Нефритовый жезл
Шрифт:
— Пф, — Гермиона закатила глаза и плотнее запахнула одеяло. — Да я как вспомню его лощёную физиономию, меня передёргивает. Помнишь, как он меня грязнокровкой называл?
— Почему ты перестала писать мне? — вдруг спросил Гарри с серьёзным лицом и подошёл ещё ближе.
— Но я писала тебе! — воскликнула Гермиона, удивившись. — Каждый месяц, пока ты не стал чемпионом в девяносто пятом году. Сначала я подумала, что ты занят подготовкой к Турниру, а потом решила, что больше не нужна знаменитому Гарри Поттеру.
Его выражение лица
— Ты не получал моих писем, — не спрашивала, а утверждала она, и Гарри покачал головой. — А сам писал?
— До конца пятого курса и несколько на шестом, но уже не отправил их, — он вдруг резко метнулся к двери, но замер и подошёл к комоду. Он собрал в карман все семь снитчей и, посмотрев на Гермиону, отдал один ей. — Это самый первый, который я поймал ртом на первом курсе. Здесь лежал третий Дар смерти — камень.
Гермиона широко открыла глаза и вспомнила тот треугольный символ, что носил Гарри. Он читала о Дарах смерти в нескольких источниках.
— Дождись меня здесь. Я скоро вернусь, и мы всё выясним. Проси у Кричера, что захочешь, — сказал он и был таков, оставив Гермиону в чужом доме. Ей оставалось только надеяться, что найдет здесь библиотеку, но её планы прервал звонок мобильного.
* * *
Спустя час Гарри Поттер вошёл в ворота Хогвартса в тот момент, когда солнце уже было высоко и его свет словно комьями снега покрывал крыши замка. Он ненавидел это место, особенно из-за того, что когда-то считал его домом. Гарри прошёл внутрь и по бесконечным лестницам поднялся к кабинету трансфигурации, которую неизменно вела директор МакГонагалл.
Прозвенел звонок, и из кабинета высыпали первокурсники, судя по росту и восторженным взглядам. Многие оборачивались на него и тыкали пальцем, а один рыжий студент, самый, кажется, смелый, всё же решился подойти.
— Вы Гарри Поттер?
Тот посмотрел на юнца с высоты своего роста и подумал, что скоро и его ребенок пойдет в Хогвартс, а они с Гермионой будут стоять и провожать его с платформы девять и три четверти. Эта картинка так ярко высветилась в его сознании, как светятся изображения от маггловских проекторов, что он улыбнулся. Хотя это улыбка и получилась несколько пугающей, юный студент не струсил.
— А ты сомневаешься? — спросил Гарри.
— Вы не носите очков.
— Но шрам-то на месте.
Мальчик выдохнул, словно сбросил тяжёлую сумку, какие раньше таскала Гермиона, и протянул тетрадь в красном кожаном переплете.
— Подпишите мне, пожалуйста. Я о вас всё-всё знаю. И хочу стать таким же героем, как вы.
Гарри взял тетрадь, открыл, посмотрев на имя, и расписался обычной маггловской ручкой, какие на этот случай носил в кармане мантии.
— Героизм порой несёт за собой больше смерти, чем блага, — мудро изрёк Гарри, но увидев, что мальчик, кажется, ничего не понял, он снова попытался улыбнуться. — Иди, похвастайся. Тебя уже ждут.
И правда, за спиной мальчугана переминались
Гарри вспоминал, был ли он когда-нибудь так же весел и беззаботен, но в сознании возникли лишь первые два курса, несмотря на события, которые постоянно его оглушали, как выстрелы из пушки.
Он прошёл в кабинет и увидел Минерву — именно так она просила себя называть, — что-то проверяющую на пергаменте. Она услышала твёрдые шаги и подняла голову.
— Гарри! Какой сюрприз!
Она встала и крепко его обняла. Он вдруг подумал, что с полным отсутствием друзей погорячился. Эта женщина всегда была добра к нему, несмотря на всю строгость и неприступность своего облика. Когда ему что-то было нужно, она не задавала вопросов.
— Да, — Гарри ответил на объятие. — Я сам не ожидал. Извините, что не написал.
— Ничего, в этих стенах…
— Тот, кто ищет помощи, всегда её получает, — проговорил Гарри любимую фразу Дамблдора.
Макгонагалл засмеялась и кивнула.
— Всё так. Я слышала про вчерашнюю трагедию. Что точно случилось? Пожиратели? — прошептала она в ужасе.
— Если бы, — ухмыльнулся Гарри, чувствуя, с какой бы радостью расправился с ними. — Просто неосторожность магглов и недальновидность волшебников. Утечка газа.
— Какой кошмар! — испугалась Минерва. — И зачем только было устраивать мероприятие в этом отеле?
Гарри пожал плечами. Он не появлялся на публике десять лет и ещё столько же не появится, пока его ребенок не поедет в Хогвартс.
— Мне бы с Дамблдором увидеться, — удивил Гарри директора.
— С Альбусом? За… Конечно, пойдём. Он будет рад.
— Надеюсь, недолго, — пробурчал Гарри и пошёл за Минервой по знакомым коридорам Хогвартса.
В директорском кабинете ничего не изменилось. Сюда даже Пожиратели во время битвы попасть не смогли.
Гарри нашёл взглядом портрет великого светлого волшебника и задал вопрос, не дав тому и заговорить:
— Вы получали удовольствие, постоянно сбрасывая меня в омут смерти?
— Гарри, мой мальчик! О чём ты? — добродушно спросил Дамблдор, пока застывшая директор смотрела на Гарри во все глаза.
— У меня стабильно отбирали всех друзей, и это не было по вашей вине, по крайней мере, я на это надеюсь.
— Я виноват перед тобой.
— Но зачем было совсем-то крылья обрывать и скрывать письма Гермионы? — заорал Гарри что есть сил.
— Мисс Грейнджер? — пискнула Минерва. — Альбус, что ты сделал?
— Гарри, — начал каяться Дамблдор с тяжёлым вздохом, — она не должна была уезжать, но родители настояли, и ты мог в итоге бросить всё и отправиться с ней. Вы, значит, встретились? И как она поживает? — попытался он увести беседу в безопасное русло, но бывшего подопечного больше нельзя было провести.