Нефтяной принц
Шрифт:
— Две тысячи долларов этого портного?
—Конечно.
— Поосторожнее, мистер! Этот парень не так глуп, как мы думали.
— Чепуха! Просто ему повезло.
— Со стрельбой — да, а вот с мулицей, пожалуй, нет.
— Это старая цирковая кляча, которую он где-то прикупил за пару долларов. Все это случайность. Просто эта гадюка дрессированная. А теперь давай сюда деньги. Я должен вернуть хоть эти доллары!
Пока ирландец ходил за деньгами, Батлер крикнул Сэму Хокенсу:
— Спорим еще раз!
— Ладно, но в последний раз.
— Согласен. По двадцать!
Сэм кивнул, а Батлер заверил
— Покатай его, моя дорогая артистка!
Мулица тотчас присела и начала кататься по земле, словно на роликах.
Неудачливому Батлеру ничего не оставалось, как поскорее освободиться от стремян. Едва почувствовав себя неуправляемой, Мэри подпрыгнула и с торжествующим ржаньем кинулась к хозяину, чтобы уткнуться мордой в его плечо.
Батлер медленно поднялся с земли и ощупал себя, словно проверяя, все ли на месте. Он был в ярости от многократного позора, хотя изо всех сил пытался скрыть это. Все его тело ныло и болело. Еще бы: оказаться под Мэри — все равно что попасть под каток!
— Хотите еще раз поспорить? — осведомился у него Сэм Хокенс.
— Катитесь к дьяволу вместе с клячей!
— С дьяволом у меня нет никаких дел, поэтому, мистер Батлер, я отправлюсь туда, куда захочу.
— В Прескотт?
— Да.
— Сегодня?
— Нет. Сегодня останусь здесь, в Сан-Ксавьер-дель-Бак.
— Успели найти, где заночевать?
— Нет. Это ни к чему. Буду спать на свежем воздухе.
— А перекусить?
— Мы полагали, что здесь что-нибудь перехватим.
— Со жратвой тут проблемы — вся кончилась. Накормят вас сытно только при одном условии: если вы будете нашими гостями. Так что будьте благоразумны и принимайте наше приглашение.
— Не откажусь. Когда вы будете обедать?
— Когда мясо привезут. Я сообщу вам.
На этом споры закончились и обе стороны разошлись.
— Ты провернул чудное дельце! — обратился к Сэму Дик Стоун. — Жаль, что мне не удалось поучаствовать.
— Нет нужды — я поделюсь, если не ошибаюсь. Будем и дальше «портными», хи-хи-хи!
— Итак, двенадцать искателей. Дрянная компания, особенно к ужину.
— Приглашение их нам не нужно — провианта в седельных сумках нам хватит на целый день, как раз до Тусона. Но у меня есть хорошая идея: мы схватим их всех без борьбы.
— Каким образом?
— Скоро поймешь.
— По-моему, лучше делать ноги отсюда, да поскорее. Слишком опасно. Они наверняка уже решили, как отобрать твои деньги. Сам знаешь, церемониться не станут. Для того нас и пригласили отобедать.
— Ты прав как никогда, но это им боком выйдет. Бояться нечего — их легко обвести вокруг пальца. Считать нас портными, нас — Троицу!
— Сначала они что-то заподозрили и вроде узнали…
— А этот Батлер даже осматривал ваши головы. Если бы он добрался и до моей башки, недолго бы сомневался, хи-хи-хи! Ни один адвокат не рискнул бы оспаривать мое право на обладание собственными волосами вместе с кожей, которые были при мне с самых малых лет, пока дюжина пауни [5] не срезали их с моей макушки. Потом в Текании я купил парик, стоивший мне трех толстых связок бобровых шкурок, если не ошибаюсь. Жаловаться мне незачем — новая шевелюра лучше, чем старая, особенно летом. Ведь ее можно снять, когда пот прошибает, или причесаться, не скобля башку. А потом, если вдруг краснокожим захочется снять мой скальп еще раз, я их уважу — отдам без сожаления, хи-хи-хи!
5
Пауни — племя, сначала кочевавшее между Скалистыми горами и Миссури, не переходя реку Арканзас, а потом мигрировавшее к северу. Есть предположение, что название племени взято из языка сиу, где «пани» означает «красные птицы», что связывают с головным убором пауни из птичьих перьев красного цвета.
— Только идиот мог поверить, — вставил Уилл Паркер, — что мы у Гилы будем ловить бобров и гризли!
— Не только, — покачал головой Сэм. — Они уже поняли, что ты чистой воды гринхорн. А гринхорну все прощают, даже его желание поохотиться на тюленя с китом. Кажется, они говорили, что ждут, когда им привезут мясо. Откуда? Может из Тусона? Что-то не верится. Какое-нибудь мошенничество или воровство, не иначе! Эй, а вот и их добыча.
Старик указал вперед, туда, где на открытой равнине неожиданно появилась большая фура, запряженная четверкой волов. За фурой тянулись еще три такие же. Впереди скакал хорошо вооруженный всадник — скаут. Рядом с фургоном ехали двое юношей, имевшие при себе ножи, револьверы и двустволки.
Погонщики быков шли пешком. Из фургонов выглядывали любопытные лица переселенцев.
Скаут поначалу имел намерение остановиться, однако, рассмотрев, что за общество собралось у хижины, изменился в лице и направил коня мимо. Фуры потянулись следом.
— Проклятье! — вырвалось у одного из искателей, вот просительно уставившегося на хозяина. — Сдается мне, жаркого сегодня вечером нам не видать.
— Почему?
— Кто знает, как далеко отсюда они сделают привал.
— Далеко не уйдут. Видно, что волы устали. Обратил внимание на скаута?
— Нет.
— Он что-то заподозрил, когда вас увидел. Не надо было его раньше так много расспрашивать. Только из-за вас он и не стал останавливаться. Одно радует — они остановятся не дальше того места, где кончается трава для скота.
— Пойду прослежу.
— Не делайте этого. Если вас заметят, это только усилит их недоверие.
— Верно, — согласился Батлер. — Мы должны ждать, пока не стемнеет. Я сам пойду к ним вместе с парой человек.
Они обязательно отправят волов пастись, мы уведем одного и зарежем.
— И обнаружите себя! — усмехнулся хозяин.
— Что значит «обнаружите»? Если кто и заявится, то сразу увидит, как мы спокойно сидим и уплетаем жареное мясо, и все. Туша вола валяется где-то за поселком, пусть даже и освежеванная. Кто докажет, что это наша работа?
— А кусок мяса, что у нас в руках? Не тот ли, что срезали с быка?
— Это еще не доказательство. Мы могли его купить у какого-нибудь краснокожего. А если объяснений недостаточно, у нас хватит ружей и ножей, чтобы отделаться от любого приставалы.