время разъединили их с Дальсэдес.
Нет, они, конечно, общались, но это общение было в режиме онлайн, так как, во-первых, свободного времени у обоих практически не было, а во-вторых. Грэгэри была ограничена возможность в общении с родственниками вплоть до последнего курса, как и всем курсантам, в соответствии с правилами академии. Для общения "не на линии" у них вообще не было возможности, хоть телепорт и находился не слишком далеко. Они могли бы встречаться хотя бы раз в год, но Грэгэри стеснялся приглашать Дальсэдес, так как средств на оплату её перемещения у него не было. Она же, имея средства, всё ждала от него приглашения. И к тому же, их графики учебы и отдыха категорически не совпадали. Поэтому у них постепенно стало всё меньше тем разговора. У них появились друзья из их круга, замещающие ту пустоту, которая появилась в их душах в результате этого физического разъединения, но их сердца по-прежнему принадлежали друг другу. Хотя попытки разрушить эту связь по отношению к Дальсэдес со стороны молодых однокурсников и не только, предпринимались постоянно. Она выросла очень привлекательной особью. Ко всему прочему, её статус, её материальная независимость делала Дальсэдес одной из самых желаемых невест университетского города. Но Дальсэдес, унаследовав от матери кроткий нрав, а от отца ум и волю, научилась обходить эти навязчивые ухаживания без существенных психологических потерь для претендента на её конечность. Она с легкостью этих воздыхателей обращала или в хороших друзей, или в нужные связи. Так пролетело несколько лет учебы. Их единственная встреча состоялась на выпускном балу в академии космопилотов. Дальсэдес бросив все дела, или вернее, уладив всё в лучшем виде, прилетела по его приглашению. Их встреча в порту телепорта была для обоих потрясением. Дальсэдес в толпе встречающих, в начале, даже не узнала его. Та картинка, которая передавалась вместе с информационным сигналом в их привычной форме общения онлайн, была плоская и статичная, причина выбора такой формы была всё та же, экономия средств. А теперь она, наконец то, увидела его во плоти. Годы учебы очень изменили внешность Грэгэри, забрав с костей излишки плоти, оставив взамен, стройное мускулистое тело, и пристальный взгляд в темно-гиацинтовых глазах. Но в этом взгляде всё ещё плескались золотыми рыбками искорки мальчишечьей удали и безрассудства. Только его улыбка оставалась прежней- открытой и очень притягательной. Когда он улыбался и вытягивал на встречу конечности, казалось он хочет обнять весь мир вместе с тобой. Именно эта улыбка, когда Дальсэдес её увидела, заставила её сердце затрепыхаться пойманной птичкой.
Грэгэри, в толпе прибывших, заметил Дальсэдес сразу. Даже издалека, какой-то частью мозга на фоне общей эйфории, он отметил те изменения, которые с ней тоже произошли. Ему на встречу шла не та нежная тростиночка, любимая мудрая подружка, а зрелая, красивая, очень уверенная в себе особь.
Неловкость, которая возникла у них, когда Дальсэдес подошла, была благополучно преодолена благодаря букетику эксклюзивных цветов, выращенных на поверхности планеты, в рамках апробации новых технологий с использованием гидропоники, который, послушав товарища, Грэгэри, приобрел в последнюю минуту. Замешкавшись буквально на минутку, лихорадочно соображая, то ли обнять Дальсэдес, то ли как раньше взять её за руку, он просто протянул ей цветочки. А после, в конечном итоге, все-таки взяв её за руку, не переставая говорить её о том, как он рад её видеть, как он скучал и, как она чудесно выглядит, повел её к аэротакси. Эта неловкость, обусловленная их внешними и внутренними переменами, сохранилась и позже. Грэгэри никак не понимал, как ему вести себя с Дальсэдес даже на балу.
Академия, где учился Грэгэри, Дальсэдес очень понравилась. Здание было эргономично вписано в окружающий ландшафт, создавая впечатления космического корабля, похожего на бабочку, присевшую на травинку, растущую на лужайке. В огромных прозрачных корпусах-крыльях, располагались, с одной стороны, конференц-зал, с другой актовый зал, в котором и должен был проходить бал. По пути к этому залу Грэгэри провел её по галереи славы академии. В нишах светились голограммы бывших выпускников, выдающихся космопилотов. Подведя её к одной из них, он с нескрываемой гордостью сказал, что это портрет его знаменитого пращура -Гленвэра.
Оказавшись в конференс –зале, где предстояло вручение дипломов, Дарсэдес, для себя с удивлением отметила: все выпускники этого года были древовидами, за исключением Грэгэри и преподавательско- административного состава. На её вопрос, Грэгэри просто развел конечностями и сказал, что так вот вышло. Сама же Дарсэдес произвела фурор среди окружающих. Она, наполненная жизненными соками и излучающая флюиды молодости, была удивительно хороша этим вечером, но не это производило эффект необычности. Эффект производил их союз с Грэгэри. Он красавец жукочел, и она в своем воздушном наряде обворожительный древовид.
Хотя все уже давно привыкли к союзам разных рас на Колиопте, что-то в этой паре казалось сказочным и прекрасным. Они кружились в общем хороводе пар на выращенным искусственно нанопаркете, но казалось, что они не касаются пола, что их тела кружат не звуки музыки, а воздушные волны, вихрем закручивающиеся вокруг них.
Но это было после вручения дипломов. Грэгэри был первым, кому вручили диплом с отличием, что тоже, нимало удивило Дарсэдес. Она, вообще в этот день и вечер существовала в каком-то состоянии восхищения и удивления. Может поэтому, поздно ночью, когда бал закончился, будучи переполнена впечатлениями она почувствовала страшную эмоциональную и физическую усталость. Грэгэри, проводив её до гостиницы, в которой она остановилась, это почувствовал. Он видел, что она находиться в каком-то заторможенном состоянии. Отвечает невпопад, улыбается как будто сама себе или своим мыслям. Хотя он и сам был не в лучше форме. Они договорились о встрече следующим утром. Но этой встрече не суждено было случиться.
Рано утром в академию поступил запрос от военной космогильдии на пять лучших выпускников. К далекой планете отправлялся военный транспортник с боевыми шаттлами, которые необходимо было укомплектовать пилотами. Весь состав выпуска был вызван. Желающих заключить контракт с военными, на удивления оказалось не много. Грэгэри не задумываясь вышел вперед, как только услышал название планеты. Его персональный тьютор пытался отговорить Грэгэри от этого, суля ему отличную перспективу в гражданской космонавтике, на что Грэгэри только улыбался своей обворожительной улыбкой. В какой-то момент он, будто вспомнив о чем-то, попросил его связаться с его родными и его, как он назвал, девушкой и передать от его лица послание им. Сам он с этого мгновения, как подписал контракт уже ничего передавать не имел права.