Нефритовый остров

Лоуэлл Элизабет

– Теперь ты не одна.

– Это тоже входит в услуги чучела слона?

Лайэн пыталась иронизировать, но губы дрожали.

– Я познакомился с тобой по просьбе Арчера. Но любовью занимался с тобой потому, что очень тебя хотел. И до сих пор хочу. Это касается только нас двоих, больше никого.

Лайэн не нашлась что ответить. В глазах Кайла она увидела желание, в поцелуе почувствовала неподдельную нежность. Она не знала, как ей быть, страстно хотела верить и в то и в другое и боялась поверить. Ведь она уже успела понять,

что он предан своей семье так же, как и Джонни своей. Надо быть круглой дурой, чтобы…

Неожиданно для самой себя Лайэн почувствовала, что снова прильнула к Кайлу, а рука, словно по собственной воле, независимо от хозяйки, обвилась вокруг его талии. Не важно, что было до этого, не важно, что будет потом. Сейчас она примет то, что он ей предлагает. Она в этом так отчаянно нуждается.

«Теперь ты не одна»…

Пальцы ее ощутили твердую кожу кобуры и еще более твердую сталь под ней. Осознав, что это, Лайэн лишь крепче сжала руку. Что бы ни случилось завтра, послезавтра, сначала ей нужно пережить этот день, этот вечер, ближайший час. Все остальное будет после.

– Чаю?

Анна переводила глаза с Кайла на Лайэн. Во взгляде ее сквозила надежда и печаль. Типичное материнское выражение.

– Да, пожалуйста, – ответил Кайл. – Китайского, если можно. «Улун» у вас есть?

Анна улыбнулась:

– Это любимый чай Лайэн. Конечно, он у меня есть. Джонни, а ты будешь?

– Мне бренди. Во время обратного рейса я напился китайского чая на всю оставшуюся жизнь.

– Чай тебе сейчас полезнее.

Анна с тревогой смотрела на темные круги у него под глазами, на морщинки в углах полных губ. Сегодня, едва ли не впервые за все время их многолетнего знакомства, ее любовник выглядел на свой возраст.

– И все-таки бренди.

Джонни сел на одну из кушеток, откинулся на шелковые подушки, закрыл глаза.

– Что, к черту, происходит, Лайэн?

– Мы надеялись, что вы нам объясните, – быстро произнес Кайл, опередив Лайэн.

Она все-таки хотела было что-то сказать, но Кайл крепко, до боли сжал ее плечо.

– Дай рассказать отцу.

Из кухни послышался звон стекла: Анна уронила графин с бренди. Лайэн вздрогнула, но не звон был тому причиной: впервые Джонни вслух назвали ее отцом, в его присутствии и в присутствии Анны.

– Извините, – насмешливо произнес Кайл. – Я что-нибудь не так сказал?

Лайэн поняла, что под маской безмятежного спокойствия внутри у Кайла бушует бешеная ярость. И направлена она против Джонни Тана.

– Сделай мне двойной виски, – попросил Анну Джонни. И задумчиво добавил:

– Похоже, Лайэн наконец привела к нам в дом человека, которому глубоко плевать на консорциум «Тан».

– Да нет, мне вовсе не плевать. Мне нужна информация. У Танов она есть.

Все еще сидя с закрытыми глазами, Джонни тем не менее почувствовал присутствие Анны, которая подошла к кушетке и наклонилась к нему с бокалом в руке. Он залпом проглотил

содержимое, открыл глаза, пробормотал что-то на кантонском наречии и с нежностью улыбнулся, увидев, что она вспыхнула как девочка.

– Значит, вам нужна информация от Танов? И с какой же целью? Чтобы «Донован интернэшнл» смог наложить лапу на азиатские рынки?

– Пошли они на… ваши рынки. Я хочу вывести Лайэн из игры. Сделать это я могу, только выяснив правду о том, каким образом нефритовый костюм Вэнь Чжитана попал к Дику Фармеру.

Джонни резко выпрямился. На его красивом лице появилось выражение крайнего изумления.

– Какой еще нефритовый костюм? О чем вы?

В течение нескольких секунд Кайл молча смотрел на него. Потом выругался сквозь зубы:

– Твою мать! Вот задачка…

Глава 22

– Итак, значит, кто-то воровал нефрит из хранилища, продавал и заменял всяким мусором? – устало подытожил Джонни и взглянул на часы.

Он не мог поверить, что прошло всего полчаса с того момента, как Кайл в нарушение всех традиций и приличий вслух назвал его отцом Лайэн.

– Это одна из возможных версий, – ответила она и потянулась за второй чашкой чая. – Другая состоит в том, что Вэню позарез понадобились наличные и он начал распродавать коллекцию.

– Он скорее продаст своего второго и третьего сына. В буквальном смысле.

– А как насчет первого сына? – поинтересовался Кайл.

– Только американец может задать такой вопрос.

– Вэнь скорее умрет, чем расстанется с Джо, – спокойно проговорила Лайэн. – В китайских семьях сыновей предпочитают дочерям, первого сына – всем остальным, второго сына ценят больше, чем третьего, и так далее. Верно, Джонни?

Тот лишь пожал плечами. Он свыкся с существующим порядком вещей еще до того, как научился говорить.

– Перестань расхаживать по комнате, Анна. Сядь рядом. Запах твоих духов помогает мне забыть о том, что я на ногах уже тридцать два часа.

Анна еще раз окинула взглядом Лайэн и присела рядом с Джонни. Он взял ее руку в свои. Анна не смогла скрыть удивления: при том, что он вел почти американский образ жизни, Джонни, из старомодной китайской сдержанности, никогда не позволял себе касаться Анны на публике.

– Если Вэнь не продавал нефрит, – ровным голосом произнес Кайл, – значит, его украли.

– Неприятное слово, – откликнулся Джонни.

– Вот когда вы увидите свою женщину в наручниках, до смерти напуганную, тогда я посмотрю, способны ли вы будете на нежные чувства к окружающему миру. Но так и быть, я готов понять чувствительность людей другой расы. Могу использовать более мягкое слово: «позаимствовали». Так вас больше устраивает?

– Не стоит грубить, – вмешалась Анна. – Мы ведь говорим о семье Джонни, а не о каких-нибудь посторонних людях.

Кайл остановил на ней холодный взгляд.